Мы подходим к двери, и я внимательно смотрю по сторонам, а затем хватаю Люка за руку.
— Пошли, — шепчу я и тащу его вверх по лестнице.
Он выглядит слегка удивленным, когда я заталкиваю его в свою комнату и закрываю за нами дверь.
— То есть ты понятия не имеешь, что случилось? — спрашиваю я, шлепаясь на свою кровать. — Никогда раньше не видела, чтобы мои родители так себя вели.
— Ни малейшего.
Я поджимаю ноги под себя и опираюсь на руку.
— Ладно, это действительно было поразительно. Как будто пообщалась с незнакомцами.
Он осматривает мою комнату, и на его лице появляется удивленная улыбка.
— Ну, прямо «Вторжение похитителей тел»[19]… — Его пристальный взгляд перемещается ко мне, а брови приподнимаются. — Могло произойти…
Он вновь поворачивается к стенам и обходит мою комнату по кругу.
— Интересные обои, — говорит он, останавливаясь, чтобы прочитать некоторые надписи, сделанные Тейлор и Райли. Поднимая глаза на Мона Лизу, он невесело смеется и бормочет:
— Так и есть, и как можно скорее…
— Что? — переспрашиваю я.
Он смотрит на меня в течение секунды.
— Ничего.
А потом я вспоминаю, что Тейлор написала на картинке: «Моне Лизе необходимо потрахаться».
Его глаза опускаются на мой комод, и он поднимает рамку с фотографией. Он смотрит на изображение довольно долго. Проводя пальцем по стеклу, он спрашивает:
— Кто это?
— Я и мой брат. — Я смотрю в окно на собирающиеся на горизонте грозовые тучи.
Его голос звучит удивленно.
— Твой брат?
— Он умер, — говорю я прямо.
— Когда?
Я смотрю на него и вижу в глазах сочувствие, которого не заслуживаю. Мои внутренности закручиваются в тугой узел, замирающий где-то в районе горла. Я действительно не хочу этого разговора.
— Десять лет назад. — Я вытаскиваю учебник по праву из своей сумки.
Я слепо провожу пальцем по странице книги, делая вид, что что-то ищу, на самом же деле изо всех сил борюсь с подступающими слезами.
Он садится на мой рабочий стул.
— Хочешь поговорить об этом?
Боже, нет.
— Не очень. — Я спрыгиваю с кровати. — Я тут закачала много новой классной музыки, — говорю я, надеясь, что он не замечает волнения в моем голосе. Хватаю с комода айпод и подключаю его к динамикам. — Что бы ты хотел послушать?
— Зависит от того, что у тебя есть.
Я глубоко вдыхаю и чувствую, как становится легче.
— The Fray, полное собрание, — говорю я, улыбаясь. — Немного нового из Saving Abel и Three Days Grace.
— Перемешай их, люблю сюрпризы. — Игривая улыбка на его лице заставляет мое сердце подскочить.
Я нажимаю на кнопку воспроизведения, но так и не могу сосредоточиться на музыке, потому что Люк встает со стула и направляется ко мне.
Я не могу понять, что именно вижу в его глазах… что-то соблазнительное или что-то опасное.
На губах его странная усмешка, вызывающая покалывание у меня в животе, которое распространяется по всему телу, заставляя задержать дыхание.
Но прежде чем он доходит до меня, дверь комнаты распахивается, и мама с глазами, горящими огнем, врывается внутрь.
Вот блин…
Я пытаюсь прикрыть волосами свои горящие щеки и обращаюсь к ней:
— Привет, мам.
— На два слова, Фрэнни, — говорит она, практически не двигая губами. — В коридор, — добавляет она, когда я не двигаюсь с места.
Я поворачиваюсь к Люку, распахивая глаза в притворном ужасе.
Он начинает смеяться, пытаясь замаскировать это кашлем.
Я выхожу в коридор и закрываю дверь.
— Что?
— Я думала, ты поняла.
— Поняла что?
— Я не хочу, чтобы он был в твоей комнате, — говорит она себе под нос.
— А если мы оставим дверь открытой?
Пожалуйста, пусть он останется.
Она смотрит на меня целую минуту.
— Открытая дверь, — говорит она, глядя на нее. — Недолго.
Я стараюсь сдержать улыбку. Мне сегодня поразительно везет.
— Спасибо, — говорю я, толкая дверь.
Она смотрит на меня еще какое-то время, а затем переводит взгляд на Люка и начинает спускаться по лестнице.
Я захожу в комнату, Люк держит мой айпод в руках.
— У тебя тут всего понемногу, — говорит он. — Джимми Хэндрикс, Моцарт… Nickelback.
Я мычу что-то невразумительное, стараясь скрыть смущение.
Он кладет айпод обратно на динамики.
— Я так понимаю, раз меня не вытаскивают отсюда за уши, тебе удалось подписать мирное соглашение?
Внутри меня все сжимается, когда он вновь начинает медленно двигаться в мою сторону.
— Что-то вроде того. С моей стороны уступкой была открытая дверь, — говорю я дрожащим голосом, указывая на коридор.
— О… — Он останавливается передо мной, слишком близко… И смотрит в коридор, где туда-сюда шныряют мои сестры. — Что, видимо, должно возыметь эффект, ограничивающий нас от физических контактов. — Он поднимает руку и проводит пальцами по линии моего подбородка.
Мое сердце совершенно непредсказуемо.
— Ага… точно… — Я хватаю свой учебник по праву с кровати. — Ты уже закончил домашнее задание мистера Руньона?
Он улыбается.
— Не-а.
Я достаю свой ноутбук из сумки и располагаюсь на полу. Он усаживается рядом со мной, опираясь на кровать.
Я изо всех сил стараюсь игнорировать своих сестер, которые заглядывают к нам по очереди, проверяя, чем мы занимаемся.
Когда мы заканчиваем, я провожаю его до машины.
— Ну, увидимся в понедельник?
— В понедельник, — соглашается он, садясь в машину и закрывая дверь.
Я наклоняюсь к окну и удивляюсь доносящейся оттуда музыке.
— Что ты слушаешь?
— Вивальди.
— Серьезно?
Он улыбается и наклоняется ближе.
— Я полон сюрпризов.
Мое сердце колотится в груди, и я слегка отодвигаюсь, улыбаясь.
— Не сомневаюсь.
Он приподнимает бровь.
— Удачи в церкви завтра.
— Да уж.
Люк заводит мотор, но я все еще опираюсь на окно автомобиля. Он смотрит на меня. Я наклоняюсь ниже, достаточно близко, чтобы почувствовать его тепло. Он начинает придвигаться ко мне, и я ощущаю, как сердце бьется в ловушке моей груди, изо всех сил стараясь вырваться на свободу.
В этот момент парадная дверь дома распахивается, и на крыльцо выходят родители. Я глубоко дышу, стараясь восстановить физические функции своего тела, которые, кажется, все разом мне отказали, распрямляюсь и издаю разочарованный вздох.
Губы Люка расплываются в веселой улыбке, заставляющей мое сердце вновь стучать с бешеной скоростью.
— Увидимся, — говорит он, трогая с места. Я наблюдаю, как медленно его машина едет по моей улице, пока свет задних фар не исчезает за углом.
