— Антон, я бесконечно рада, что у меня есть такой друг, как ты. Но я могу себе представить, как тебе было трудно найти верное решение… в этой туманно-лучистой борьбе.
— Туманно-лучистой? — переспросил Антон. — Красиво, но я думал, что ты обидишься и…
В этот момент объявили о том, что теплоход причаливает к берегам Волгограда.
— Ева! Пойдем скорее на палубу! — схватил Антон меня за руку. — Волгоград! Я там жил! Пойдем, я покажу тебе свой город!
Мы выбежали навстречу приближающимся берегам.
* * *
Волгоградская остановка длилась гораздо меньше, чем саратовская. В этом городе мы пробыли только четыре часа, а дальше нас ожидала Астрахань. Экскурсия была не особенно интересной. Оказалось, что Красильников знает о своем родном городе больше. Он с какой-то мальчишеской гордостью рассказывал мне о своих друзьях и жалел, что не может их увидеть.
Макс чувствовал себя лучше и, как обычно, крутился рядом с Кирсановой. Лия, кажется, была неравнодушна к Красильникову. Но вся эта любовная чепуха меня, к счастью, не касалась.
Меня волновало иное, не поддающееся простому истолкованию. А именно: связь между пластиной и браслетом. Сейчас я обладала обеими вещами, но как найти смысл их воссоединения? Может быть, я ошиблась, и подсказки еще не исчерпали себя?
Мы вернулись на корабль. Снова прощальный гудок и громкая, но смешная музыка. Мы покинули Волгоград. Антон немного поныл, повздыхал, а потом спросил:
— Ты пойдешь сегодня на вечеринку?
Похоже, я отставала от жизни, потому что совершенно ничего не знала о предстоящем празднестве. Антон просветил меня, невежу, и я лишь пожала плечами. Не очень-то мне хотелось быть сейчас на виду. Однако Антон пошел на хитрость:
— Разве тебе не интересно узнать, как браслет оказался у меня и почему я сразу не отдал его?
Что ж, один — ноль в его пользу. Мы договорились, что он зайдет за мной пораньше.
Когда я вернулась в каюту, меня встретил холодный и острый взгляд Лии. Этого мне еще не хватало! Теперь Лия ревновала ко мне Антона. И хотя она была вполне доброжелательна, я все равно чувствовала ее неприязнь. Девчонки решили готовиться к вечеринке, до начала которой было еще два часа. Я же взялась за книгу.
— Ева! — позвала меня Лия. — Оля говорила мне, что ты хорошо гадаешь…
— Думаю, Ольга знает, насколько хорошо, — отрезала я, и нам всем троим стало не по себе.
— Ну раз на раз не приходится, — прервала Ольга молчание. — Тогда в поезде я нагрубила тебе… Извини.
— Не за что, — улыбнулась я.
Сама не понимаю почему, вдруг возникло желание побаловаться картишками. Давно уж я не прилагала руку к подобным фальшивым фокусам. Я вынула из рюкзака свою неизменную колоду и поинтересовалась:
— Кому первой?
Лия села рядом, по-турецки сложив ноги.
— Загадай мысленно то, о чем хочешь узнать, — сказала я. То же самое проделав с собой, я задала себе вопрос, могу ли я вызвать нужное мне видение. До сих пор эти зрительные пророчества являлись ко мне спонтанно, но теперь, как мне кажется, я могу их вызвать. Технично раскладывая карты, я вслух произнесла то самое стихотворение, что приснилось мне прошлой ночью:
Когда солнце роняет обручВ медный пролив на заре,Я встречу с птицей пророчуВ туманно-лучистой борьбе.
— Что ты там бормочешь? — спросила Ольга.
— Заклинание, — неожиданно для себя ответила я. И в самом деле, эти слова оказались заклинательными, потому что в тот же миг моему внутреннему зрению явился странный образ…
…Лия смотрела в красивое, украшенное росписью зеркало. Она улыбалась, но по ту сторону зеркала, вместо ее отражения, был Антон. Его лицо выражало какую-то серьезную нежность. Затем внезапно все поменялось, и теперь Антон смотрел в зеркало, а вместо отражения была Лия…
И этот фантастический, почти волшебный образ показал мне только символ. Но я не сомневалась, что то было радостным предвестием. То же самое было тогда, когда я увидела будущего ребенка своей сестры.
— Ну и чего же ты молчишь? — с нетерпением спросила Лия.
— Лия, ты хочешь встречаться с Антоном, так?
Лию немного смутила моя прямота, но по-иному у меня бы не получилось. Ольга же подсела к нам ближе и будто замерла в любопытном ожидании того, смогу ли я выпутаться.
— Так, — робко ответила Лия.
— Твое желание сбудется, но не скоро, и очень многое этому будет препятствовать, — говорила я, мысленно разгадывая смысл своего видения.
— Ты, например, — съязвила Ольга.
— Препятствия, — продолжала я, не обращая внимания на возрастающее напряжение, — будут в Антоне, а потом в самой тебе.
— Ева, я не понимаю, ты шутишь, что ли? — недоумевала Лия. — Скажи точно, я буду встречаться с Антоном?
— Я же сказала, будешь, но не скоро…
— Потому что ты мне его не уступишь? — дерзко спросила Лия.
Я собрала карты. Девчонки наблюдали за мной, как хищные кошки, которые терпеливо подстерегают свою жертву.
— Я в твоем будущем не участвую, у меня другие цели. К тому же нам неизвестно, какие мысли копошатся в голове Красильникова. А ты, Лия, надеюсь, знаешь, чего хочешь. Успокоились?
Они обе промолчали, а молчание — знак согласия. Конечно же, согласие было только видимостью. Я посмотрела на часы — пора наряжаться. Сегодня мне хотелось выглядеть как-то особо. На этот случай я прихватила одно свое странное и совсем не привлекательное платье. Темно-зеленое и длинное, оно будет смотреться таинственно в сочетании с моими украшениями, из которых я оставлю только браслет, пластину и серьги, что сейчас ношу.
Глава XIII
В набежавшую волну
Крым. Обветшалая хижина в горной и нелюдимой местностиДолорес сидела у костра, полыхающего почти в человеческий рост. Ночь. Огонь не выходил за пределы, которые назначила ему ведьма. Она хмуро смотрела на танцующее пламя, напряженно о чем-то думая. Неожиданно колдунья вздрогнула — в ее костре, где дотоле каждая частица была ей подвластна, появилось нечто постороннее. Долорес видела, как кисти огня начали сужаться, становясь все меньше и меньше. И только захотела она произнести заклинание, пламя тут же погасло. Колдунья на миг замерла, после того как из дыма выткалась фигура Альфредо.
— Сгинь, Саламандра! — приказал он огненному духу, который помог ему осуществить это перемещение. И в этот момент алхимик покинул очаг, который тут же распался на невидимые частицы и был поглощен землей.
— Как ты нашел меня? — зло спросила Долорес.
— Я научил тебя владеть огнем, — мудро и спокойно сказал Альфредо. — Так неужели ты думаешь, что знаешь теперь больше, чем я?
— Ты сам говорил, что ученики мудрее своих учителей, — заметила колдунья.
— Смею ли я надеяться на твою искренность, Долорес?
— Ты ли это, Альфредо? Когда-то подобные вопросы нам были чужды, — проговорила колдунья.
Алхимик с ухмылкой оглядел ее новое жилище.
— Ты просчиталась, отдав браслет мальчику, — сказал он.
— Согласна. Это дитя не оправдало мои надежды…
— Ты снова просчиталась! — строго перебил ее алхимик. — Мальчик оказался гораздо мудрее тебя…
— Нет! — воскликнула Долорес. — Он трус! Побоялся принять этот дар.
Альфредо взялся за голову:
— О боги! В тебе говорит женская глупость. Пойми, мальчик поступил мужественно. Единственное, что он не принял от тебя, так это корыстолюбие. А остальному, уж будь уверена, он обучится и без твоей помощи.
— Что это значит? — насторожилась колдунья.
К этому времени мрак ночи уже рассеивался в предрассветном тумане. Альфредо, ничего не объясняя, стал произносить заклинание-приговор:
— Властью, данной мне всеми Хранителями солнца на земле…
— Альфредо! Сжалься хотя бы ты, ведь мы должны быть неразлучны! — задыхаясь, пыталась говорить ведьма, но нижняя часть ее тела превращалась в прах, который подхватывал и уносил штормовой ветер.
— Полуночных стран, пустынь, приказываю, Долорес, тебе…
— Ты мог спасти меня, предатель! — прохрипела колдунья напоследок, но алхимик был холоден и неумолим:
— Этот мир навсегда покинь!
Последние звуки задрожали и сгинули в воздушной волне. Альфредо, призвав огненного духа, исчез в пламени вновь восставшего костра. А пепел, оставшийся от колдуньи, вместе с обломками хижины все еще кружился в диком вихре…
* * *
Наше судно уже приближалось к Астрахани. Одевшись потеплее, я решила встретить рассвет где угодно, но только не в каюте. Утомленные вечеринкой, Лия и Оля мирно сопели. Поговорить с Антоном так и не удалось, потому что Макс, а вместе с ним и девчонки не отходили от нас ни на шаг. А впрочем, сам Антон не выказывал особого желания говорить о магии, будто того, что я получила браслет обратно, достаточно. Он, наверное, думает, что я сама увижу, как все было. Уверена, мне не составит это большого труда, но все же сначала хотелось бы услышать его версию произошедшего, а потом уже провидеть то, что было на самом деле. Может быть, он побаивался, что я уличу его в какой-нибудь фальши?
