–Тебе рано уходить из жизни, Регина, твоё время ещё не пришло! Просыпайся, я приказываю!
Голос прозвучал неожиданно сильно и властно, а руки самопроизвольно нарисовали какую-то странную сложную фигуру. Будто услышав меня, девушка широко открыла глаза, затем самым невероятным способом, с прямой спиной, резко села и повернула голову ко мне. Невидящие глаза смотрели прямо на меня, но девушка сидела неподвижно и как будто ждала чего-то ещё. Стоящие вокруг шарахнулись в стороны, стараясь не попасть под этот страшный взгляд. Я, хоть и смотрел в детстве фильм «Вий», где было нечто подобное, но увидеть такое вживую – это совсем другие ощущения. На меня будто подуло морозным воздухом, по телу пробежала дрожь, кожа покрылась мурашками размером, наверное, с кулак, волосы встали дыбом. Стараясь смягчить голос, обратился к девушке:
–Регина, живи… Я прошу тебя.
Спина девушки утратила жесткость, она немного обмякла, взгляд стал смягчаться, и вскоре в нём появилась осмысленность. Грудь, на которую я снова обратил внимание, начала двигаться, послышался судорожный, с каким-то всхлипом, вздох, и девушка очнулась по-настоящему. С недоумением оглядевшись по сторонам, она обратилась к барону, который теперь стоял в полной прострации:
–Отец, что происходит? Кто эти люди и почему я здесь? Почему-то я ничего не помню.
Народ, услышав эти простые слова, восторженно орать не стал, а попятился ещё дальше. Я надеялся смотаться под шумок, но ничего не получилось – от нас с Таней шарахнулись ещё дальше, чем от воскресшей девчонки. Стражники, хоть и не подходили близко, но стояли плотной стеной и не спускали с нас глаз. Пришлось остаться и наблюдать дальше.
Папаша тоже повёл себя непонятно – не бросился обнимать дочурку, а послал вместо себя другого мужика, наверное, местного лекаря или кого ещё. Тот для начала начал крутить руками, что-то бормотать, затем осторожно приблизился к Регине. Мягко взял её за запястье и замер, к чему-то прислушиваясь и не сводя с неё взгляда. А, похоже, это он проверяет у неё пульс. С каждым мгновением лекарь становился спокойнее, затем даже осмелился притронуться к груди девушки, а затем попросил её показать язык. И когда девушка с ехидной улыбкой выполнила просьбу, да ещё и что-то негромко добавила, напряжение ощутимо спало. Лекарь повернулся к барону и пожал плечами.
–Она действительно жива!
Пронёсся дружный вздох, все вокруг загомонили, обмениваясь впечатлениями. А я вдруг дал себе зарок – больше не плеваться, во всяком случае, в присутствии других людей. И поменьше разговаривать, опять же в присутствии других людей. Если уж обычные слова о том, что девушка, возможно, жива, чуть не стоили нам с Таней собственных жизней, то какие последствия могут быть у других слов? Выбитыми зубами, как в общаге во время разборок, можно и не отделаться. Судя по тому, что случилось со мной и Таней за последнюю неделю, в этом мире лучше быть молчаливым и скромным. Ещё бы выбраться из этой передряги!
Время шло, все смотрели на барона с дочерью и даже не думали расходиться. Таня вдруг придвинулась ко мне и зашептала:
–Ваня, что бы ни случилось, не позволяй никому прикоснуться к себе, а то мы пропали! Я постараюсь отвлекать внимание, буду всё время напоминать, что ты больной, не очень умный, и совершенно не переносишь, когда к тебе приближаются, и, уж тем более, трогают. Но и ты постарайся – двигайся очень аккуратно, и при любой опасности прикосновений начинай истерить, или изображай приступ.
–Это как? – не совсем понял я.
Таня покосилась на меня.
–Как ты уже умеешь. Неси всякую заумную чушь, можешь визжать, изображая страх, или упади и подёргайся.
Слова вроде простые и понятные, другому я тут же выдал бы дополнительную инструкцию на сотню страниц. Но вот делать подобное самому?! Как ставить ноги, падать медленно или быстро, мордой или спиной, короче, сразу тысяча вопросов.
Барон между тем немного пришёл в себя, помог дочери слезть с повозки и в сопровождении лекаря подвёл к одной из женщин, стоявших за стеной стражников. Та неверяще прикоснулась к девушке, потом начались слёзы, сюсюканье, и всё это под внимательными взглядами окружающих в полной тишине. Я опять стал оглядываться, выискивая незакрытую дорожку для бегства, но люди стояли сплошной стеной.
Наконец барон повернулся, кликнул лекаря и тяжёлой походкой направился к нам с Таней. Причём, взгляды и у барона и у лекаря, когда они подошли, были не то чтобы угрожающие, но очень хмурые и пристальные. Не сговариваясь, мы с Таней сделали рокировку – она вперёд, а я за её спину. Хотя со стороны это, наверное, выглядело смешно – я на голову выше, почти в два раза шире, а пытаюсь спрятаться за девушку. Мужики переглянулись. Почувствовав приближение развязки, ещё и граф пробился к нам сквозь толпу. Барон покосился на него, затем, сделав усилие, начал говорить.
–Я благодарен богам и судьбе, что на этой печальной дороге встретил вас, баронесса, и вас, молодой человек. Ваши слова, так оскорбившие меня, спасли мою дочь. Всё, чем я владею, вся моя жизнь теперь в полном вашем распоряжении. Прошу проследовать в мой замок, где будут устроены празднества в честь чудесного события, вернувшего к жизни и дочь и меня.
Барон сделал приглашающий жест, мы с Таней пытались прийти в себя от столь резкого поворота, и тут встрял граф.
–Я несказанно счастлив таким поворотом событий, но ни баронесса, ни молодой человек не смогут принять ваше предложение.
Барон повернулся к Владу всем телом.
–Почему?
–Дело в том, что я взял на себя обязательство доставить их в столицу и обеспечить безопасность.
–В моём присутствии им ничто не угрожает.
–У меня дела, и я не могу задерживаться.
–Так уезжайте – пожал плечами барон.
–Я не могу их бросить, я обещал.
–Эти люди по крайней мере ближайшие три дня проведут в моём замке.
–Вы посмеете их удерживать? – голос графа стал тих.
–Вы отказываете мне в праве отблагодарить их? – так же тихо ответил барон.
Наступила напряженная пауза. А мне любимая фраза барона начала нравиться. Не наше банальное: «Ты чо, козёл, будешь мне указывать?!», а такое элегантное: «Вы отказываете мне в праве…». Хотя, если судить по солдатам, взявшимся за рукояти мечей, фраза могла служить и условным сигналом. А может просто солдаты очень хорошо знали и характер барона, и что может последовать за подобными словами. Но и граф, похоже, решил идти до конца – он сделал неуловимое движение, и его солдаты тоже взялись за мечи. Ситуация показалась мне забавной – из-за амбиций господ вместо одного мнимого трупа сейчас может появиться десяток реальных. Даже наклонился к ушку Тани поделится шуткой. И тут дошло, что сейчас любой случайный звук может превратить мои домыслы в кровавую реальность. Так и замер, согнувшись.
Наверное, подобные мысли посетили и барона. Он тоже сделал жест, его солдаты расслабились.
–Я с уважением отношусь к обязательствам, которые вы приняли на себя, граф. Но прошу принять к сведению – ситуация сложилась очень сложная и неоднозначная. В присутствии множества людей было сказано, что я везу свою дочь хоронить живой. В присутствии множества людей этот молодой человек доказал, что моя дочь действительно жива. Почему так случилось, ещё предстоит разбираться. Но если я отпущу без почёта и благодарности этих великих целителей, то это можно будет расценить, что я и вправду хотел похоронить свою дочь живой. Поэтому баронесса и молодой человек ПОЕДУТ В МОЙ ЗАМОК, где их ждут награды и праздник. Я буду очень рад и вашему присутствию, граф, но если вы и дальше будете настаивать на их немедленном отъезде, то… – барон снова положил руку на меч, и за ним это синхронно сделали все солдаты.
Влад не стал торопиться с ответом. Постоял, как будто ожидая продолжения, несколько раз перевёл взгляд с барона на нас с Таней и обратно. Потом улыбнулся.
–Я буду счастлив отпраздновать с вами такое событие и с удовольствием задержусь, барон.
Народ зашевелился, барон с графом стали расшаркиваться в уверениях совершеннейшего уважения. Потом стали собираться, как вдруг барон заорал:
–Стоять!
Все замерли, но причина оказалось не такой уж и страшной. Барон быстро подошёл к повозке, которая чуть не стала катафалком, и несколькими движениями обрубил сбрую лошадей. Оглянувшись, он торжественным тоном объявил:
–Повозка останется здесь. Навечно. Я построю вокруг неё часовню «Обретённой надежды».
Потом уже более буднично:
– Поставить охрану.
Замок оказался не очень далеко и уже через полчаса мы въезжали в ворота. Сравнивать мне было не с чем, но вокруг было чистенько, добротно, по просторному двору во все стороны заполошенно носилось не меньше сотни народа, и я решил, что барон по местным меркам весьма богатый и влиятельный человек. Довольно быстро, подчиняясь командам барона, народ рассосался. Кто на кухню – готовить праздничный, а не поминальный обед. Кто-то готовил жильё для новых гостей. Нам с Таней, по её просьбе, предоставили трехкомнатный номер с одним входом. Типа, одна комната ей, одна мне, ну и одна общая. Номер был, наверное, люксовый (по местным меркам). Кровать с балдахином в моей комнате больше напоминала сексодром, как я его представлял в мечтах. Ну и остальное в духе красивых фильмов – столик, стулья с изогнутыми ножками. Везде, где можно – полировка, позолота, ковры, шторки, свечи. Я даже подумал, что эта комната предназначалась для девушки. Опять же, несколько сабель на стенке… Хотя, кто его знает, какие здесь порядки и как здесь принято оформлять интерьер.
