– Имел, говоришь! – ощетинился убийца.
И этими словами ограничился, перейдя к действиям. С быстрым наскоком вперед он резким ударом вмял обидчику кадык ребром ладони. Перепачканный сталкер схватился за шею и, утробно застонав, повалился под стол. Его напарник, обалдев от такого поворота событий, застыл, но быстро пришел в себя и схватился за свой нож, но нападавший и его опередил. Убийца блокировал руку с клинком, выхватил свой собственный нож и снова атаковал в шею. Два молниеносных колющих удара, две рваные раны, и потоки крови снова зафонтанировали, рассеивая брызги во все стороны…
– Получи, падла!! – заорал какой-то бродяга, метнулся между столиков, выхватывая на ходу пистолет, и всадил победителю минувшей потасовки пулю прямо в затылок.
– Забавное времяпровождение, – иронично заметил Феникс. – Аж не верится, что у входа крутые мордовороты убеждали нас, что заряжать здесь ничего, кроме косяков, нельзя.
Еще через секунду, будто услышав его критику, двое упомянутых мордоворотов вломились в зал. Расшвыривая всех, кто им попадался на пути, они добрались к стрелку, вырвали пистолет, скрутили его и потащили вон из зала.
– А что я должен был делать! – пытался отмазаться повязанный. – Он же моих друганов порешил… – Но ему врезали под дых, заткнув поток слов, и увели.
После чего все в зале принялись за прежние дела, не обращая внимания на двух типов, подкативших грузовую тележку к месту драки. Двое затарили на нее троих свеженьких жмуров, один из них укатил телегу из зала, а второй, разложив моющую машинку, остался убирать кровь.
– Уборщики явно делают это не впервые, – скривил Феникс правый уголок рта.
– Я говорил, тут народ на расправу скор, – философски заметил Цыган.
– Все как у людей. – Феникс скривил уже левый уголок.
– Ладно, наливай. – Дракон глянул на Лысого и кивнул. – Только по пятьдесят.
– Легко, – согласился тот, оторвавшись от второй банки с тушенкой. – Вы б жрали, мясо остывает.
– Угу, помянем вновь преставившихся, – сказал Цыган, и четверо, не чокаясь, просто выпили. В принципе повод уже не имел никакого значения.
– Слышь, не просеку, что именно у меня сейчас в голове шумит, – признался Лысый, закусив из жестянки. – Сдается, это твое пойло, Феникс, сдается, оно…
– Это у тебя в голове пустота шумит, гы-гы, – хохотнув, поддел его Цыган. – Типа ветер гуляет в пещере вертикальной скалы перепада уровней Зоны.
– Не гони волну, морпех, не то морская болезнь начнется, – огрызнулся Лысый. – О том, как ты блевать горазд, нам хорошо известно.
– Давайте лучше о деле поговорим, – предложил Феникс.
– О делах мы будем говорить, когда проспимся, – обрезал его Дракон, – а так это будет шалтай-болтай, дуракаваляние.
– Я тебя понял, – сразу согласился Феникс, – тогда доедаем и спать.
– Тебе совсем неймется, – высказался Лысый, – ты лучше расслабься, сейчас пройдет. Спать все равно не получится, можешь даже не пробовать.
– И долго мы будем на бодрячке бегать?
– Пока не попустит, – усмехнулся Цыган, – но рубанет, как матрос Кимарчук на подводной лодке. Если понимаешь, о чем я…
– Понимаю, – кивнул Лысый. – Тот самый матрос, которого никто никогда не видел, полосатый подкрадывается сзади. Ба-бах тебя по башне, и ты спишь. Слыхали, слыхали.
Цыган утвердительно закивал.
– Не хрен дрыхнуть! – категорично выдал Лысый. – Нам еще нужно деловарить…
– А что за дела? – поинтересовался Феникс.
– Нам нужна снаряга, – пояснил бритоголовый напарник. – За бабки здесь покупать ее совсем не выгодно. Поэтому я прихватил с собой товар, осталось произвести обмен.
– Что за товар, можно узнать?
– Хе-х, ничего секретного, – ухмыльнулся Лысый. – Пластилин из конопляной пыльцы. Здесь подобные хрени на вес золота.
– Это все тоже завтра, – снова вмешался Дракон, – пока я не переговорю с Мерином, мы светиться не будем. Лучше брать через него и оптом, по-любому дешевле выйдет.
– Угу, хоть какая-то гарантия, чтобы не довелось потом розочками никого тыкать, как тот мститель за кореша, – прокомментировал Цыган.
– Отговорили, – согласился Лысый. – А что с цацкой, которую мы поцупили с тела инферновского пахана? Она мне карман огнем жет, может, сбросим тут от греха подальше…
– Какой цацкой?.. – переспросил Дракон.
Феникс резко выпрямился и уставился на Лысого округлившимися глазами.
– Только не говорите мне, что вы стащили Сломанное Распятие!
Кажется, он сразу протрезвел.
– А что тебя в этом смущает? – спросил Цыган.
– Вы чего, братцы, совсем мозги потеряли? – Феникс покрутил у виска пальцем. – К таким мощным артефактам лучше вообще никогда не прикасаться. Они порабощают и приносят смерть.
– Не-е, браток, – закачал головой Цыган. – Ты сам-то из нас лохов не делай. Мы ведь не сегодняшние, а мэйд ин очень давно. Лично я сразу выкупил, за чем именно темные гельминты нас на мостик посылали. Только Распятие их интересовало. Притащить труп – это они для отвода глаз версию придумали.
– Конечно, не без того, – продолжил Лысый. – У верховного инферновца должно быть много разных штуковин. Но в первую очередь Баал ассоциируется у всех именно со Сломанным Распятием. Потому брать его нельзя. Слишком паливная вещица.
– Мы еще по дороге к мостику прикинули, – опять взял слово Цыган, – что в этом суть ходки, и архивариуса с его братаном интересует конкретно та хрень. Ну, мы с Лысым покумекали, что если об этом крестике знают все, то об остальных зонниках, которые наверняка найдутся при Баале, вряд ли кто-нибудь что-то знает достоверно. Поэтому, если чего и пропадет, на нас могут и не подумать. Мало ли, что покойник успел захватить с собой перед смертью…
– Ваша мелкоуголовная логика сейчас не интересна, – оборвал Дракон. – Мне, допустим, никакая логика не нужна, я на сто процентов знаю, что, если вас, двоих акробатов, запустить в монастырь, вы и там что-то у церковных мышей стянете. Мне непонятно другое, почему вы так долго тянули?.. Вы чё, сявки, решили закрысить хабар?! – разъярившись, рявкнул Дракон и стукнул кулаком по столу.
– Да нет, Дракон, ты чего! Просто не до этого было, ты же сам помнишь…
– Быренько показывай, – прервал его оправдания Дракон. – И помните, что перед вами не братья-гельминты из чертовых катакомб. Меня, вашу мать, не проведете, заныкаете хоть что, я ж учую и шкуру со спины спущу. Вы меня знаете, у меня нюх на крысятину…
Цыган молча достал пухлый кожаный кошель и плюхнул его Дракону на колени, чтобы не светить хабар в открытую. Затем он сунул вожаку в руку три мужских перстня, очень богатых, тонкой работы.
– Сразу понятно, что ты его за руки нес, – определил Дракон. – А у тебя чего?
Лысый, в свою очередь, достал из рюкзака и передал под столом… золотой пистолет, инкрустированный драгоценными камнями.
Феникс, узревая подобное великолепие, уже и не знал, какой из уголков рта кривить. Поэтому улыбнулся во весь рот, без всякого намека, открыто.
– Во, спецмодель! – гордо возвестил Лысый. – Такие стволы когда-то под заказ делал покойный мастер Супермех. Шестнадцать патронов плюс один в стволе. И не простыми заряжен, а особыми. В каждой пуле пыльца смерти, короче, эти маслины завалят кого угодно. Плюс запасной магазинчик к нему.
Он вынул и передал второй магазин.
Когда оружие легло на колени рядом с кошелем, Лысый добыл из подсумка овальный пузырек с какой-то жидкостью и два небольших контейнера для артефактов.
– В «сохранниках» энергетики, – пояснил он, – причем, насколько я оценил, этого хватит, чтобы до Китая и обратно в один присест сбегать.
– Это хорошо, – подобрев, кивнул Дракон, – это нам пригодится. Что за бодяга в бутылочке?
– Натуральный адренохром. Эксклюзивная наркота, ее используют, а вернее, использовали деятели из верхушки проклятого ордена.
– И что в нем особенного? – спросил Феникс. Он уже не улыбался. Наоборот, хмурился, пристально рассматривая хабар, наклонившись к Дракону, сидящему рядом с ним.
– Прикол в том, что его добывают из надпочечников живого человека, – проинформировал Лысый.
– Фу-ух, твою мать! – фыркнул Дракон. – Убери эту дрянь немедленно.
Лысый тут же сцапал и спрятал бутылочку.
– Не пойму, и что из всего этого тебе настолько жгло карман? – напомнил Феникс. – Раз уж ты не утянул Распятие, чтобы не подставляться под паливо…
– Дык вот она, хрень, у него в каблуке была сныкана. – Лысый добавил к трофеям железную пирамидку черного как смоль цвета, трехгранную, маленькую, не больше половинки грецкого ореха. – Пяток марок с элэсдэ, думаю, вас не заинтересуют, – завершил он. – У меня все.
– Неужто снова дельта… – очень тихо пробормотал себе под нос Феникс. Дракон расслышал только потому, что новый напарник придвинулся к нему, чтобы рассмотреть хабар, стыренный у Баала.
– Наркоту оставь себе, – буркнул Дракон. – Мужики, мне совсем не по душе этот черный треугольник в три-дэ.
