Сильвия вновь взглянула на свои руки.
- Теперь вы знаете, Карли, зачем мне понадобилась эта встреча. - Она подняла глаза, в ее взгляде не было ничего, кроме тихой радости. - Просто я хотела сама сказать ему об этом.
- Конечно, я не проговорюсь, - заверила ее Карли. - Все, о чем мы беседовали здесь, останется между нами. Иначе это нарушило бы основные правила посредничества.
Сильвия казалась удовлетворенной ее откровенностью.
- Я не совсем об этом, - сказала она. - Я хочу... мне нужно всего несколько недель, чтобы наладить свои отношения с Джонасом. Чтобы у меня появилась возможность сказать ему о... нашем ребенке без... давления со стороны, которое могло бы мне помешать.
- Давление со стороны? - холодно спросила Карли. - Вы имеет в виду меня?
- Да. Если вы будете честной, то согласитесь со мной. Я не хочу разговаривать с Джонасом о своих планах, когда он увлечен вами. Я не хочу, чтобы он женился на мне из-за ребенка. Мне хочется, чтобы он пришел ко мне добровольно, и тогда я скажу ему о своем желании забеременеть. Поэтому я собираюсь ждать до Рождества.
- Я... до Рождества...
- Это недолго, Карли. Всего пара недель. Не думаю, что я прошу слишком многого. Вы ведь знаете, что не должны были браться за это посредничество. Вы были втянуты в конфликт с самого начала и, конечно, с вашей стороны это было нечестно.
- Я не хотела обманывать вас, Сильвия. В то время у меня не было никаких отношений с Джонасом, кроме единственной встречи. Просто я... Карли умолкла, сообразив, что у нее нет ни малейшего желания что-то объяснять Сильвии.
И необходимости тоже. Она с легкостью пообещает Сильвии две недели молчания. Да хоть целый век. После всего услышанного Карли не собиралась видеться с Джонасом Сент-Джоном до конца своих дней.
Она прожила последние шесть недель, окрыленная любовью к Джонасу. А он, очевидно, приятно проводил время, удовлетворяя свои желания с другой женщиной, и забавлялся, разжигая в Карли любовь. Любовь, которая ничего для него не значит. И, наверное, чувство, которое он питает к Сильвии - нечто большее, чем обычная страсть. Быть может, это такая же любовь, как та, которую чувствует Карли по отношению к Джонасу.
Между прочим, с Сильвией он не предохраняется, а с Карли позаботился обо всех мерах предосторожности. Просто потому, что подсознательно Джонас прекрасно понимает, от какой женщины он хотел бы иметь детей.
Теперь все это уже не важно. Карли больше ничего не хочет знать о его чувствах. Она никогда больше не станет разговаривать с ним на личные темы. Однажды она уже пережила предательство близкого человека, справится и на этот раз. Не имеет значения, что ее сердце разбилось на мелкие осколки, все же у нее осталась гордость.
Пытаясь снова взять себя в руки, Карли натянула привычную маску посредника.
- Сильвия, - сказала она. - То есть, вы просите меня не развивать мои отношения с Джонасом до Рождества, когда вы расскажете ему о своем желании родить ребенка.
- Да. Дайте мне возможность...
- Прекрасно, - перебила ее Карли, нарушив главное правило посредника. Я и не собираюсь делать это. Поверьте, я никогда не встану между мужчиной и его ребенком. Тем самым я нарушу не только мой профессиональный кодекс чести. Я... сама не смогу примириться с этим.
Широкая улыбка вспыхнула на красивом лице Сильвии, смягчив хищный блеск ее кошачьих глаз.
- Спасибо, Карли, - порывисто поблагодарила она. - Вы так меня обрадовали. Когда Джонас узнает об этом, я думаю, он со мной согласится. Мы обязаны вам нашим счастьем.
Восьмая глава
После ухода Сильвии Карли просидела в своем офисе больше часа, борясь со слезами, тошнотой и, самое главное, с желанием поехать в Бозман и высказать Джонасу все, что она думает о его предательстве.
Но Карли не может так поступить. Как она сама сказала Сильвии, разоблачение любой доверенной ей информации стало бы нарушением всего, во что она верит. Она не сделает это. И не скажет Джонасу о ребенке, которого носит.
Сильвия права. Карли не должна была браться за их примирение. А согласившись, она взяла на себя определенные обязательства. Хотя на самом деле она пока еще не нарушила ни одного пункта из собственного кодекса чести. Ведь забеременела она не в то время, когда улаживала их спор.
Но из-за нее Сильвия попала в очень сложную ситуацию. Сильвия решилась забеременеть, пытаясь восстановить свои отношения с Джонасом. Возможно, она никогда не пошла бы на это, если бы Карли не коснулась этой темы на одной из встреч. Очевидно, Сильвия была полностью уверена - а у нее были все основания для такой уверенности - что сколько бы женщин ни оспаривали у нее любовь Джонаса, Карли не относится к их числу.
Теперь Карли уже не может поехать к Джонасу и... как бы это назвать? Отвергнуть его притязания. Если Сильвия права, и у нее появилась возможность наладить свои отношения с Джонасом, Карли обязана уступить ей дорогу.
Карли привыкла сама о себе заботиться. Значит, сможет позаботиться и о своем ребенке. Хорошо бы, если бы это оказалась девочка, тогда ее можно будет научить не доверять мужчинам. Карли и сама многое почерпнула у своего отца. Жаль только, что она позволила себе забыть самый важный урок, пусть даже и на одну ночь.
С ее ребенком такого не случится. Ее малютка вырастет независимой, сильной и... подбородок Карли задрожал... одинокой.
Она опустила голову на руки и дала волю слезам. Сегодня еще можно плакать. А завтра она будет сильной.
Ей придется быть сильной.
Даже если бы она могла сейчас поговорить с Джонасом, то не стала бы этого делать. Зачем умной, независимой женщине нужен мужчина, имеющий двух любовниц?
Карли продолжала плакать, так и не ответив на этот вопрос. Хотя в действительности она знала ответ. Она никогда и никого так не хотела, как Джонаса Сент-Джона. Потому что (хотя бы это она может признать) никогда и никого так не любила.
Карли встала и взяла с полки стопку бумажных салфеток. Вытерев слезы и высморкавшись, она заставила себя собраться с силами и успокоиться. Если Джонас ее любит, то вернется к ней даже после признания Сильвии.
А любит ли? Если бы Джонас действительно ее любил, стал бы он спать с другой женщиной?
Глубоко вздохнув, Карли попыталась вновь обрести ту решимость, которую чувствовала до встречи с Джонасом Сент-Джоном. Она оставалась одинокой в течение нескольких лет, по своему собственному выбору.
Итак, с Джонасом она совершила ошибку, впервые за долгие годы позволив себе оказаться беззащитной. Этот случай пополнит ее жизненный опыт, запас знаний о мужчинах и их двуличной натуре. Просто нужно усвоить урок и никогда больше не попадать в такое положение.
Положение. Вот это слово. Большинство людей, выслушав жалобную историю Карли, решили бы, что речь идет о ее беременности. Но это не так. Под положением, которого впредь следует избегать, Карли подразумевала эту ужасную, неотвратимую, всепоглощающую любовь.
В действительности, именно из-за этой любви Карли не сделает и не скажет ничего, что могло бы вбить клин между Джонасом и Сильвией. Их связывают долгие и прочные отношения. Наверное, он сильно ее любил, если предложил пожениться. Он хотел провести с ней остаток жизни, хотел, чтобы она стала матерью его детей.
Карли он никогда не говорил ничего подобного. Если у него вновь появилась возможность обрести счастье, воссоединившись с Сильвией, Карли не станет вмешиваться. Как бы сильно она не жаждала ответной любви Джонаса, если он считает, что будет счастлив с кем-нибудь другим, Карли отпустит его, не сказав ни слова. Она слишком сильно его любит, чтобы поступить по-другому.
Девушка вздохнула и начала убираться в офисе. После смерти отца она стала более сильной и независимой. Если Томми все-таки женится на Диди, Карли с ребенком смогут жить в комнате на втором этаже. А через несколько лет, когда Карли расплатится с отцовскими долгами, быть может, ей даже удастся купить маленький домик для себя и ребенка.
Все будет замечательно. И с ее малышом тоже. Ополоснув лицо, чтобы смыть следы слез, Карли отправилась выполнять свою долю работы в магазине.
***
Во вторник вечером Карли с тяжелым сердцем просматривала список елок, которые еще предстояло украсить. К счастью, их осталось всего девять, но Карли не знала, сколько у нее будет помощников. Чем меньше времени остается до Рождества, тем труднее оторвать людей от их собственных домашних забот.
А украшение елок было не таким уж быстрым делом. Обычно за вечер один доброволец успевал нарядить всего лишь одно дерево.
Когда люди начали собираться на автостоянке, Карли спустилась вниз, с радостью заметив, что народу достаточно. Она как раз подсчитывала участников, когда на стоянку въехал ярко-красный пикап Джонаса. Даже в темноте Карли смогла его узнать.
Она изумленно на него взглянула, а затем поняла, что сбилась со счета.
