— Что это? — спросил Ялли у Нары.
— Похоже на мертвый лес,— ответила волшебница.
Но лес был не совсем мертв. Рядом с уродцами- дедами подымались уродцы-внуки, подставляя солнцу свои ржавые ветки-проволочки. А «клумбы» казались даже не растительными, а животными организмами.
— Может быть, они всегда так лежат? — спросил Ялли.
— Как? — не понял Трилли.
— Ну... лежат, а не растут, пока их кто-нибудь не потревожит.
— Кто их тут может потревожить? — засмеялся Трилли. Ялли уже справился со своими страхами. Обилие диковинных неожиданностей приободрило его, возбудив острое любопытство. Ему захотелось поближе узнать этот удивительный мир.
— Не забывай, Ялли, что мы должны отыскать черепашек и помочь им одолеть Колдуна, отнять у него Огненный меч,— напомнила Нара.
— Почему ты думаешь, что Огненный меч у Колдуна? — спросил Ялли.
— Потому что я волшебница.
— Значит, он снова вернулся к Колдуну?! — воскликнул Трилли.— Что же теперь будет с черепашками?
— Ас нами? — заволновались друиды.— Что будет с нашей планетой? С нашими деревьями?
— Неужели Колдун опять уничтожит их, как было в древние времена?
— Успокойтесь! — сказала Нара.— Раз уж мы решили двигаться вперед, то отступать нельзя! Добрые силы света с нами! Они помогут нам!
И друиды двинулись дальше...
Пейзаж был все тот же: деревья-уродцы, шары- кусты, только вместо коврового синего мха торчали травянистые побеги, жесткие и колючие, как металлическая стружка.
— Хорошо, что мы все в сапогах! — похвалил себя за предусмотрительность Трилли.
Он сразу же подметил и другое: больше не было прыгающих оранжево-розовых «клумб», зато от дерева к дереву тянулись лианы, тоже не зеленые, а фиолетовые и тонкие-тонкие, вроде нейлоновой лески, и такие же крепкие — не разорвешь. Он попробовал это сделать и не смог, лишь запутался, как в паутине. А то, что могло играть паука, больше походило на птичье гнездо и появилось оно не сверху, а выкатилось из шаров-кустов, лежащих как и на верхнем уступе, по краю обрыва.
Именно выкатилось, а не выползло, потому что тоже было шаром. Но не растением, а явно тварью, фиолетовой как и ее паутина. Шар был величиной с большой арбуз, у него и полосы были, как у арбуза, только не зеленые, а темно-лиловые. Из середины шара высовывалась голова улитки, отнюдь не свидетельствовавшая об агрессивности твари.
Увы, впечатление было ошибочным, и Трилли тотчас же в этом убедился, когда шар вдруг остановился и прижался к земле, как кошка перед прыжком. В это мгновение Трилли нажал кнопку аннигилятора, шар стремительно прыгнул, из аннигилятора вырвалось пламя...
Что было дальше, Трилли уже не видел: от удушающего смрада, ударившего в нос, он потерял сознание.
Очнулся оттого, что Ялли лил ему на голову воду из стеклянной колбы для опытов.
— Не трать воду,— сказал Трилли.— Ее здесь, похоже, в чистом виде не найти.
— В каком смысле чистом? — переспросил Ялли.
— В прямом... В самом настоящем...— Трилли слабо улыбнулся.— Погляди-ка на эту тварь, на эти деревья-скелеты, на эти шары-кусты,— сказал он, вставая.— А там, наверху, прыгающие «клумбы» видел? А гадость, которая на меня напала? Кстати, где она? Тьфу! — Его передернуло.— Разве можно найти здесь что-нибудь чистое и настоящее?
— Вы ищите животное? — спросила Нара.— От него остались одни клочья.
— Я использовал аннигилятор,— сказал Трил- ли.
— Вот...— Нара протянула Трилли синий комочек с остатками металлически поблескивающей фиолетовой корки.
— Почти металл,— постучал Трилли по ней пальцем,— только не знаю, какой.
— Медь, наверное,— сказал Ялли.— У всех спрутов в крови — медь.
— И у Колдуна тоже? — спросил маленький Ась.
— Скорее всего,— кивнул Трилли.
— Нет, корка — не медь,— усомнился в собственном заключении Ялли.— Я думаю, это что-то другое. Как он выглядит, этот зверь? Ты видел его близко, Трилли?
— Точь-в-точь как арбуз.
— Интересно... Что же они пьют, если здесь нет чистой воды?
— Может, на дне каньона? Проверим?
— Ты принимал таблетки от радиации? — спросил Ялли.
— Да.
— Сколько?
— Две.
— Проглоти-ка еще пару... Мой счетчик показывает уже почти триста рентген, а ниже, думаю, будет больше...
— Силен Колдун,— фыркнул Трилли, глотая таблетки.
— Да. Радиация в этом каньоне повышается с каждым шагом,— сказала Нара.
— Уже триста семьдесят,— сказал Ялли, сверившись с прибором, когда друиды спустились на десяток метров.— И обратите внимание на лес...
Уступ был здесь значительно шире, и лес сплошным массивом выстроился на краю.
— Не пробиться,— вздохнул Ась.— Тут Огненный меч нужен, а не наши ножички...
— На следующем уступе уровень радиации смертельный — сказал Трилли.— На всех таблеток не хватит. Надо спускаться кому-то одному.
— Взгляну на сороконожку,— пояснил он.
— Какую еще сороконожку? — спросил Трилли.
— Я видел только что: величиной с хорька, в панцире, вроде как из фольги...
Но сороконожки на месте не оказалось. Ялли увидел примятый вокруг мох, возле скалистого выступа остались следы крупного хищника.
— Такой экземпляр! — чуть не заплакал Ялли.
— Арбуз-улитка и сороконожка — это мелочь,— прикрикнул на него Трилли.— А если появится тварь с бочку? Если на тебя прыгнет «клумба»? Что тогда?
— Тише Трилли,— остановила его Нара.— То, что ты называешь «клумбой», просто странствующая колония грибовидных организмов. По-моему, они не опасны.
— Здесь все опасно! — не унимался Трилли.— Ты, Нара, например, уверена, что синий мох, на котором мы стоим, не ядовит? Это же царство Высочайшего Колдуна! Я думаю, что нас еще ждут здесь большие неприятности... Кто теперь поможет нам? Где наши друзья черепашки? Где Огненный меч?
— Не унывай, Трилли,— успокоила его Нара.— Возьми-ка, съешь несколько плодов с дерева Познания, из тех, что мы взяли с собой... И сердце твое прояснится,— улыбнулась она.— Да и небольшой отдых пойдет нам всем на пользу.
Проснулись все почти одновременно и в кромешной тьме.
— Уже ночь? — растерялся Ялли.
Трилли осветил маленьким фонариком часы.
— Половина второго. Проспали двенадцать часов.
— Ого! Этак мы до конца лунного месяца не найдем ни Огненного меча, ни черепашек...
Остальные друиды тоже возбужденно заговорили между собой. Двенадцатичасовой сон, навалившийся на всех в этом неуютном месте, не освежил и не успокоил. Наоборот, взвинтил.
— Опять боюсь! — хныкал Ась.
— Так с ума сойдешь!
— Я же говорил: радиация...
— Какая еще радиация?
— Это же настоящий ад.
— Не глупи...
— А ты видел эту дьявольщину?
— Спроси у Трилли...
— Спроси у Нары...
— Я подавлен, друзья,— заявил Трилли.
— Попробуем зажечь костер,— вмешалась Нара.
Красноватое пламя осветило шарообразные кусты и деревья-уродцы. Над каньоном по-прежнему стояла ночь. И вдруг в непроглядной тьме, вспыхнули огоньки. Их можно было легко сосчитать— не больше десятка, неподвижные, иногда чуть-чуть смещающиеся, они висели на высоте роста друидов или повыше, на уровне вцепившихся в камни деревьев, и горели, не мигая, тусклым зелено-оранжевым светом.
— Чьи-то глаза,— раздался шепот Ялли.
— Вздор,— отозвался Трилли.
— Похоже на глаза,— сказала Нара.— Только чьи?
— А вдруг это здешние хищники? — высказал опасение Ялли.
— Те, что покрупнее — добавил Ась.
Трилли вскочил, выхватил из костра тлеющую головешку и бросился в сторону немигающих огоньков.
— Ждите, гады! — крикнул он, швырнув головешку в темноту.
Огоньки погасли.
— Испугались! — сказал Ялли.
— Я ничего не понимаю,— пробормотал Ась.
Даже в свете угасающего костра было видно, что он дрожит, точно в ознобе.
Ялли схватил аннигилятор и приготовился нажать кнопку.
— Не дури! — Трилли отнял у него прибор.— Их уже нет. Видишь — темно. Ни одного огонька.
Ялли обмяк и сел, едва не угодив при этом в костер.
— Надо уходить отсюда,— сказала Нара.
— Утром уйдем,— согласился Трилли,— я только еще раз попробую спуститься в каньон.
В чаще кривобоких деревьев снова зажглись огоньки. Столько же как прежде, а может, и больше.
— Глаза...— шепнул Ась и съежился.
Глаза неподвижно, пристально наблюдали за ними.
— С этой штукой как-то легче дышать.— Ялли снова потянулся к аннигилятору.
Вдруг он встал, перепрыгнул через тлеющие угли и шагнул навстречу глазам-фонарикам. Теперь он знал точно — волны страха идут от них.
«Но кто же кого боится? Я их или они меня?» — 1 подумал Ялли.
Он сделал еще несколько шагов. Огни отодвинулись, меняя места, уменьшаясь в объеме, превращаясь из фонариков в светлячки, и совсем угасли, отступив в темноту. Ялли покрепче сжал аннигилятор и вздохнул облегченно. .
