— Подавайте мясо, — приказал он. — А соус сам о себе позаботится.
Собравшиеся наблюдали за происходящим с интересом, смешанным с ужасом. Применение ядов было неотъемлемой частью жизни гункунгского двора, однако отраву в блюда, как правило, подмешивали украдкой — это считалось хорошим тоном.
— Кто-нибудь желает высказаться? — осведомился лорд Хон.
Его взгляд был подобен серпу. Ощутив этот взгляд, человек потом долго себя ощупывал, всё ли на месте.
— Очень хорошо, — сказал лорд Хон. — Я скорее умру, чем увижу… варвара, восседающего на Императорском троне. Пусть ест свое… мясо. Подайте блюдо сюда.
В подполе зашебуршались, послышалась ругань, потом кто-то кого-то огрел палкой. Наконец, из толпы показался крестьянин, катящий на тележке огромное прикрытое крышкой блюдо.
— Не смею лицезреть ваш… сад в благоприятном положении… чёрт… сиятельный облик, о господин.
Лорд Хон поддернул носком распростёршуюся фигуру.
— Приятно видеть, что искусство уважения ещё не совсем умерло, — заметил он. — Сними крышку.
Человек встал и, не переставая приседать и кланяться, поднял крышку.
Лорд Хон перевернул пузырек и держал его так, пока не вытекла, зловеще зашипев, последняя капля. Зрители наблюдали в почтительном молчании.
— А теперь подай варварам завтрак.
— Разумеется, ваша небесная… чернильная кисть… ивовый забор… праведность.
— Откуда ты, крестьянин?
— Из Бес Пеларгика, о господин.
— А. Я так и подумал.
Большие бамбуковые двери скользнули по желобам. Вошёл свежеиспечённый лорд-камергер, следом за которым спешил целый караван слуг с тележками.
— Завтрак, о господин на тысячу лет, — провозгласил он. — Большие куски свинины, большие куски козлятины, большие куски вола и жареный рис семь раз.
Один из слуг снял крышку с блюда.
— Но прислушайтесь к моему совету и не дотрагивайтесь до этой свинины, — произнёс он. — Она отравлена.
Камергер рывком обернулся.
— Дерзкая свинья! За это ты будешь казнён.
— Эй, да это же Ринсвинд! — узнал Коэн. — Во всяком случае, очень похож…
— Могу предъявить шляпу, — торопливо сказал Ринсвинд. — Сейчас, она где-то тут, в штанах…
— Значит, свинина отравлена? — переспросил Коэн. — Ты уверен?
— Отравлена или нет, но её полили из чёрного пузырька с черепом и костями на этикетке. Кроме того, жидкость зловеще дымилась и шипела, — ответил Ринсвинд, пока Профессор Спасли помогал ему привести себя в порядок. — Ты спросишь: а может, это была анчоусовая эссенция? Так вот, вряд ли.
— Стало быть, яд, — заключил Коэн. — Терпеть не могу отравителей. Самый мерзкий тип людей. Лазают в твою тарелку грязными руками, подкладывают туда всякую гадость…
Он в ярости воззрился на камергера.
— Это ты сделал? — Он опять посмотрел на Ринсвинда и ткнул большим пальцем в сторону съёжившегося камергера. — Это он сделал? Если это так, я поступлю с ним так же, как в своё время поступил со Змеежрецами Нового Начала. Но на этот раз я использую оба больших пальца!
— Нет, — качнул головой Ринсвинд. — Это какой-то тип по имени лорд Хон. Но все они стояли рядом и смотрели.
Лорд-камергер издал приглушённый вопль. Он кинулся на пол и потянулся было губами к ногам Коэна, но вовремя сообразил, что целовать ноги героя-варвара не менее вредно для здоровья, чем есть отравленную свинину.
— Милосердия, о небесное создание! Все мы пешки в руках лорда Хона!
— И что же такого особенного в этом Хоне?
— Он… замечательный человек! — затараторил лорд-камергер. — Слова плохого про него не скажу! Я же не верю, что у него повсюду шпионы! Да здравствует лорд Хон, совершенно искренне желаю ему долгой жизни!
Он рискнул посмотреть наверх и обнаружил прямо у своих глаз кончик меча Коэна.
— Ага, но сейчас ты кого больше боишься? Меня или этого лорда Хона?
— Э… Лорда Хона!
Коэн приподнял бровь.
— Впечатляет. Говоришь, его шпионы повсюду?
Он оглядел огромный зал. Взгляд Коэна остановился на очень большой вазе. Небрежно, словно бы прогуливаясь, он подошёл к вазе и поднял крышку.
— Ты там как? Всё в порядке?
Э-э… да? — послышался голос из глубины вазы.
— Тебе всего хватает? Запасной блокнот? Горшок?
— Э-э… да?
— А не хочешь ли, скажем, галлонов этак шестьдесят кипятка?
— Э-э… нет?
— Ты скорее умрешь, чем предашь лорда Хона?
— Э-э… а можно минутку подумать?
— Никаких проблем. Чтобы воду нагреть, всё равно время уйдет. Ладно, до встречи.
Он вернул крышку на место.
— Эй, Одна Большая Мать? — позвал он.
— Одна Большая Река, Чингиз, — поправил Профессор Спасли.
Стражник с рокотом пробудился к жизни.
— Следи за вазой! Попробует удрать, сделай с ним то, что я некогда сделал с Зелёным Некромантом Ночи, понятно?
— Но, господин, я не знаю, что вы с ним сделали, — пожал плечами стражник.
Коэн объяснил. Одна Большая Река просиял. Из кувшина донеслись звуки, характерные для человека, который с трудом сдерживает рвоту.
Широким шагом Коэн направился обратно к трону.
— Расскажи мне ещё о лорде Хоне, — велел он.
— Он великий визирь, — ответил камергер.
Коэн и Ринсвинд переглянулись.
— Тогда всё понятно, — кивнул Ринсвинд. — Известный факт, все до одного великие визири…
— …Отъявленные и законченные подонки, — завершил Коэн. — Ума не приложу почему. Стоит надеть на человека тюрбан с колпачком посредине, как все нравственные… эти, как их там, в общем, летят к чертям. С великими визирями я не церемонюсь. Увидел — убил. Кучу времени экономит.
— Он мне сразу, как только я его увидел, показался каким-то скользким, — заметил Ринсвинд. — Слушай, Коэн…
— Для тебя он император Коэн, — вмешался Маздам. — Никогда не доверял волшебникам. Да и вообще, мужикам в платьях я не доверяю.
— Ринсвинд нормальный парень… — начал Коэн.
— Спасибо! — поблагодарил Ринсвинд.
— …А как волшебник не стоит и ломаного гроша.
— Между прочим, я только что, спасая тебя, рисковал собственной шкурой. Спасибо на добром слове, — буркнул Ринсвинд. — Слушай, несколько моих друзей сейчас томятся в темнице. Не мог бы ты… Император?
— Типа того, — отозвался Коэн.
— Временно, — подсказал Маздам.
— Де-факто, — уточнил Профессор Спасли.
— Значит ли это, что ты можешь отправить моих друзей в какое-нибудь безопасное место? По-моему, лорд Хон убил прежнего императора и теперь хочет свалить всю вину на них. Одна надежда, в темнице он их искать не будет.
— Почему? — не понял Коэн.
— Потому что, если бы у меня был шанс убежать из темницы лорда Хона, я бы не преминул им воспользоваться, — с жаром принялся объяснять Ринсвинд. — Ни один человек в здравом рассудке не вернётся обратно в тюрьму, если считает, что у него есть шанс скрыться.
— Ладно, — согласился Коэн. — Малыш Вилли, Одна Большая Мать, прихватите кого-нибудь ещё себе в подмогу и приведите этих людей сюда.
— Сюда? — переспросил Ринсвинд. — Я просил, чтобы их отправили в какое-нибудь безопасное место!
— Но здесь ведь есть мы, — возразил Коэн. — Мы можем их защитить.
— А кто защитит вас?
Это замечание Коэн проигнорировал.
— Лорд-камергер, — сказал он, — вряд ли лорд Хон ошивается где-нибудь поблизости, а вот другие… Среди придворных я видел типа с носом, как у барсука. Жирный такой паскудник, в большущей розовой шляпе. С ним ещё была костлявая женщина с лицом, похожим на булавочницу.
— Вы говорите о лорде Девять Гор и госпоже Два Ручейка. — Описание было очень точным, и лорд-камергер сразу понял, о ком идёт речь. — Э-э… Вы на меня не сердитесь, о господин?
— Благослови тебя боги, нет, — усмехнулся Коэн. — Честно говоря, парень, ты произвёл на меня столь неизгладимое впечатление, что я хочу возложить на тебя кое-какие дополнительные обязанности.
— Господин?
— Ну, во-первых, отныне ты будешь пробовать все мои блюда. А теперь иди и приведи тех двоих. Они мне совсем не понравились.
Несколько минут спустя ввели Девять Гор и Два Ручейка. Взгляды, которые оба бросили — сначала на нетронутую пищу, потом на Коэна, — прошли бы незамеченными, не знай присутствующие всю подоплеку дела. Коэн весело кивнул.
— А ну-ка, покушайте чуть-чуть, — приказал он.
— Мой господин! Я только что плотно позавтракал! Я совершенно сыт! — возопил Девять Гор.
— Какая жалость, — произнёс Коэн. — Одна Большая Мать, прежде чем уйдёшь, отведи господина Девять Гор вон туда и проследи, чтобы в животе у него освободилось местечко для второго завтрака. То же самое относится и к мадам если в ближайшие пять секунд я не услышу её громкого чавканья. Набиваем полные рты, понятно? И не забудьте про соус.
