— О, большое спасибо! — воскликнула Энн.
— Я буду работать дома, — сказала Кина. — Николас, если я дам тебе расчеты на выкройки, сможешь ми ты до конца недели изготовить мне двадцать дюжин платьев и юбок без ущерба для твоего производства?
— Да, но почему всего двадцать дюжин?
— Потому что это новые фасоны. Я отошлю их в несколько магазинов и посмотрю, как они пойдут, прежде чем идти на риск и запускать их в массовое производство. Сначала устроим испытание, а уж потом предложим их широкому покупателю.
Николас усмехнулся:
— Ты быстро учишься. Кина кивнула.
— Я научилась всему этому у тебя, — напомнила она. — Ведь ты не новичок в таких делах.
— Как и в некоторых других, — уточнил он, и темные глаза его лукаво сверкнули.
Кина вполголоса рассмеялась.
— А как быть с раскройщиками? — встревожено спросила она. — Сейчас зима, и они остались без работы...
— Я обеспечу их работой, пока вы не восстановите производство в полном объеме. — Николас, похоже, решал проблемы быстрее, чем Кина успевала осознавать сам факт их существования. — Кроме того, уже почти март. Весна на носу.
Кина улыбнулась, чувствуя, как ужас понемногу отпускает ее.
— А теперь, если никакие кошки больше не скребут у тебя на сердце, можем быть, мы пойдем? — предложил Николас. — Мне предстоит еще поломать голову над моими собственными делами.
— Думаю, не только тебе, — вздохнула Кина и снова обвела взглядом выгоревшую раскроечную. — Ох, ну почему? — простонала она. — Почему именно сейчас?
— Пожарные сказали, что виновата проводка. — Энн пожала плечами. — Да разве катастрофы когда-нибудь случаются в удобное время?
— Верно. — Кина схватила со стола один из уцелевших эскизов и прижала его к груди. — Когда придет Фэй, передай ей, мне понадобятся цены, которые мы с ней утвердили для моделей весеннего сезона. Если я буду нужна, ты знаешь, где меня найти.
Энн кивнула и утерла слезу.
— О, если бы я была здесь, когда это случилось... Кина ласково обняла ее за плечи.
— Я готова потерять всю фабрику, но только не тебя, — сказала она. — Нам еще Повезло. Могло быть хуже.
Энн пожала худенькими плечами:
— Пожалуй. Кроме того, мы застрахованы.
— А это значит, что... — начала Кина.
— Я об этом позабочусь, — сказал Николас так нетерпеливо, словно ему уже надоели все эти мелкие проблемы. — Пойдем, голубушка, нам пора.
— Слушаюсь, ваша светлость! — откликнулась Кина, с невинным видом опуская длинные ресницы.
Николас прищурился.
- Сколько можно дерзить! — пробормотал он.
— Ладно, Николас, не сердись. В конце концов без тебя я бы просто пропала, ты научил меня всему, — проворковала Кина и, помахав Энн на прощание, вышла за дверь.
— Нет, еще не всему, — хохотнул Николас, выходя следом за нею.
Кина лукаво улыбнулась:
— Собираешься пополнить мое образование?
- На днях мы об этом побеседуем, — ответил Николас.
Они двинулись к «роллс-ройсу»; вместо запаха дыма в лицо им ударил холодный ветер, пропахший выхлопными газами.
— Мне надо разобраться с кое-какими проблемами. Я подброшу тебя домой и поеду в офис.
— Спасибо тебе, Ник, — с искренней благодарностью проговорила она, подходя к автомобилю. — Возможно, когда-нибудь я смогу отплатить тебе за твою доброту.
— Ты ничего не должна мне, Кина, — натянуто отозвался Николас. — Садись в машину.
«Он самый загадочный человек на свете, — в который раз подумала Кина. - Просчитать его реакцию просто невозможно».
Следующая неделя слилась в сплошную череду ночей и дней, различавшихся лишь тем, было за окном светло или темно. С головой уйдя в работу, Кина почти ничего не ела, кроме фруктов и пирожков, и пила кофе целыми кофейниками. Час за часом она упорно старалась восстановить по памяти все расчеты. Диван и кофейный столик были завалены грудами бумаг.
Никто ее не беспокоил: все знали, что лучше всего ей работается в одиночестве. Только Николас время от времени нарушал ее уединение, принося с собой разнообразные китайские лакомства, которые она очень любила, и тем разжигая ее угасший аппетит. Однажды он заявился к ней в семь часов утра с целым завтраком, который приготовил его личный повар, разбудил ее, прикорнувшую прямо на ковре, и накормил с ложки. Он ухитрился также очаровать ее консьержку и выпросить у нее запасной ключ. Кина была не в силах даже возмутиться такому напору, настолько ее потрясла забота Николаса.
— Я не младенец, — только и успела пробормотать она, когда Николас засовывал ей в рот очередную ягоду клубники.
Николас только улыбнулся, глядя на ее раскрасневшееся лицо, сонные глаза и взъерошенные волосы.
— Разумеется, — согласился он. — Но по-моему, ты заслуживаешь, чтобы тебя немного побаловали. Ешь.
Кина открыла рот — и вслед за клубникой в нем оказался слоеный пирожок, еще теплый. — Вкусно? — поинтересовался Николас.
Кина улыбнулась и кивнула.
— Ты так добр ко мне, Николас
— У меня есть на то тайные причины, — заверил он, вручая ей чашку кофе со сливками. — В одну из ближайших ночей я намереваюсь тебя соблазнить, а до тех пор тебя надо хорошо кормить, чтобы ты была в хорошей форме.
— Как же ты собираешься меня соблазнить, если теперь я знаю об этом заранее? — спросила Кина.
Глаза его скользнули по халату из оливково-зеленого шелка, подвязанному поясом на стройной талии, из-под которого чуть виднелась ночная рубашка с глубоким вырезом.
— Думаю, что дождусь, пока ты задремлешь, и уложу тебя на коврик.
— Я уже и так на коврике, — с улыбкой заметила Кина, перекатываясь на спину и ставя кофейную чашку на низкий столик. — Но сейчас я слишком объелась и не в лучшей форме.
Николас растянулся на ковре рядом с ней, на нем были белый свитер с высоким воротом и темные брюки. Он выглядел гораздо моложе и безмятежнее, чем обычно. Кина почувствовала жар, исходящий от его тела, и взгляд ее невольно потянулся к его губам. Ей отчаянно захотелось, чтобы он сейчас прикоснулся к ней, поцеловал ее. Но Николас лишь закинул руки за голову и прикрыл глаза с рассеянной улыбкой.
— Ты не одинока, — пробормотал он. — Я тоже позавтракал перед выходом из дому.
Кина повернулась на бок и принялась разглядывать его профиль.
— Николас, откуда ты родом? — неожиданно спросила она.
Этот вопрос, по-видимому, удивил его. Прошло не меньше минуты, прежде чем он ответил:
— Из Чарльстона.
— У тебя нет чарльстонского акцента, — заметила Кина.
— Мне уже говорили.
— Когда мы познакомились, ты жил в Атланте, — напомнила Кина.
