разовая акция. Вчера напился. Как итог, набрал ей.
— Бельчонок.
— Ром. Ты чего звонишь? Ночь… — бормотала она сонным голосом.
— О. По имени меня назвала. Значит, его нет рядом.
— Ветров. Ты напился?
— Бельчонок. Я хочу тебя. Потрахайся и со мной.
— Ты ошибся номером…
Гудки. Набрал еще раз. Хотел еще ее голос услышать, но она меня в черный список внесла.
— Дем, поехали домой или я напьюсь.
— Давай ты напьешься, Дикарка. С тобой пьяной я хоть знаю, что делать.
Компанию Богдановой составил Янчик. Пьет Бельчонок так же вкусно, как и ест. Быстро и не морщась. Пьянеет тоже быстро. На четвертом шоте взгляд посоловел. Она повеселела, разболталась. И я мог смотреть на нее не шифруясь, потому что все присутствующие наблюдали за тем, как она горланит песни, кружа по випке. Я мог часами смотреть на это чудо. Но глупое это дело. Тянуться к той, кто тебя даже не видит. Для которой существует только Демьян. А мне не светит даже вторая роль.
С того дня, как мне наложили четыре шва на ладони, прошел еще месяц. Еще месяц изнурительных упражнений над собой. Я до потери пульса загоняю тело в тренажерке. Мозг запариваю на работе. А сердце хреначит грудную клетку по ночам.
Во мне дыра. Все, что я собираю, все, чем я пытаюсь заполнить себя — улетучивается. И я снова чувствую пустоту. Потому что ее взгляд в мою сторону пуст. Если еще месяц назад во мне тлена надежда, что Бельчонок хоть что-то чувствует ко мне, то теперь она угасала с каждым днем. Но она чувствовала. Она любила меня. Неужели я убил это. Убил ее чувства к себе. А Дема на моей могиле зародил в ней любовь. Или есть вероятность, что в ее сердце осталась крошечная частичка меня, и я смогу разбудить ее, воскресить нашу любовь. И эта неопределённость мучает меня каждый день.
— Дем, я хочу на ручки … и домой, — пропел пьяный голосок.
Каждая такая фраза дробила меня. Я разлетался на частицы, и уже не было сил даже пытаться собрать себя. Я не сберег ее любовь. А теперь каждый день вижу свое счастье в чужих руках. Они счастливы в объятиях друг друга.
И мне нет места рядом с ней. Я держался на расстоянии от ее. От них.
Но потом накатывало. И я снова приходил, чтобы просто смотреть на нее. Кстати, моя персона попустила Дёму. Он не так яро укрывал Бельчонка от меня. Она смогла показать ему, что только он ее мужчина. Что я не причина для беспокойства и ревности.
Но мне было нужно подтверждение ее чувств к Демьяну, как факт того, что нет чувств ко мне. Я, как самоубийца, хотел смерти. Смерти для своей любви. Потому что любить безответно я не смогу. Я не смогу любить на расстоянии. Или малюсенькая надежда, что она еще что-то чувствует ко мне и у меня есть шанс вернуть ее. Или окончательная смерть.
Поэтому я решил сыграть на ревности Бельчонка.
Я заявился в «Фараон» с Ульяной Яшиной. Повод собраться всем в клубе у Ильина был не отвертишься. День Рождения Яна и день открытия «Фараона». Бельчонок не проигнорит такие события. Она последние две недели вообще не показывалась ни в универе, ни на наших встречах с парнями. По словам Демы, она готовилась к конкурсному отбору в какую-то продвинутую танцевальную школу.
— Не нравится? — подошел я к Бельчонку, которое негодовала от происходящего на сцене.
— Нет. И меня удивляет, что ты расплываешься в улыбке от того, что твоя девушка раздевает на сцене другого парня.
В честь третьей годовщины клуба была организована зажигательная программа с активностями для посетителей. Вот в одной такой активности, а точнее в конкурсе на эротическое раздевание, и принимала участие Ульяна в паре с Демьяном. План мы с Яшиной разработали заранее, даже пришлось в сценарий мероприятия заглянуть. Поэтому сейчас Ульяша расстёгивает пуговицы на рубашке Демы, а Богданова нервно топчется на месте. Я бл*дь улыбаюсь тут во всю, но мне сука них*я не весело. Она ревнует. Мои наихудшие прогнозы сбываются.
— Бельчонок, можем отомстить. Я с удовольствием позволю тебе себя раздеть.
— Заткнись, Ветров. И отойди от меня, — злится. Ни разу она так не дымилась, видя меня с другими девками. А тут прям искры из глаз.
— Успокойся. Это всего лишь конкурс.
— Ветров, ты же это специально сделал? Чего ты добиваешься? Мы не поссоримся из-за этого с Демой. Ты зря стараешься.
Она развернулась и ушла на второй этаж в випку.
Как же теперь быть? Неужели она совсем ничего не чувствует?
Я запутался. Из-за этой девчонки вся моя жизнь поворачивается на сто восемьдесят градусов. Опять. Опять я не знаю, что делать. Если я бы понял, что она еще любит меня. Я бы забрал ее у Демы. Я все решил. Я смогу разрулить все. Смогу пойти против отца. Смогу вынести позорные статьи в желтой прессе. Но я не смогу без неё. Надо было поговорить раньше. Сразу. А не затевать этот показушный разрыв. Но я боялся быть зависим от нее. Боялся, что если она узнает, то бросит меня. Уйдет, а я не смогу без нее. Буду страдать. Поэтому бросил сам. Думал, что без нее все будет как прежде. Я буду засранцем Ромкой Ветровым, а не слюнтяем, который полюбил и которого отшили. Я не хотел портить свою репутацию. Не хотел больше видеть жалости в глазах других. Не хотел больше слышать фраз «она его никогда не любила», «он ей не нужен», «она ушла, не оглядываясь». Я несколько лет детства уже потратил на то, чтобы показать всем, что уход и ненависть матери не трогают меня. Я не хотел больше проходить через это. А она бросила бы, узнай, что у меня будет ребенок. Но сейчас я готов рассказать. Готов вместе с ней найти выход из этой ситуации. Выход, в котором она со мной. Потому что все не имеет смысла без нее. Я не смогу жить без нее. Я готов бросить все, только чтобы она была со мной. Но она забыла меня, влюбилась в Демьяна.
И что мне делать? Я решился раскрыть все карты, чтобы вернуть ее. Но она не вернется, потому что я ей не нужен. Она уже любит Дёму.
Глава 18
Катя
Я заблудилась. Заблудилась в темном коридоре. Блуждаю там уже почти три месяца и не могу найти выход. Открываю дверь,
