– За дружинников не беспокойся, самовар на столе, пышки с пылу с жару. В сытости да тепле вои тебя подождут.
Мовчан провел Андрея через большой зал, откуда по лестнице поднялись прямиком в просторную комнату без окон. Собравшиеся новгородцы дружно встали и приветствовали князя низкими поклонами.
– Что же ты, Иван Прокопьевич, православных в чулане упрятал? – пошутил Норманн.
– Специально для деловых встреч сделано, – не принял шутки Мовчан, – стены толсты, охрана у лестницы. Чужаку не подойти.
– Всех известил, о чем разговор пойдет?
– А как же! Ты хорошее дело затеваешь, только одной крепостицей проблемы не решить.
– Аштархан, – Андрей тут же мысленно «перевел» название города на более привычное – Астрахань, – одному не взять, сил маловато, сначала за Итиль зацепиться надо.
– За стойбище хана Увека поганые биться не будут! – уверенно заявил рыжебородый купец.
– Откуда знаешь? – устраиваясь на кресле во главе стола, спросил Норманн.
– Всяк знает о разбойном промысле ханских людишек. Раньше завидовали, теперь позлорадствуют.
– Кто-то должен проверять торговые ярлыки, – возразил Норманн.
– Не беда, – отмахнулся купец, – ханские люди у Камышинского брода еще раз проверят.
– Меня другое волнует, – объяснил князь, – возьму я стойбище Увека, а степняки насядут на меня со всех сторон.
– Оно им надо? – отмахнулся рыжебородый. – Сядут у Камышинского брода, и вся недолга.
– Ударят те, кто кочует севернее по Итилю, им деваться некуда.
За столом на некоторое время повисла тишина, которую прервал Мовчан:
– Позволь, Андрей Федорович, расстелить на столе твою карту?
– Да, конечно, мне с картой проще понять, что да как, – поддержал идею Андрей.
– Вот здесь ты порушил стойбище Увека. – Рыжебородый купец уверенно ткнул пальцем в отмеченный крестиком Саратов.
– Дальше на север начинается Мордвинское царство, – извиняющимся тоном продолжил Мовчан.
– Какое царство? – переспросил Норманн и неожиданно закашлялся.
– Наших единоверцев, православные они, – пояснил рыжебородый. – На севере граничат с Нижним Новгородом, на западе с Рязанью.
– Интересно! Никогда не слышал про такой народ!
– Землепашцы, торгуют с Нижним да степнякам продают сено.
– Родственные корни с твоими карелами, – добавил Мовчан. – Себя называют мери.
Ни хрена себе! Норманн откровенно растерялся. Из школьной программы он помнил о живших вдоль Волги угро-финских племенах, а сейчас напрямую столкнулся с этим фактом. Впрочем, здесь можно было поиметь выгоду! Всего-то отправить срочное письмо в Медвежий замок, старосты сами сообразят, что к чему. Посольство «родственников» должно найти общий язык с местным царем, и все – плацдарм готов! Планируемая крепость обретет надежный тыл и не будет торчать на волжском утесе одиноким столбом.
Новость о Мордвинском царстве не только шокировала Норманна, но и заставила переосмыслить свои возможности. Военный поход на Волгу, преследующий цель немного прижать монгольских оккупантов, начал приобретать вид вполне выполнимой операции. Тем не менее на карте реального мира еще оставалось очень много белых пятен. В первую очередь необходимо было выяснить реальные границы проживания кочевников, а не районы их «сферы влияния», как это обозначалось в компьютере Максима.
– Кому принадлежат земли на северо-западе от стойбища Увека? – поинтересовался Норманн.
– Андрей Федорович, там непролазный бурьян! – с озадаченным видом заметил Мовчан. – Дикое поле всегда было ничейным.
– Я бывал в тех местах, – неожиданно заявил рыжебородый купец, – вот здесь стоит Сердобский острожек.
Норманн проследил за пальцем купца, который уверенно ткнулся в карту недалеко от реки Хопер. Затем скосил глаза на масштаб и вздрогнул: от Саратова до пограничного острога насчитывалось всего полторы сотни километров.
– Так близко? Почему?
– Как это почему? – удивленно переспросил рыжебородый. – Рязань испокон веков караулит дороги.
– Но сторожевая крепость ближе к стойбищу, чем к Рязани!
– Ах вот ты о чем! – улыбнулся Мовчан. – Острожки стоят на границе леса и степи.
– И много построено таких укреплений?
– Еще пращуры наши поставили на каждой дороге.
– Не вижу смысла! – Норманн налег грудью на стол. – Их легко обойти стороной!
Ответом ему стал дружный смех.
– Эх, Андрей Федорович, Андрей Федорович, – отсмеявшись, заговорил рыжебородый, – по бурьяну да бурелому даже тать не пройдет.
– Что за дорогу охраняет Сердобский острожек?
– Торговый тракт от Камышинского брода ведет через стойбище Увека на Рязань.
– Понял, а где следующая крепость?
– Уварово на Аштарханском тракте. – Палец купца уверенно указал место на реке Ворона.
– А что поганые? Неужели не пытаются захватить или сжечь эти укрепления? – задал Норманн провокационный вопрос.
– Зачем им это надо? Малыми силами не пробиться, а для больших отрядов невелика добыча, – ответил Мовчан.
– Они с дружинниками торгуют, – добавил рыжебородый, – в Уварово везут шерсть, обратно войлок для своих юрт.
– Погоди, – растерялся Норманн, – в острожках воины перекупают товар?
– Какой там! Сами промышляют, одни войлочными шапками, другие точат сапоги с войлочными голенищами.
– Служба легкая, общественные посевы не в тягость, почему бы немного не подзаработать? – добавил Мовчан.
– Там постоянные гарнизоны?
– Как же иначе? Где пятьдесят дворов, где тридцать. В Тешеве за сотню разрослись, пришлось второй круг городить.
– Тешев? Он далеко? – поинтересовался Норманн.
– Андрей Федорович, позволь мне показать, я многократно бывал в Азове. – Из-за стола встал розовощекий крепыш.
– Лучше Осуга никто Дон не знает! – одобрительно отозвался Мовчан.
Пока Норманн пытался уловить взаимосвязь между словами «Азов» и «Дон», купец уверенно провел пальцем по карте. Чуть слышно хмыкнул возле кружочка с надписью «Воронеж» и сказал:
– Вот здесь стоит Тешевский передовой острожек.
– Ты уверен? – уточнил Норманн. – Отсюда до Рязани ой как далеко.
– А то! Крепостица и Дон стережет, и Муромский тракт. Брод через реку прямо под стенами.
Норманн не верил ни ушам, ни глазам. Этот неведомый Тешев стоял практически в сотне километров от современного Воронежа! Будущий Задонск – подсказала память. Где же паслись табуны степняков? Для них оставались Ставрополье с Кубанью да степи современной Калмыкии! Невероятно! Рязанское княжество, оградившееся цепью сторожевых острогов, контролировало огромную территорию. Сами гарнизоны вместо ожидаемых непрерывных сражений занимались мирным и доходным промыслом. Построенный на берегу Дона Тешев неожиданно оказался центром южного кораблестроения, где местные воины собирали на стапелях знаменитые чайки. Слушая обстоятельные рассказы купцов, Норманн даже не пытался скрыть своего удивления. Если с угро-финскими княжествами севернее Саратова в какой-то мере было ясно, то дальше шли сплошные непонятки. Оказывается, черноземную степь юго-восточнее Рязани заселили те же угро-финны, большинство из которых перешло под руку рязанского князя более трех столетий назад. Самый главный сюрприз заключался в названии «Дикое поле», которое следовало понимать в буквальном смысле. Обширные безлюдные земли действительно являлись дикими, туда не заходили даже сайгаки.
Глава 6
Набег на залив Уош
Из Любкевица эскадра дромонов вышла накануне Крещения. Могли бы и раньше, но пираты Рюгена посоветовали пройти проливы во время большого христианского праздника. В Дании борьба за власть проходила под патронажем местного епископа, поэтому претенденты на корону отмечали церковные празднества с показными многолюдностью и радостью. Выставленные на улицу бочки с дармовым пивом давали практически стопроцентный шанс беспрепятственно проскользнуть в Северное море. Дело в том, что потомки викингов занимались у своих берегов откровенным рэкетом на грани разбоя и перехватывали практически все корабли. Датчане храбро атаковали в том числе и норвежцев, нарываясь на жесткие ответные меры. Обиженные северяне возвращались для отмщения с огромным флотом из сотен кораблей. Не отставала с карательными акциями и Ганза, эскадры из Любека систематически грабили прибрежные замки и города, включая Копенгаген.
По уму проще и удобней было пройти прямиком из Любека в Гамбург. Затем каналами в Гент, а там рукой подать до Бостона. Очень удобный вариант, только с норвежскими дромонами огребешь ворох проблем. Здесь играло роль даже не опасение раскрыть причастность Норманна к предстоящим нападениям на корабли Ганзы. Все оказалось намного хуже, ведь в окрестных княжествах обязательно поднимется переполох и за маленькой эскадрой северных язычников начнется настоящая охота. Так что поневоле пришлось выбрать окружной путь. В проливы вошли с попутным течением и слабым ветром, который к утру практически стих, затем начал моросить мерзкий дождь. Встали на весла, дромоны связались цугом и взяли ладью на буксир. С берега отчетливо доносились звуки пьяного веселья, и когда в вечерних сумерках проходили самое узкое место, мурманы не сдержались. Кораблики сбросили буксирный трос и ринулись в атаку, Норманну осталось только наблюдать за короткой схваткой. Выкрикивая угрозы, норвежцы рассыпались по всему берегу. Одни согнали селян к огромному костру, другие занялись «инвентаризацией» имущества в крытых камышом глинобитных хибарках.
