На шестой день вдалеке впереди показалась гряда крутых холмов. Они были почти на месте: Арет был хорошо виден с гребня холмов. Баллиста пустился быстрым галопом впереди колонны. Максим, Деметрий и недавно назначенный знаменосец, пальмирец, который, вступив в армию, взял смехотворно римское имя Ромул, последовали за ним. Драко, которого он держал, развернулся и засвистел в воздухе.
Баллиста сидел на своем бледном коне на вершине и смотрел вниз на город Арет. Он был примерно в миле отсюда и в 300 футах под ним. С этой выгодной позиции он мог видеть город и различать его основные черты. Его первая оценка была весьма обнадеживающей.
На дальней стороне, к востоку, у подножия того, что оказалось крутым утесом, протекал Евфрат. Он оправдал свою репутацию одной из великих рек, одного из лимесов, рубежей империи. Он был огромен, так же велик, как Рейн или Дунай. Как и они, он не протекал только по одному руслу. В нем было несколько островов, один довольно большой совсем рядом с городом. Однако Евфрат был настолько широк, что у врага не было реальной возможности пересечь его, не собрав огромного количества лодок или не построив мост. В любом случае потребовалось бы время, попытку переправы нельзя было бы скрыть и ей можно было бы помешать.
С севера и юга город был ограничен оврагами. Инженер в Баллисте представил себе, как на протяжении тысячелетий зимние дожди вымывает овраги из слабых мест в скале. Южный овраг был короче. Он проходил вплотную к стенам, поднимаясь до уровня равнины примерно в 300 ярдах за городом. Между стенами и краем северного оврага был немного больший промежуток, хотя и всего в несколько ярдов. Это ущелье разделялось надвое, один отрог огибал западную стену города, другой исчезал в холмах на северо-западе. На протяжении большей части их протяженности оба оврага насчитывали по меньшей мере 300 ярдов в поперечнике – как раз в пределах досягаемости эффективной стрельбы метательных орудий.
Очевидным угрожаемым направлением был запад. От подножия холмов до городских стен тянулась плоская серовато-коричневая равнина. Кроме разбросанных скал, она была совершенно пуста.
Баллиста изучал округу профессиональным взглядом. С такого расстояния стены выглядели прекрасно: высокие и в хорошем состоянии. Он мог видеть пять прямоугольных башен, выступающих из южной и восточной стен, три на северной и не менее четырнадцати на западной. Стены, обращенные к равнине и Евфрату, могли похвастаться укрепленными воротами, каждый со своими собственными башнями по бокам. К главным воротам приближалась группа мужчин с ослами, вероятно, крестьяне, привозившие продукты из деревень на северо-западе. Используя их в качестве меры, Баллиста подсчитал, что стена, обращенная к равнине, была почти в тысячу ярдов длиной. Это означало, что среднее расстояние между выступающими башнями составляло около шестидесяти шести ярдов. Хотя башни на северной оконечности располагались ближе друг к другу, умаляя среднюю, внимательный взгляд показал, что ни одна из двух башен не находилась на расстоянии более ста ярдов друг от друга. Все это было хорошо. Выступающие башни позволяли защитникам направлять метательные снаряды как вдоль стен, так и в сторону от них. Большая часть промежутка между башнями находилась в пределах эффективного радиуса броска копья; все было в пределах эффективного выстрела из лука. Таким образом, атакующий, приближающийся к стене, столкнется со снарядами, летящими с трех направлений. Похоже, строители стен Арета правильно сосредоточили свои ресурсы (башни требовали времени и денег).
Единственной очевидной проблемой был некрополь. Гробница за гробницей – по крайней мере, пятьсот, по его приблизительным подсчетам, возможно, больше, протянулись примерно на полмили от западной стены, на полпути к холмам. И они были похожи на те, что были в Пальмире: высокие квадратные каменные башни. Каждый из них обеспечивал прикрытие от снарядов, пущенных со стен города. Каждый из них был потенциальной артиллерийской платформой для атакующих. Вместе они были огромным, готовым под рукой источником материалов для строительства осадных сооружений. Они грозили изрядно усложнить Баллисте жизнь, причем во многих отношениях.
Баллиста переключил свое внимание на внутреннюю часть стен. За воротами пустыни главная улица Арета шла прямо, другие улицы отходили от нее через определенные промежутки времени под точными углами в девяносто градусов. Аккуратных прямоугольные кварталы покрывали весь город, прерываясь только в юго-восточном углу, где было множество извилистых переулков. В северо-западном углу Баллиста мог видеть открытую площадку, вероятно, марсово поле, армейский плац, о котором упоминал Турпион.
Баллиста снова осмотрел город, на этот раз в поисках того, чего там не было: ни театра, ни цирка, ни очевидной агоры и, прежде всего, никакой цитадели.
Его оценка была неоднозначной. Открытая местность и аккуратный Ипподамский план регулярных городских кварталов облегчили бы сбор и передвижение обороняющихся. Но если бы враг прорвал стены, то не встретил бы ни второй линии обороны, ни каких-либо подходящих зданий, из которых можно было бы ее организовать, и тогда правильность планировки города помогла бы нападающим. Грядущей весной в Арете погибнут очень многие.
- Кириос думает! - яростный театральный шепот Деметрия ворвался в мысли Баллисты (- Тихо, Чапай думать будет! - прим. перев.). Он повернулся в седле. Максим и Ромул бесстрастно смотрели куда-то вдаль. Деметрий повернул коня поперек тропинки.
- Дай ей пройти, Деметрий.
Батшиба улыбнулась гречонку, который явно старался не сердиться в ответ. Она остановила свою лошадь рядом с лошадью северянина.
- Итак, ты думаешь, стоит ли оно того? - спросила она.
- В некотором смысле. Но я полагаю, что не в том смысле, который ты имеешь в виду.
- Стоит ли такому знаменитому римскому полководцу и воину севера, как ты, проделывать весь этот путь, чтобы защищать такую убогую дыру, как эта? Вот что я имею в виду. А дыра эта полна утопающими в роскоши женоподобными сирийскими декадентами.
- Мой народ рассказывает – ясен хрен, в те немногие моменты, когда мы не красимся синей вайдой, не напиваемся и не убиваем друг друга, – что однажды вечером странный человек появился перед Асгардом, домом богов, и предложил построить вокруг него стену, если боги позволят ему получить Фрейю, прекрасную богиню.
- Я не уверен, что мой отец или твоя жена оценили бы твою попытку сделать мне комплимент.
Баллиста рассмеялся.
— Я уверен, что не оценили бы. И я уверен, что ты здесь не только для того, чтобы составить мне компанию.
- Нет, мой отец просит твоего разрешения послать гонца вперед, чтобы наши люди были готовы. Его посланник также может сообщить членам городского совета, чтобы они пришли встретить тебя у ворот.
Баллиста на мгновение задумался.
- Конечно, твой отец может послать гонца к твоему народу. Но я пошлю одного из своих людей сообщить об этом другим членам совета. Поблагодари своего отца за его предложение.
Это единственный политический конфуз, которого удалось избежать, подумал Баллиста.
