— Это все не может быть реальным, — выдохнул Гуве, в то время как шум столкновения становился все громче и громче. Он повернулся и схватил Финна за шею. — Не знаю, что за трюк ты пытаешься тут провернуть, Директор, или как ты ухитрился… отравить меня или загипнотизировать, или что там еще, что ты…
— Думаешь, все это твои галлюцинации? — Финн оттолкнул его руку прочь. — Тогда иди наружу, не позволяй мне удерживать тебя.
— Заткнись! — Гуве швырнул Финна об стену, заехал кулаком ему по животу, нанес резкий карате-удар по обратной стороне шеи.
— Перестань! — Закричала Адиэл.
— Я тебя отучу играть с моей головой, — прошипел Гуве, поднимая свое ружье, — когда расшибу твою собственную.
* * *
Роза почувствовала, как внутри у нее все смешалось, по мере того, как битва становилась более грязной, яростной, все более и более отчаянной.
Доктор обвел открывающуюся им сцену печальным взглядом.
— Вот тебе и черви — друзья фермеров. Предполагается, что они рыхлят почву, но это уже слегка перебор.
— Все разрушено, — выдохнул Бэзел. — Все агро-подразделение. Уничтожено навсегда.
— Что за грязевые пушки? — произнесла Роза.
— Укоренившаяся методика Вармов по контролю за превращенными слугами стражей, — объяснил Фальтато. — Грязь кишит насекомыми, специально выведенными, чтобы питаться магмой и любой контролируемой ею плотью.
— Так ты раньше видел подобные битвы?
— Он их начинал, — холодно произнес Доктор.
— Моя работа состоит лишь в том, чтобы определить, настоящий ли лабиринт, или же очередная замаскированная ловушка с приманкой, как и большинство из них, — возразил Фальтато. — Вальнакси оставили множество фальшивых следов. Ходили слухи, что спустя века конфликта, как только их раса, наконец, признала отсутствие шансов на победу, Совет Вальнакси построил одну завершающую цитадель, вместившую последние и величайшие сокровища их расы. Это и есть то самое место.
— А, так вот, кто ты такой, — пробормотал Доктор с широко раскрытыми и темными глазами. — Не вор. Эксперт. Эксперт по антиквариату. Дэвид Дикинсон межзвездного искусства.
Фальтато щелкнул клешнями.
— Я, сэр, являюсь членом Гадропилатического Братства, и авторитетом в области…
— … тяжелых случаев, как я предположу, раз уж ты нанялся работать на столь патологически неустойчивую расу, как Вармы, — как ни в чем не бывало продолжал Доктор, но Роза видела гнев, пробирающийся в добродушное и оживленное выражение его лица. — Так что у тебя за доля? Что за барыш ты получаешь, что делает подобную резню — подобное разорение — приемлемым для тебя, Фальтато? — Он с яростью взревел — Что?
— Один процент стоимости добычи, и честь за опознание завершающего лабиринта искусства Вальнакси, — спокойно произнесло существо. — Как только новости об этом разнесутся, моя репутация будет восстановлена, и телефон мой не будет замолкать.
Роза грустно посмотрела на сражение, затем повернулась к Доктору.
— Мы просто будем стоять здесь и позволим всему этому происходить?
— Нет, — сказал Фальтато, — вы пойдете со мной. Маяк выполнил свою функцию. Средство нашего освобождения уже приближается.
— Что это? — сдержанно произнес Бэзел. — Похоже на пузырь. Большой белый пузырь.
— Думаю, нечто вроде кокона, на самом деле, — сказал Доктор. — Или же это оболочка яйца? Да, яйцевидная оболочка на воздушной тяге! Адаптивная технология — Вармы целиком и полностью за адаптивные технологии, я где-то читал. Что ж, чудно, это удержит нас основательно и надежно. — Доктор глянул на Розу. — Думаю, мы пойдем.
— Оставайтесь здесь, — рявкнул Фальтато. Его язык выхлестнулся наружу, обернувшись вокруг шеи Доктора с жутким чавкающим звуком.
— Ты была права, Роза, — хватая ртом воздух, произнес Доктор. — Весьма одарен по части языка.
— Отвяжись от него! — крикнула Роза.
Бэзел вскрикнул, когда еще один язык, тонкий, как струна, взметнулся, словно леска удочки, и обхватил его вокруг пояса.
— Мой язык-зубочистка, — объяснил Фальтато, обнажив ряд неожиданно острых и сверкающих зубов, когда третий язык выхлестнулся наружу, словно длинный серый угорь. — А это язык, которым я ем…
Еще сантиметр, и он бы коснулся ее руки — но Доктор нырнул вниз, дернув за удерживающий его язык так сильно, что сбил прицел Фальтато. Монстр зашипел и сжал свою слюнявую хватку на его шее.
— У — бе — гай, Роза! — пропыхтел Доктор.
— А как же ты? — вскричала она. Но язык Фальтато уже скользил по направлению к ней, и, по крайней мере, пока она на свободе, был шанс, что она сможет что-то сделать. «Что-то помимо того, чтобы поскользнуться и убиться насмерть, свалившись с крутого склона», — подумала она и, оступаясь и запинаясь, бросилась спускаться вниз со всей возможной скоростью. Ее поврежденная лодыжка горела, словно бы предупреждая снизить скорость. Вчера, когда она это делала, сбежать надо было всего лишь от сияющей капли, и на мгновение она почувствовала настоящую ностальгию от этой мысли.
Потому что сейчас она спускалась вниз на территорию войны. И сражение перемещалось в ее сторону.
* * *
Адиэл наблюдала за Гуве, стоящим над телом Финна, испуганным, разозленным, держащим один палец на спусковом крючке ружья.
— Тебе меня не провести, — раздраженно прорычал он, блеснув золотыми зубами на фоне своего перекошенного лица.
— Он без сознания, ты, что, не видишь? — сказала она ему. — Что тебе даст его убийство?
Гуве развернулся к ней с кровожадным выражением в темных глазах.
— Возможно, ты сможешь объяснить вместо него.
Она ощутила подступающие слезы.
— Я ни черта не могу объяснить.
Он двинулся на нее, начал улыбаться. Затем улыбка застыла. Он вскинул ружье так, что оно уставилось ей в голову.
Прежде, чем Адиэл смогла отреагировать, за ее спиной раздался грохот, звон бьющегося стекла. Резко развернувшись, она увидела дергающееся существо, напоминающее летучую мышь, застрявшее в расколотом оконном стекле. На ее глазах крошечные красно-белые многоножки заскользили по нему, в течение секунд превратив его в крошечный, дымящийся трупик. Адиэл прижала костяшки пальцев ко рту, когда череп омерзительным образом остался торчать по центру звездообразно расходящихся трещин, в то время как все остальное тело отвалилось.
Гуве, не отрываясь, глядел в окно, сжимая ружье так, словно бы боялся, что оно может улететь от него прочь, и недоверчиво тряся головой. Затем он молча бросился к двери.
— Выйдешь туда и ты мертв, — предупредила Адиэл.
— Я не собираюсь умирать здесь, чтобы он проводил свои извращенные эксперименты на моем трупе, — огрызнулся Гуве.
Она уставилась на него.
— Что ты сказал?
— Я найду выход. Всегда нахожу. — Он захлопнул за собой дверь.
Дрожа, Адиэл уставилась сверху вниз на лежащего Финна. Казалось, будто бы он спал, мирно и невинно.
Эксперименты. Труп. Поклоны от Исако.
Она вскочила на ноги, распахнула дверь.
— Я сказала, что ты сказал! — Кровь шумела у нее в висках, она погналась за ним. — Подожди! — прокричала она, распахивая дверь в сборное строение. Но она едва слышала саму себя за треском пушек червей, визгом летучих мышей и птиц, криками и воем умирающих големов. — Что за эксперименты? Ответь мне!
Гуве едва бросил взгляд в ее сторону.
— Давай-ка я избавлю тебя от твоих мучений, — невозмутимо произнес он, поднимая свое ружье, намереваясь пристрелить ее.
— Берегись! — Крикнул голос из тьмы, словно бы Адиэл сама не замечала опасности. В ту же секунду, как она нырнула за дверь, она услышала громкий, резкий треск. Затем нечто распахнуло дверь, отбросив ее назад, и нырнуло в укрытие рядом с ней.
Это была Роза Тайлер.
Челюсть Адиэл отвисла.
— Ты…
— Я, — подтвердила она, взгляд ее был твердым. — Мне жаль того твоего друга.
— Он не был моим другом.
— И все равно, мне жаль.
Адиэл вскарабкалась на ноги, выглянула в пыльное окно. Челюсть Гуве тоже отпала — вот только кожи, которая могла бы ее удержать, уже не осталось. Многоножки скользили по голому черепу и в его оскале зияли дыры в тех местах, где когда-то стояли золотые зубы. Она в отвращении отвела взгляд, стараясь не поддаваться тошноте.
— Там была эта грязе-пушечная штука, — неловко начала Роза.
Адиэл кивнула и указала на парочку красно-белых многоножек, протискивающихся под дверь.
— Нам лучше выбираться отсюда, — хрипло произнесла она, двинувшись назад к обшарпанному спальному корпусу, разум ее работал в десяти разных туманных направлениях, но ощущался странно спокойным. Бывший бойфренд в Мунду, повидавший боевые действия — он сказал ей как-то, что, чем страшнее ситуация, тем меньше ощущаешь страха. На страх просто не остается времени. Сейчас она начала понимать, что он имел в виду.
