Бити поморщился, но предпочел не отвечать.
– Мой маленький толстый ворчун! – продолжал издеваться голос. – А эта баба, что навязалась тебе! На кой черт ты взял ее с собой?! Думаешь, она хочет найти твоего сына? Как бы не так! Ей плевать! Плевать! Плевать! – Холли устало вздохнула. – Думаешь, где она сейчас?
– В палатке у проводников. Спрашивает про Кипа.
– Ах! Мое наивное пятое ничтожество! – голос просто брызгал желчью. – Ты никогда ничего не видишь. Никогда не слышишь. Даже со мной. Помнишь? – Холли выдержала паузу, но вместо мучительных подробностей жизни с бывшей женой Бити снова вспомнил Кипа.
– Все уже в прошлом, – сказал он Холли.
– В прошлом?! – она притворно рассмеялась. – Ну, если только со мной. С другими-то ты все равно останешься неудачником! Даже сейчас.
– Твой сын пропал! – не сдержался Бити.
– И что?! Ты мужчина, тебе и искать, – еще один притворный смешок. – Хотя какой из тебя мужчина?! Думаешь, проводники помогают тебе в поисках? Да они просто водят тебя кругами. Как думаешь, с кем из них спит твоя баба? Мне, например, по душе тот, что повыше. Будь я сейчас с тобой, то обязательно дала бы ему. Хотя бы ради того, чтобы он подсуетился с поисками Кипа.
– Хейзел не ты.
– Думаешь, она пойдет дальше? – Бити уже ненавидел этот смех. – Думаешь, ей одного будет мало? Можешь считать меня кем угодно, но я никогда не дала бы сразу двоим.
– Заткнись!
Бити смутился, увидев Хейзел.
– Опять Холли? – спросила она, застегивая молнию на входе. Бити кивнул.
– Что сказал Сиола?
– Приборы что-то нашли, но пока не стихнет дождь, проверить не получится.
– Надеюсь, это Кип. – Бити начал одеваться. – Попробую отыскать его в одиночку.
– Приборы могут ошибаться.
– Все равно это лучше, чем сидеть здесь и ждать.
– Нет, – Хейзел тщательно пыталась подбирать слова. – Ты сейчас никого не сможешь найти. А потом… Потом нам придется искать не только Кипа, но и тебя. Понимаешь? – она заглянула в глаза Бити. – Иногда просто необходимо смириться и ждать, чтобы все не испортить.
Он долго выдерживал ее взгляд, затем как-то подавленно кивнул и сел, опустив голову.
* * *
Кип. Он стоял недалеко от палатки отца, и невидимое поле, которое раскинул вокруг него ка-доби, защищало их от непогоды.
– Если бы отец покинул сейчас палатку и отправился на поиски, то все равно не нашел бы меня, ведь так? – спросил Кип нового друга. Ка-доби кивнул. – Тогда я не обижаюсь на него, – вздохнул мальчик.
Стены палатки утратили свою прозрачность. Кип в последний раз взглянул на отца и Хейзел.
– Они снова будут заниматься тем, что я видел в отеле? – нахмурился он.
– Люди иногда это делают, – сказал ему пушистый зверек, покрепче уцепился крохотными пальцами за воротник детской куртки и добавил, что в этом нет ничего плохого.
– Я тоже это буду делать?
– Когда вырастешь.
– Тогда я останусь ребенком, – Кип услышал тихий смех ка-доби и обиделся. – Вот оттаскаю тебя сейчас за хвост, будешь знать!
– Не оттаскаешь! – самоуверенно заявил зверек. – Скорее я оттаскаю тебя за волосы!
– Вот еще! – детские пальцы сжались, ловя пустоту.
Зверек прыгнул ему на голову, схватил за волосы, повалил на землю и победоносно навис над смеющимся ребенком.
– Сдаюсь! Сдаюсь! – весело закричал Кип.
Ка-доби щелкнул его пальцем по носу, отскочил в сторону и остановился, деловито подбоченившись.
– Я всегда хотел брата, – сказал Кип, поднимаясь с земли. Его взгляд снова устремился к палатке отца и Хейзел. – Как думаешь, если она родит ему ребенка, то он будет считаться моим братиком?
– Ну, а ты сам как думаешь?
– Думаю, да.
– Ну значит, так оно и будет. – Зверек снова вскарабкался ему на плечо. – А сейчас нам пора.
– Новые приключения?
– И очень много!
Защитное поле вспыхнуло ярким светом, унося их сквозь густые заросли в высокие заснеженные горы. Пронесло сквозь черные коридоры и бросило куда-то в бездну, в густую непроглядную тьму. Сквозь землю. Сквозь небо. В новый мир.
– Уау! – крикнул Кип, когда под ногами снова появилась твердая опора. – А еще раз так прокатить обещаешь?
– Обещаю, – тихо сказал ка-доби. – Только не кричи. В этом мире я не смогу уже защитить тебя от всего, что нам встретится.
* * *
Голоса. Несколько дней тишины и охоты в непроходимых зарослях, и вот зверь снова услышал чужие мысли. Странные, но отнюдь не хаотичные. Зверь прокрался к двум палаткам. Прислушался. Три самца и одна самка. По двое в каждой палатке. Мысли стихли и появились сны. Образы. Зверь приблизился к палатке, где находилась самка. Ее сон был темным, как ночь. Но вот самец…
Десяток беспокойных картин ворвались в сознание зверя. Сложные. Отчаянные. Потеря и боль застлали сознание зверя. Чувства были новыми, и зверь не знал, бороться с ними или позволить стать его частью. А потом появился голос. Презрительный, наполненный желчью. Зверь поморщился и побрел прочь, но голос не оставил его. Он прорывался сквозь расстояние из сознания самца. Зверь прыгнул в заросли. Затаился, пытаясь сосредоточиться на образах самки. Так он и заснул: вглядываясь в образы и слушая дождь.
Утро. Хейзел вышла из палатки и, взглянув в небо, поблагодарила его за отсутствие грозовых туч. Проводники собрали свою палатку и теперь дожидались возившегося с одеждой Бити. Хейзел махнула им рукой и начала пробираться в раскинувшиеся заросли, сбивая с листьев оставшиеся после ночного дождя капли. Бити наконец-то справился с непослушной молнией на куртке и выбрался из палатки.
– Скажите, что знаете, где Кип, – обратился он к Сиоле, пропуская приветствия.
Проводник замялся, достал дисплей и смущенно протянул его возбужденному отцу.
– Должно быть, гроза повредила датчики, – буркнул он.
Бити молча смотрел на красные точки.
– Это что, люди?
– Если верить приборам, то да. – Сиола помялся и неуверенно протянул руку, чтобы забрать дисплей. – Но это практически невозможно, – он глуповато улыбнулся. – Простите, но, боюсь, нам придется проверить их все.
Хейзел обернулась, желая убедиться, что не ушла далеко, но что и видно ее с дороги не будет. Примяла ногой высокую траву и спустила к коленям штаны.
– Где Хейзел? – спросил Бити, отдавая Сиоле дисплей.
Проводник махнул рукой в сторону зарослей, радуясь, что неприятный разговор отложен на неопределенный срок.
– Вам помочь собрать палатку?
– Если можно, – кивнул Бити, и в этот самый момент раздался истошный крик Хейзел.
Проводники переглянулись. Бити громко позвал ее по имени.
– Хейзел! С тобой все в порядке?
Тишина.
– Хейзел! – Бити неуклюже перебрался через старое поваленное ветром дерево и скрылся в зарослях.
Сиола достал из чехла дисплей. Две жирные красные точки стремительно удалялись прочь.
* * *
Мириил дождалась, когда Чарутти закроет дверь, поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы.
– Расскажи мне про толстяка, – сказал он, освободившись от ее объятий. Мириил прищурилась, оценивая степень его интереса. – Почему он следил за мной? – спросил Чарутти.
– Следил? – Мириил глуповато улыбнулась. – Я не знаю.
– Ну, а ты? – Чарутти подошел к столу, включил компьютер и запустил анализ содержимого принесенного из клуба стакана.
– Я не понравилась ему, – Мириил подошла к окну. – Не против, если я открою?
– Зачем?
– Будет свежо, – она щелкнула нижней задвижкой и потянулась к верхней. Короткая юбка поползла вверх по округлым бедрам.
Чарутти заставил себя отвернуться. Компьютер пиликнул, закончив анализ. Ничего.
– Когда ты успела подменить его? – спросил Чарутти, разглядывая стакан.
– Кого?
– Ты знаешь.
– Нет. – Мириил открыла окно.
Ветер колыхнул белые волосы. Шум дождя наполнил комнату. Чарутти нервно облизнул губы. Почувствовал вкус помады. «Ну конечно! – улыбнулся он. – Окно нужно было открыть, чтобы выгнать газ. Навряд ли эта шлюха хочет попасть под его воздействие. А отравить можно и помадой. Да и шлюха ли это? Разве значит что-то один поцелуй?»
– Подойди. – Чарутти достал платок и вытер губы.
– Не любишь помаду?
– Нет, – он вспомнил толстяка. Вспомнил, что видел в клубе. Как они смогли создать эту иллюзию? Идея случайности снова всплыла в сознании. – Кто еще знает о том, что ты нашла меня?
– Что? – карие глаза Мириил наивно хлопнули.
«Значит, никто, – решил Чарутти. – Но зачем она тогда здесь? Хотела узнать, где я живу? Хотела напичкать меня наркотиками? Чертовы тайны!»
– Ты ведь не та, за кого себя выдаешь.
– Не та? – Мириил снова попыталась поцеловать его. – Скажи мне, чего ты хочешь, и я стану любой твоей фантазией.
– Не люблю фантазии, – Чарутти снова подумал о наркотиках.
