наполненных отношений. Мысль о профилактике можно внедрять уже в детских садах и школах при просвещении в области здоровья, чтобы дети на уроках здоровья могли… учиться управлять собой и развивать социальные компетенции 47.
Мы практически не можем повлиять на общественное развитие, но можем научиться жить в обществе – благодаря психотерапии. Благая весть.
Автор этих строк доктор Йоахим Галушка – основатель психосоматических клиник «Хайлигенфельд» в Бад-Киссингене и управляющий академией «Хайлигенфельд», организующей семинары и курсы повышения квалификации. Он, так сказать, может покрыть всю палитру современного психиатрического менеджмента и зарабатывать деньги на пациентах как в области психотерапии, так и профилактики. Содержание его слов соответствует этому интересу.
Он пытается убедить нас, что можно превентивно сообщать «базовые знания по образу жизни», «преодолению кризисов» и «по развитию прочных и наполненных отношений», а также «управлению собой». Следует представить это на практике: в детских садах не хватает персонала, у педагогов просто нет времени ласкать детей, выслушивать их и любить. Зато терапевты по вопросам жизни и отношений проводят соответствующие семинары. Что за фантастический рынок здравоохранения возникает у нас! Однако нет сомнений, что нельзя научить любви, равно как нельзя избежать кризисов, а осознанное управление собой не что иное, как мечта.
«Не в свои сани не садись!» – хочется воскликнуть, наблюдая за тем, как психотерапевты навязывают обществу жизненный менеджмент, подкрепленный терапией. Ловкий прием – утверждать о проблемах у людей, потому что их личность якобы обладает недостатками. Недостаток возникает лишь тогда, когда разрабатываются модели здоровой психики и правильной жизни. И недостатка в подобных моделях нет. Психология и психотерапия, создав подобные психические модели и представления о правильной жизни, сегодня пытаются подкрепить свои концепции научными теориями и запустить их в массы.
Психические модели: сомнительные представления
Как видим, психотерапия расширяет свое поле деятельности. Ныне она считает себя компетентной не только в психических заболеваниях, но и в решении всех возможных проблем. Для подтверждения своей компетенции она придает статус болезни душевным трудностям и кризисам, без которых немыслима жизнь в многогранном индивидуализированном обществе.
Против обращения психотерапии к общим жизненным проблемам вряд ли можно было бы что-то возразить, если бы она не объявляла болезнью все подряд. К сожалению, психотерапия извлекает выгоду из патологизации, охотно выполняя законодательное условие для получения психотерапевтической помощи. Это условие однозначно: только больная психика получает терапию.
Чтобы обозначить болезнь, психотерапии надо конкретно представлять здоровую психику. Как выглядит здоровая психика, а как – больная? Если учитывать, что – как подробно описано выше – психика сегодня имеет не простую, а многозначную структуру, что в ней активно действуют бесчисленные психические субсистемы и что окинуть ее взором не способен ни пациент, ни терапевт, то попытка описать здоровую психику выглядит в некотором смысле беспомощной.
Но психотерапия уже давно выработала представления о сущности психики, а также психические модели. Поэтому нетрудно предположить, что она обращается к традиционным подходам, прежде всего к представлению о «целостной личности».
Модель целостной личности
Психология с самого начала пыталась понять строение психики и разработала для этого соответствующие модели. Самая распространенная из них – это модель личности. По традиционному психоаналитическому представлению психика подразделяется на три инстанции, сферы сознания и бессознательного соответственно – «Я», «Сверх-Я» и «Оно». Эти три инстанции образуют единство, личность человека. Обиходными определениями для психического единства являются «цельная личность», «целостный человек», «истинная сущность», «целостный субъект» или «совершенная личность», охотно употребляются также «зрелая личность» или «развитый характер». И хотя терапевты все реже обращаются к структуре «Я» – «Сверх-Я» – «Оно», представление о «целостной личности» или «целостном человеке» сохранилось.
Что отличает «целостную личность»? В таком представлении психическая структура схожа со строящимся домом. При здоровом психическом развитии закладывается устойчивый фундамент, на нем возводят этажи, пока в один прекрасный день дом личности не будет готов, и развитие личности завершится. Конечно, в каждом строительстве личности, как и в реальном строительстве дома, неизбежно случаются маленькие или большие просчеты. Под этим подразумевается неблагоприятное развитие, например травматические ситуации из детства, приводящие к тому, что чувства и переживания подавляются. Эти недостатки в психической статике порождают душевные проблемы, когда дому личности взрослого человека приходится противостоять повседневным нагрузкам. Тогда обнаруживается ошибка в личности или в характере, и пациента признают слабой или неустойчивой, невротичной, незрелой или раздвоенной личностью с расстройствами.
Ориентация на недостатки
Не только психоанализ выработал свой взгляд на строение психики, сходные представления разработали почти все терапевтические школы. Как бы ни были устроены данные модели, они задают масштаб того, что считать нормальным или здоровым. По этой причине все модели сводятся к тому, чтобы в проблемном случае видеть недостаток. При строительстве личности что-то пошло не так, и сейчас это надо отремонтировать. Для приведения ее в порядок надо вторгнуться в структуру личности. Речь идет о том, чтобы отменить вытеснение, навести мосты, упразднить расщепление, – короче, в соответствии с идеальными представлениями личность должна стать совершенной.
О том, что подобные идеи о «ремонте» личности хороши как модель, но не всегда применимы к конкретному клиенту, я говорил недавно на семинаре, на котором представлял психиатрам и психотерапевтам свой метод работы. Мы разбирали случай из практики: крайне ревнивая женщина требовала от мужа доступа к его мобильному телефону и компьютеру. Началась длительная борьба, постепенно разрушающая отношения. Во время консультации с супружеской парой выяснилось, что женщина боролась за свой спокойный сон, а мужчина – за личную свободу. В конце концов удалось достичь согласия: женщина получила желаемый доступ к мобильному, после того как супруг понял ее страх и осознал, что она ищет лишь покоя, а вовсе не господства над ним. При этом мужчина оставил за собой право в любой момент отозвать разрешение. Оба клиента остались довольны этим исходом. Один из присутствующих психотерапевтов, однако, возразил: «Это же не решение. Основной страх совершенно не проработан!» Основной страх? Что, где-то в психике валяется непроработанный страх, как прогнившая балка? Какой диагноз по МКБ тут подходит?
Представления о том, какой должна быть психика, влияют на конкретный способ действий. Как прорабатывать основной страх и сколько сеансов необходимо для его устранения? Основной страх означает жизненно важный страх, в конечном счете страх быть покинутым. Кому-то из терапевтов удавалось устранить этот страх? Или, по крайней мере, проработать его так, чтобы партнеры больше не ревновали, например поняв, что выживут, даже если их покинут?
Мне ни один подобный случай не известен. И все же проводится множество сеансов, обнажаются бесчисленные детские травмы, пока
