он повернул голову и посмотрел прямо на нее.
– О чем? – она была сбита с толку и плохо представляла, как себя вести.
– О нас.
– О нас? – Агата зло засмеялась, и от этого ему почему-то стало горько. – А мы существуем, Ян? Нет никаких «нас!» Все эти недели я, маленькая глупенькая дурочка, представляла себе, что интересна тебе! Что ты, Ян Берг, влюбился в шестнадцатилетнюю девчонку. Мечтала! И ругала себя за эти мечты!
– Мечтала? Обо мне? – он широко улыбнулся. – Агата, милая! Ты по уши влюблена в мальчишку Орлова! И если бы не увидела его танцующим с мачехой, никогда бы не села ко мне в машину.
– Мачехой? – она уставилась на Яна, все еще не до конца осознавая, – девица в серебристом платье – мачеха Николая?
– Анна Орлова, совершенно верно, – он засмеялся. – Она ведь сказала, что это сработает.
– Кто?
– Анна. Мы учились с ней вместе. И собирались пожениться после окончания университета.
– Но причем здесь Орловы? – ее глаза от удивления стали просто огромными. – Что вам от него нужно?
– Профессор Орлов кое-что задолжал моему отцу.
– А причем здесь Анна? И я?
– Анна? Она просто согласилась мне помочь. По старой дружбе, если хочешь. Хотя я так до конца и не смог простить ей, что она променяла меня на Орлова-старшего. Знаешь ли, это очень обидно! – заметил Ян и рассмеялся. – А ты, Агата, находка. Во всех отношениях. Орлов-младший готов горы свернуть ради тебя. Но твоим родителям не позволят поднять шум…
– …Потому что у меня двойное гражданство, – продолжила она за него и нахмурилась.
– Именно. И у меня, кстати, тоже.
– Что вам нужно от Николая?
– Только чтобы он стал немного посговорчивее. И подписал кое-какие документы на землю. Которая переходит к нему после смерти отца. Обещаю, завтра к вечеру ты уже будешь рядом со своей семьей в коттедже «Чайка».
Он поднялся и сладко потянулся, отчего футболка задралась, обнажая плоский загорелый живот. Агата покраснела и поспешила отвести взгляд. Он хохотнул, довольный своей выходкой, и снова стал похож на самого себя.
Уже у двери Берг повернулся и сказал:
– Через пятнадцать минут жду тебя на палубе. Это приказ, Агата.
Она не посмела ослушаться.
День прошел на удивление спокойно. Они встали на якорь недалеко от клифа. Вероятно, это было верным решением: никто на берегу не удивится, увидев в море яхту с парочкой на борту. Погода стояла ясная и безветренная, но на воде было довольно прохладно. Агата спряталась от солнца под тентом, исподтишка наблюдая за Яном: тот дремал – или только делал вид – на носу «Флиппера».
– Почему твою собаку зовут мистер Дарси? – вдруг спросил Берг.
– Тебе правда интересно? – удивилась Агата.
– Любишь романы Джейн Остин? – в его голосе явно прозвучала насмешка.
– Люблю. Но не знаю почему. Наверное, потому что они всегда хорошо заканчиваются, – Агата пожала плечами.
– Думаешь, Элизабет Беннет была бы счастлива с таким, как Дарси? – спросил Ян.
– А почему нет?
– Ты правда не знаешь? – он перевернулся на живот и теперь смотрел на Агату в упор.
– Даже не догадываюсь, – ответила она и засмеялась.
– Потому что Дарси – сноб и эгоист.
– Даже не хочу думать о том, что ты можешь оказаться прав.
– Это правда жизни, Агата. Дарси – ледяная глыба.
– Я не буду тебя слушать, – она обиженно выпятила нижнюю губу.
Между ней и Бергом, казалось, установился хрупкий мир. В конце концов, она никак не могла повлиять на события.
– А Уикхем?
– Что Уикхем? – Агата с удивлением посмотрела на Яна.
– Почему Лидия Беннет сбежала с ним?
– Потому что хотела замуж… Наверное, – ответила она и покраснела.
– А ты бы сбежала? – он был уже рядом, рывком поднял ее с кресла и легонько встряхнул, – почему ты села ко мне в машину, Агата?
Она испугалась. И никак не могла понять, какого ответа он от нее ждет. А он ждал. Ждал ее решения. Ее выбора. И внезапно она вспомнила прабабку Агату. И задумалась. Что именно стояло за ее побегом? Возможно, и не большая любовь вовсе, а предательство близких… А Ян внимательно смотрел на нее, все еще продолжая удерживать за плечи.
Яхту качнуло, и Агату швырнуло ему на грудь. Он крепко прижал ее к себе, не позволяя упасть. От него пахло грозой и еще чем-то знакомым. Она обвила его руками за талию и заплакала.
Потом они сидели на корме, и он перебирал ее спутанные волосы своими длинными нервными пальцами. И ей было хорошо и спокойно рядом с ним. И слез больше не было.
– Я села в твою машину, Ян, потому что хотела заставить Николая ревновать, – вдруг произнесла Агата, – а еще потому, что хотела бы стать твоей девушкой. Наверное. По-настоящему, а не вот эти странные встречи, что были у нас до сих пор. Хотелось, чтобы ты защитил меня от боли. От разочарований. Я думала, ты надежный. Я так хотела верить тебе, Ян!
Она высвободилась из его объятий, встала и направилась к трапу.
Больше они не разговаривали. На ночь Ян остался на палубе. Агата долго ворочалась на непривычно жестком матрасе, укрывшись с головой колючим одеялом, а потом ее все-таки сморил сон.
– Пора вставать, юнга!
Ян стоял у двери, почти упираясь головой в потолок каюты, и улыбался.
– Уже полдень! А тем временем через несколько часов нас ждут у мельничного холма.
– Николай согласился на ваши условия? – она села на кровати, с трудом подавив зевок.
– У него не было шансов, – Ян весело подмигнул ей и продолжил: – Снимаемся с якоря. У тебя пятнадцать минут, юнга.
Агате оставалось только кивнуть.
От вчерашней прекрасной погоды не осталось и следа: море штормило. «Флиппер» летел вперед, разбивая носом волны. Агата, закутанная в непромокаемый плащ, не спускала глаз с приближающегося берега. Погода резко ухудшилась после обеда. Ян все больше хмурился и бормотал ругательства, когда яхту подбрасывало особенно сильно. Ветер только усиливался.
– Я не уверен, что смогу подойти к берегу в таких условиях, – вдруг произнес Берг.
– И что тогда делать?
Он не ответил.
Агата не знала, чего боится больше – попасть в шторм или причалить. Весь ее мир внезапно сузился до маленького суденышка, на котором были только Ян и она. Берг не пугал ее. Она привыкла к безрассудству. И глупым поступкам тоже. Она знала, что может скрываться за внешней беспечностью. Ее папа был таким: ненадежным в пустяках, но уверенным в принятии жизненно важных решений.
Нет, рядом с Яном ей не было страшно. Разве только тогда, в самую первую встречу. И сейчас ей казалось, что будь у них хоть немного времени, они смогли бы заново узнать друг друга. Но стоит только ей ступить на землю – и назад
