следом.
– Ага, спасибо. Эй! А это тебе еще зачем?!
Артур не сразу сообразил, что возмущенный возглас адресуется лучевику, который он вытащил из-за сиденья.
– В смысле «зачем»?
– В прямом! Ты в кого там палить собрался, скажи на милость?
Они в который уж раз за день обменялись возмущенными непонимающими взглядами. Девушка сверлит недовольным взглядом: глупый раш опять вывел ее из себя. Что только у нее в голове творится…
– А тебе не кажется, что ходить безоружным по ночному лесу – очень паршивая идея? Мало ли, кто там под кустом сидит?
– Нет в этой идее ничего паршивого. И не ночь пока что, а вечер. И идти недалеко. А если кто под кустом сидит – значит, ему так прикольно, и это совершенно не повод в него стрелять. Убери немедленно! Еще не хватало в деревню с оружием заявиться.
– Только не говори мне, что у вас в деревне ни у кого оружия нет!
– Мало ли, чего у кого нет! Ходить с ружьем наперевес в гости у нас не принято! – Безапелляционно отрезала Джейн.
Артур тяжело вздохнул, но послушно сунул лучевик обратно. Оказаться посреди аврорского леса с пустыми руками… О чем он вообще думает? Семенов, узнай о таком, башку бы ему оторвал. Но Семенов далеко, а Джейн сидит рядом, злющая и недовольная. И что-то ему подсказывает, что просто так она от него не отцепится.
– Не выдвигается тут ничего. И как мне отсюда слезать? – Нашла еще один повод для возмущения Джейн.
– Как это «не выдвигается»? Вон там лесенка внизу выехала.
– Нет тут никакой лесенки!
Тяжко вздохнув, Артур вылез из вездехода. Снаружи царит липкая вечерняя прохлада. Поежившись, обошел тяжелую машину. Все-таки, ужасно неуютное состояние: оказаться посреди дикого леса в стремительно сгущающихся сумерках. Да еще и без оружия. Любой взрослый в Дале за саму идею устроить что-то подобное надерет уши. И будет, если вдуматься, абсолютно прав. Ага, а вот и та самая якобы «не выдвигающаяся» лесенка.
– Ну и что ты мне рассказываешь? Вот она, лесенка.
– Да? А я и не заметила. – Соврала Джейн, даже и не подумав озаботиться, чтобы это звучало хоть сколько-то правдоподобно. – И вообще, чего ты встал столбом? Помоги!
Артур с очередным вздохом протянул ей руки, чтобы помочь спуститься. Девушка, как и следовало ожидать, вполне уверенно справилась и сама. Лишь у самой земли демонстративно позволила себя поддержать под локоток. Кто бы сомневался.
– Ты хороший. – Неожиданно засмеялась Джейн. Артур и опомниться не успел, как ее руки обвили его шею. Меньше всего он ожидал, что девушка прильнет к нему всем телом. На миг ему показалось, что это очередная ее шутка. И она то ли что-то изображает, то ли… В следующий миг Джейн впилась в его губы долгим страстным поцелуем.
Они стоят посреди наливающегося ночным мраком леса. Руки Артура лежат на ее бедрах. В голове – ошарашенная растерянность. Он, конечно, никогда не считал себя слишком стеснительным, но…
– Ну что ты стоишь, как истукан. – Хихикнула девушка, чуть отстранившись. – Я тебе нравлюсь?
– Джейн, я…
– Ну так нравлюсь или нет? – Требовательно повторила амерка.
– Нравишься. Ты красивая. – Почему он чувствует себя до одури глупо, когда говорит это? – Но мы же друг друга едва знаем…
– Ну и что? – Как ни в чем не бывало отозвалась Джейн. – Ты мне тоже нравишься. И что такого ты обо мне должен узнать, чтобы я тебе вдруг разонравилась? Вы, раши, все время сочиняете какие-то дурацкие правила. Это нельзя, то нельзя, это неприлично, то неприлично. К чему все это?
– Ты странная. – Только и нашелся ответить Артур.
– Я самая обычная. Это вы с прибабахом. Видите в человеке не эмоции, а набор перспектив. И ради них давите чувства просто оттого, что это неприлично. Что толку от этих твоих приличий, если я тебе нравлюсь? Ну?
В голосе Джейн звенит требовательная настойчивость. И что ему с ней делать? В глубине души возмущенно шипит что-то старое, заложенное в голову с самого детства. Наверное, тот самый набор приличий: столь бесцеремонно с девушками себя вести нельзя! И девушки, если у них есть хоть капля тех самых приличий, тоже так себя вести не станут! Иначе это девушка плохая и надо от нее держаться подальше, потому что до добра она не доведет. Вот только прильнувшее к нему разгоряченное девичье тело не оставляет рациональности ни малейшего шанса. Нет, к черту рациональность! Пойди он сейчас на поводу у тех самых приличий – и что в итоге останется от этого мгновения кроме горечи от чего-то несбывшегося и манящего тем голосом страсти, что заглушает самый трезвый ум?
Артур наклонился и поцеловал ждущие губы. Долгое и сладкое мгновение, наполненное чем-то прекрасным и запретным, тянется целую вечность. Вокруг медленно меркнут последние краски наливающегося густой синевой вечернего леса.
Наконец, Джейн медленно отстранилась. На губах девушки играет дразнящая улыбка.
– Пойдем. Уже поздно, но старый Бен еще, наверное, не спит. Спросим у него про твой девайс. Вдруг посоветует что-нибудь?
Девайс? Какой еще девайс? А, синхронизатор… Мысли об искомом приборе совершенно вылетели из головы.
– Как мне еще потом в этой темноте назад возвращаться. – Пробормотал парень, включая фонарик. Вокруг стремительно сгущается мрачная аврорианская ночь.
– А зачем возвращаться? У нас переночуешь. – Отмахнулась Джейн.
Возражать Артур не стал. Правда, в голове мелькнула растерянная мысль: кажется, за всю историю соседства, амеры еще ни разу далян не то что переночевать – просто в деревни свои не приглашали. А вот для него сделали исключение. В чем, интересно, причина? В симпатии Джейн? Или в мохнатом толстом «пропуске», что смешно семенит рядом? Кусь выглядит сонным и недовольным. Может, открыть ему еще один пакет с сухпаем? Нет уж, перебьется. Пушистая зараза и так мало что оставила от колбасы и прочих приглянувшихся продуктов. Как только теперь Михалычу с Семеновым эту недостачу объяснять…
Нет, дело совсем не в кошаке. Что-то между ним и смуглой амеркой есть такое, что не укладывается в рамки старого мира. Куда еще эта странная манящая дорожка его приведет…
Деревня амеров встретила тусклым светом уличных фонарей. Небольшое селеньице раскинулось прямо посреди леса. Артур ощутил смутное замешательство.
