многократно усилился, да так, что я чуть не потеряла сознание от боли. В голове множилось, дробилось и билось шумное эхо, я начинала словно сгорать изнутри. Это происходило каждый раз, как уходил Рю. Я вдруг поняла, что всё это неспроста.
Я так сильно устала, что не осознавала свои действия. Я начала рассеянно водить пальцами по татуировке, а та внезапно вспыхнула, засветилась, и я почувствовала, как моё сознание начало растворяться.
Я бежала по лесу. Грациозно скользила между деревьями, двигаясь в темпе вальса. Под шкурой переливались и играли упругие литые мышцы. Я ощущала восторг от преследования жертвы.
Вепрь прянул в сторону: он знает лес гораздо лучше, чем я, но зверь ещё не понимает, что на него охотится суперхищник. Клыки вепря вспарывали сумрак леса, когда он пытался скрыться от моего взора. Я невольно усмехнулся. Я ускорился, продолжая бежать. Впереди показалась прогалина, которую продували все ветра мира. Я напряг задние лапы, и прыгнул на вепря, чей громкий клич, напоминающий вопль отчаяния, острой нотой прозвучал у меня в ушах. Здесь не место жалости или раскаянию. Более не медля, я перегрыз ему горло. Спустя несколько мгновений жизнь вепря угасла. Она прервалась для того, чтобы насытить меня, послужить мне опорой, придать сил бороться. Впившись клыками в нежную плоть вепря, я практически замурлыкал от удовольствия. Очень вкусно. Однако кое-что настораживало меня. Я вынужденно прервал трапезу и оглянулся назад. И увидел девушку с пламенно-рыжими волосами и горящими зелёными глазами. Она протянула ко мне руку, и в этот момент изображение поплыло, и картинка сменилась.
Я стояла посреди леса и смотрела на огромного чёрного дракона, чьи перепачканные кровью клыки сильно выступали из-под верхней губы. Он был так красив, но моя рука, протянутая к нему, заметно дрожала, потому что я и хотела прикоснуться к нему, и боялась его звериной ярости.
Резко закружилась голова, сознание помутилось, и оказалось, что я склонилась над водой, настолько низко, что волосы касались прозрачной глади. Я зашаталась и упала в ручей. Он подхватил моё податливое тело, и течение рвануло изо всех сил. Впереди виднелись буруны. Лес проносился мимо меня, наполненный звуками и запахами лета, а в голове играло Адажио, и сверкали разноцветные искорки, будто бы мои нейроны весело перемигивались. Певчие птицы выводили рулады, свиристели, протяжно, тоскливо и уныло каркал ворон, весь мир вокруг сиял и переливался.
Мне не хотелось бояться, я ощущала спокойствие, но в поле зрения показались пороги. Только тогда я запаниковала. Я не хочу окончить свою жизнь так. Однако безжалостное течение несло меня вперёд, швыряя о камни, всё ускоряясь и ускоряясь. За мгновение до того, как мой лоб встретился с порогом, я моргнула и вновь оказалась в Архиве.
— Во имя всех святых, что за фигня? — спросила я себя. — Почему я всегда оказываюсь именно здесь?
«Потому, что в тебе нет смирения. Ты боишься узнать истину. Ты ленишься и не хочешь учиться. Ты не можешь обуздать свои способности. Ты даже не знаешь, кто ты на самом деле. Ты думаешь, что это игра, но лето короткое, и зима уже близко. Ты должна повзрослеть».
Голоса переливались разноцветьем, я слышала музыку Alizbar’s Harp, и мне казалось, будто бы источник звука находится прямо в моей голове, хотя разумом я понимала, что это звучание мне моего мозга. Я огляделась по сторонам, попытавшись найти источник звука, но меня окружали лишь книжные полки, пронзающие облака, теряющиеся где-то на головокружительной высоте. Я провела кончиками пальцев по пыльным фолиантам, и, как ни странно, успокоилась. Появилось ощущение, что я вернулась домой.
Внезапно Сердце Айур на шее начало звенеть и легонько вибрировать. В моём бессознательном зажёгся мерцающий красный огонек. Нечто чуждое этому месту шло за мной, оно чуяло мой мокрый после ручья запах, оно охотилось на меня. Я еле подавила вырывающийся из груди протяжный крик, сдавленно захрипела, и помчалась прочь, не разбирая дороги.
Что бы это ни было, оно начало нагонять меня, передвигаясь длинными прыжками и издавая громоподобный рёв. Я бежала, стремясь увеличить расстояние между нами. Но всё бесполезно. Оно приближалось ко мне, а его жуткий рык эхом отражался между полок, теряясь в облачной вышине. В голове неистово играла Clubbed to Death, сознание залило кровавым отблеском.
Я чуяла злость и ненависть этого существа, пока оно приближалось ко мне; я обернулась, и увидела горящие жёлтым глаза зверя, которые смотрели прямо на меня. В сумраке его тёмное тело оставалось невидимым, но даже этого колоссального, расплывчатого силуэта оказалось достаточно, чтобы до жути напугать меня.
Последней моей мыслью было: «Куда подевался Рю? Всё ли с ним в порядке?», — и затем это существо прыгнуло на меня.
Глава 9. Зуаллу
Я не отреагировала вовремя, и существо сбило меня с ног. Я пребольно ударилась головой, и ощутила, как под затылком растекается нечто тёплое и мокрое. Похоже, я заработала себе сотрясение мозга. Однако отвлекаться некогда. Надо мной нависла клыкастая морда, ряды зубов располагались как у акулы, уходя глубоко в глотку твари. Из открытой пасти существа капала серая слизь, которая напомнила мне байку о нанороботах, однако эта слизь прожгла мне платье, и теперь капала на кожу, обжигая её. Я невольно зашипела от боли. Кислота вместо слюны? Я смотрела в глаза своей смерти, ярко-жёлтые, янтарные, как уличные фонари с лампами накаливания. Это мимолетное воспоминание ошарашило меня не меньше, чем разверстая пасть твари. Монстр продолжал рычать на меня, но теперь я слышала в его рыке слова неизвестного мне языка. Резкого, гортанного. Тут же возникла моя синестезия, и я ощутила, что существо ощущается жёлтым, звучащим подобно саксофону. Я помотала головой, показывая, что не понимаю его, а потом зашипела от боли, и все слова зверя слились в нечленораздельный рокот. Я пыталась отползти от длинных когтей монстра, но он повернул львиную голову ко мне, наклонился и лизнул в щёку. Кожу обожгло, как будто на меня капнули раскалённой медью. Я заорала, а тварь ухмыльнулась. Она играет со мной, как кошка с мышью. Все мы знаем, чем заканчиваются подобные игры.
Между тем, огромный зверь отошёл в сторону, будто предлагая мне сбежать. За его спиной распахнулись два огромных золотистых крыла. Жёлтый на спине плавно переходил в лилово-изумрудные перья корпуса. Каждая из четырёх лап зверя оканчивалась длинными когтями. По бокам хлестал салатно-зелёный хвост, который завершался змеиной головой. Изо рта змеи сочился чёрный яд.
Я немного напрягла память, и вспомнила древнегреческую мифологию, поняла,
