— Как дерьмо на конфету! — заржал Митяй, успевший подойти ко мне и навалиться на мою спину.
Я отодвинулась на пару шагов. Надеюсь, выдав сей поэтический словесный оборот, мужик посчитал меня сладостью, а не продуктом жизнедеятельности организма.
— Леся, это не ее платежное средство, — подтвердил подошедший ко мне Юра. — Как такое получилось?
— Не знаю, — растерялась Олеся и быстро направилась к нам. — Банкомат только сегодня утром подключили. Наше отделение «ОБГДкредит» еще и дня не проработало, мы только-только открылись, вон даже краска на стенах не совсем высохла. Что вы делаете?
— Не парься, — велел Митяй и опять стукнул железный короб.
Послышалось звяканье, чуть пониже монитора приоткрылась ранее не замеченная мною дверца, оттуда вылетела жестяная банка и угодила прямо к ногам Митяя.
— Зыко! — возликовал дядька. — Пивасик! Ща я его уговорю.
— Не стоит пробовать напиток, если не знаешь, для чего он предназначен, — остановила я Митяя. — На упаковке нет ни одного слова на понятном языке. Юра, Олеся, вы уверены, что в вашем отделении был установлен именно банкомат?
— Выглядит как банкомат, устанавливали как банкомат, подключали как банкомат, нам сказали, что банкомат, значит, это точно банкомат, — выдал логическую цепочку Юрий.
— А на что, по-вашему, он похож? — засмеялась Олеся. — На кастрюлю?
— Для кухонной утвари монстр великоват, — возразила я. — Но я никогда не видела автомат, который одновременно отсчитывает купюры и дарит выпивку. Хотя… постойте… что-то он мне напоминает…
— Хорош трендеть! — разозлился Митяй и ударил железный «гроб» ногой. — Гони, дрянь безмозглая, мою десяточку!
От шкафа не последовало никакой реакции.
— Кто-нибудь у вас хоть раз получал из этого устройства рубли? — осведомилась я у служащих.
— Нет, — признался Юра. — Мы открылись час назад, Леся права, вон та стена еще липкая.
— Согласитесь, странная штука тут стоит, — вздохнула я, — нелепая.
— Ой, тише! — попросила Олеся. — Не ругайте его, еще услышит.
— Боишься, деньговыдавалка на тебя за плохие слова обидится? — захохотал Митяй.
— Не смешно, — строго сказала Олеся. — Я давно заметила, если про стиральную машинку или хлебопечку сказать, что она плохо работает, агрегат вмиг ломается. В пятницу пожаловалась сестре, что мультиварка с одного бока пирог пропекла, а с другого нет, и она в субботу даже не включилась. Сила негативной мысли способна электронику из строя вывести.
— Бабы дуры! — заржал Митяй. — Все дебилки!
Юра укоризненно посмотрел на него и произнес менторским тоном:
— Уважение к женщине — признак интеллигентного человека. Да, слабый пол не так умен, как мы, но неприлично тыкать обезьяне в нос тем, что она обезьяна.
— Я мартышка? — оторопела Олеся. — А ты… а ты кабан вонючий!
— Почему вонючий? — обиделся парень. — Два раза в день моюсь, это мужик противно пахнет.
— Клиент всегда благоухает, — ответила девушка, — а вот ты…
— Стоп! — скомандовала я. — Ребята, потом подеретесь. Где ваше начальство? Не уйду, пока с ним не побеседую.
Олеся понизила голос до еле слышного шепота.
— Вадим Георгиевич, управляющий отделения и сын владельца «ОБГДкредит», банкомат сам закупал, поэтому он не может быть плохим. В смысле, автомат. Все, что делает Вадим Георгиевич, надо хвалить.
— Отлично, зовите его, — обрадовалась я. — Понимаю, что вам велено ограждать начальство от обозленных клиентов и говорить, будто оно отсутствует, но я не уйду, пока не побеседую с вашим боссом.
— Шеф правда еще не пришел, — скуксился Юра. — И вы первые посетители нашего отделения, никто до вас деньги снять не пытался.
— Чего зря балаболить? — выкрикнул Митяй. И тут же развил бешеную деятельность — выдернул из держателя огнетушитель, а затем с силой ударил им по нежелающему работать агрегату.
Раздался гул, скрежет, монитор заиграл разноцветными огоньками, и полилась песня на неизвестном мне языке, я поняла только имя:
— Микки Маус, Микки, Микки, ньга-ньга, ньма-ньма, Микки Маус, обрда хрмда, Микки, Микки.
— Ну ваще! — попятилась Олеся.
Банкомат умолк, затрясся и оглушительно чихнул. Передняя панель упала на пол, из недр лавиной хлынул поток долларов. Митяй взвизгнул, прыгнул и наступил на банку с неизвестным содержимым. Жестянка лопнула, из нее вылетела струя бордовой жидкости, часть которой попала на деньги. Мужик, не обращая на это внимания, кинулся собирать купюры.
— Не трогайте! — заорал Юра. — Помогите! Спасите! Грабят!
Олеся почему-то заползла под большой стол, а я растерялась. Потом увидела в горе зеленых ассигнаций несколько кредиток, присела на корточки, начала рассматривать купюры. Поняла, что на валюте вместо американских президентов изображен главный герой мультиков Уолта Диснея, и рассмеялась.
— Деньги Микки Мауса! Ну как я сразу не сообразила? Это же сувенирный банкомат из какого-то Диснейленда. Засовываешь кредитку, и он тебе выдает несколько игрушечных купюр вместе с банкой напитка. Юрий, прекратите голосить! Бумажки на полу не имеют ни малейшей ценности. Сын хозяина банка, похоже, не самый опытный финансист, его надули мошенники, которые продали пришедшее в негодность оборудование. Оно стояло в каком-то развлекательном центре то ли в Азии, то ли в Африке, не знаю, где говорят на ньчанском языке. Видите несколько кредиток? Они все работали до середины девяностых. Вашему Вадиму Георгиевичу всучили то, что давным-давно подлежало утилизации.
Я выпрямилась и увидела, что Митяя в помещении нет. Мужичок удрал, набрав полные руки бесполезных ассигнаций, решил, что у него сегодня день невероятного везения, он поймал за хвост синюю, вернее, зеленую птицу удачи. Сумку с ядром Рылькина и моей записной книжкой проходимец бросил, посчитав, что десять тысяч рублей ерунда по сравнению с прорвой американских долларов.
— Хозяйский сын идиот! — в сердцах выпалил Юрий. — Я бы на месте отца отправил его в армию, навоз за лошадьми убирать.
— Лошади давно не состоят на вооружении, — заметила я, поднимая с пола свою кредитку.
— А вот и нет, — возразил Юра. — Лично я служил в конном подразделении, меня туда дед определил, не разрешил после школы в институт поступать. Ну и правильно сделал. А то бы я балбесничал, пил-гулял и стал бы как Вадим. Ну не дурак ли? Купил сувенирный банкомат!
Из-под стола донесся горький плач.
Глава 19
Я заглянула под столешницу, где, скрючившись, сидела Олеся.
— Вылезайте, ничего страшного не произошло. Деньги ненастоящие, Митяй утащил нечто, сродни конфетным фантикам. Вас никто ругать не станет.
— Кровь… — тоненьким голоском канючила Леся. — Там мама лежит… Кровь… Не хочу! Не хочу!
Девушка закрыла лицо руками.
— Что это с ней? — изумился Юра.
— Не знаю, — растерялась я. — Похоже, ваша коллега сильно испугалась.
— Ручка болит, — снова детским голосом пожаловалась Олеся. — Дяденька, помогите, мамочке плохо, скорей, скорей…
Юрий выпучил глаза.
— Она сбрендила?
— Мамочка, мамочка… — шептала девушка, — кровь, кровь… ручке больно… дядя… дядя…
Я выпрямилась.
— Юра, заприте дверь, повесьте табличку «Закрыто по техническим причинам». Хорошо знаете Олесю?
— Нет. Мы работали в разных отделениях, встретились на прошлой неделе, когда нам сказали, что обоих сюда переводят, — ответил парень.
— Где ее телефон? — продолжала я.
— В столе.
— Несите его сюда, — велела я.
Парень метнулся за стеклянную перегородку и быстро приволок трубку.
Я взяла айфон и начала искать в телефонной книжке значок «избранное»
— А чего мне делать? — растерялся клерк.
— Наведите тут порядок. Соберите все с пола и не впускайте никого с улицы, — приказала я.
И обрадовалась, обнаружив только один номер, на который Леся постоянно звонила. Сейчас соединюсь с этой Ариной…
— Привет, солнышко, — раздалось из трубки.
Я посмотрела на табличку, украшавшую стол девушки.
— Здравствуйте. Вы знаете Олесю Травникову?
— Да, это моя младшая сестра. Что случилось? Почему у вас телефон Леси? — перепугалась собеседница.
Я объяснила Арине происходящее.
— Умоляю вас, не вызывайте «Скорую»! — закричала та. — Пожалуйста! Скажите сестре, что являетесь сотрудником полиции, а маму увезли в больницу. Тогда она придет в себя, вылезет из-под стола. Уже бегу к вам. Буду через минут десять, нахожусь совсем рядом, работаю в СПА-салоне на Смоленской площади. Врачи ничем не помогут Лесе, только хуже сделают!
— Не волнуйтесь, поступлю, как просите, — заверила я. И, опустившись на корточки, позвала: — Лесенька!
— Мама… — всхлипнула девушка.
— Ей уже лучше, — фальшиво радостно сообщила я, — твою маму увезли в больницу, она поправится.
