всего увиденного жители Мадрида, оскорбленные спесью англичан и испытывавшие отвращение к насилию герильясов, начали верить, что новая власть мягкого и разумного государя гораздо лучше власти выродившихся Бурбонов, представляемой командирами банд. Выказав несвойственную ему энергию, Жозеф, проведя двое суток в Мадриде, отбыл из него 4 ноября, чтобы произвести соединение с Португальской армией и преследовать Веллингтона во главе 80 тысяч человек.
Жозеф надеялся, что сражение, данное силами, которыми он теперь располагал, отведет англичан в Португалию и во всей полноте, несмотря на оставление Андалусии, восстановит прежнее положение. Несомненно, он начал испытывать некоторое беспокойство по поводу экспедиции в Россию, досадным образом истолковывал молчание «Монитора», не печатавшего более бюллетеней Великой армии; но он и представить не мог размахов бедствия, поразившего французов, не ждал из Парижа мрачных известий и надеялся возместить урон, постигший его в Саламанке, в окрестностях самой Саламанки.
Прибыв за Гвадарраму 6 ноября вместе с начальником штаба, советы которого были ему столь полезны, Жозеф мог повернуть влево к Пеньяранде, вслед за Веллингтоном, но предпочел повернуть вправо к Аревало, дабы присоединить Португальскую армию и атаковать англичан во всей полноте своих сил.
Желаемое не замедлило осуществиться, ибо Веллингтон, спеша отойти на Саламанку, даже не подумал мешать соединению армий. Вскоре авангарды повстречались в окрестностях Дуэро, и объединение Андалусской армии, армии Центра и Португальской армии поместило под командование Жозефа 85 тысяч человек и около 150 орудий конной артиллерии.
Все три армии выдвинулись на Тормес той же дорогой, по которой двигался Мармон накануне битвы у Арапил. Они двигались так, чтобы обойти позицию Саламанки и взять реванш у Веллингтона, заняв его линию коммуникаций. Одиннадцатого ноября французы оказались на линии в некотором отдалении от Тормеса, Андалусская армия слева, армия Центра в центре, Португальская армия справа. Журдан вместе с Жозефом подъехал к берегу Тормеса и заметил Веллингтона у Арапил. Тот спокойно поджидал французов, потому что был уверен в уже испытанной позиции, располагал обеспеченным отходом к Сьюдад-Родриго и полагал, что сумеет вовремя отступить. Но он совершил одну ошибку, которая могло дорого ему обойтись, и Журдан с его опытным зорким глазом тотчас ее заметил.
Тормес, хоть и довольно широкий зимой, но всё же переходимый во многих местах вброд, протекал перед французами через городок Альба-де-Тормес, расположенный слева, затем, описывая полукруг, поворачивал вправо и уходил вдаль к Саламанке. Веллингтон, не спешивший укрываться от атак, оставил Хилла в Альба-де-Тормес, а с основной частью армии занял Саламанку. Между ними находилась позиция Кальварраса-де-Арриба, на которой он оставил совсем небольшое подразделение. Хилла отделяли от Веллингтона три лье, и совершенно естественно было вклиниться между ними и захватить по меньшей мере 15 тысяч человек.
Единственная трудность заключалась в том, чтобы узнать, можно ли быстро перейти через Тормес и развернуться за ним, прежде чем Веллингтон подтянет к себе правое крыло. Разведка не оставляла никаких сомнений на этот счет. Тормес между Альбой и Саламанкой почти всюду можно было перейти вброд; за ним простиралась широкая, слегка повышавшаяся к Кальваррасе равнина, на которой и находились Арапилы. Под прикрытием кавалерии трех армий, составлявшей более 12 тысяч человек, пехотные колонны могли переправиться вброд, заполонить равнину, подойти к Кальваррасе и затем, повернув на Альба-де-Тормес, обойти и окружить Хилла. Этот план получил одобрение всех генералов, и они просили исполнить его без промедления, пока англичане не исправили свои позиции. Но Сульт был другого мнения. Он полагал, что лучше перейти Тормес выше Альбы, обойти позицию Саламанки и таким образом вынудить англичан сняться с лагеря. Ему отвечали, что именно этого и надо избежать, ибо двинувшись влево, чтобы перейти через Тормес выше Альбы, мы вынудим генерала Хилла покинуть Альбу, отступить на Кальваррасу, а затем и на Саламанку, и тем самым окажем услугу англичанам, указав им на их ошибку и воссоединив их в окрестностях Саламанки; что если мы вынудим их сняться с лагеря, передвинув на их коммуникации 85 тысяч человек, результат дорого обошедшейся концентрации сил будет невелик! Мы попросту позволим Веллингтону целым и невредимым выйти из одного из труднейших положений, в каких этот генерал когда-либо оказывался.
Жозеф посоветовался с Журданом, и тот предложил Жозефу уступить. Выполнение намеченного плана при нежелании командующего главной армии было, по его мнению, опасно. Хотя англичане еще не исправили позиции и еще можно было нанести им решающий удар (и искушение нанести его было велико), предложение Сульта показалось Журдану менее рискованным. Так проявилась роковая неуверенность Жозефа и Журдана, ставшая, наряду с небрежением Наполеона и гнусными чувствами некоторых военачальников, одной из причин неудач французов в Испании.
Чтобы переложить ответственность на Сульта и заставить маршала как можно лучше выполнить его собственный план, армию Центра передали под его командование, а Португальскую армию передали под командование генерала д’Эрлона. Французы перешли Тормес выше Альбы в тот же день. Англичане покидали Альбу неспешно и даже оставили там одно подразделение. Было видно, как они отходят к Арапилам. Но им оставалось сняться с лагеря перед 85 тысячами французов, и еще можно было отрезать часть их длинной колонны.
Сульт уже располагал 50 тысячами человек, в том числе всей кавалерией, и на следующее утро мог выдвинуться вперед. Португальскую армию, которую необходимость занять Альбу вынуждала пройти влево вдоль Тормеса, попросили ускорить шаг. На следующий день, 14-го, погода была ужасной, будто фортуна, наскучив людьми, не умевшими пользоваться ее благосклонностью, не хотела больше им помогать. Французы едва различали впереди неприятеля. Однако сквозь туман можно было разглядеть, что англичане переходят с правого на левый фланг французов, покидая Саламанку и направляясь на Сьюдад-Родриго. Несколько взрывов, донесшихся со стороны Саламанки и известив о добровольном уничтожении неприятелем части боеприпасов, указывали на начавшееся отступление. Жозеф и Журдан требовали атаковать английскую армию хотя бы кавалерией, дабы захватить ее небольшую часть. Но Сульт, сославшись на плохую видимость, захотел, прежде чем выдвигаться, присоединения всей Португальской армии, а когда 85 тысяч французов наконец объединились, англичане уже были вне досягаемости, полностью отступив на дорогу в Сьюдад-Родриго.
Замешательство и раздражение всех трех армий было крайним. Погода и медлительность Португальской армии, которая, между тем, не могла прибыть быстрее, ибо пришлось восходить к Альба-де-Тормес, стали причинами, выдуманными для извинения этой плачевной неудачи. Французы следовали за англичанами еще день-два и получили в качестве результата великолепной концентрации сил около трех тысяч пленных, которых подобрали на дорогах в хвосте неприятельской армии, вынужденной двигаться быстрее, чем она привыкла.
Жозеф вернулся в Мадрид и разместил Португальскую армию в Кастилии, Центральную армию в окрестностях Мадрида, а Андалусскую армию на Тахо, между Аранхуэсом и Талаверой.
Такова была
