- Ты прав, - вздохнул Бранигал. - Что-то я тоже размяк. Может, это заразно?
***
Во дворе Барса поджидал Кальвин.
- Ваших гостей разместили в гостевом доме, - радостно сообщил он. - Барат посмотрел гнедого, долго ругался, но взялся лечить. Теперь какие-то травы заваривает.
- Хорошо, - сказал Барс. - Послушай, Кальвин. Сгоняй-ка на кухню. Скажешь там, что для меня.
- Это я мигом. - Улыбнулся послушник. - Сегодня рагу готовили. Вкусное. А куда принести?
- На конюшню.
Лицо Кальвина вытянулось.
- Куда?
- На конюшню. И не рагу, а сумку с припасами. Там должно быть собрано. Впрочем, рагу тоже прихвати.
- Вы уезжаете? Так сразу?
Рыцарь только молча пожал плечами.
Шторм уже был вычищен и оседлан, когда Кальвин притащил две объемистых сумки, какой-то крупный сверток и большую миску, накрытую плотной крышкой. Из-под крышки сочился заманчиво пахнущий пар. Сумки Барс не глядя приторочил к седлу, а есть рагу уселся на тугую связку соломы.
- Тут еще хлеб. Свежий, - полез в карман Кальвин.
- Спасибо. А в свертке что?
- Одеяло. Из овчины. Очень теплое.
- Ух ты. Где взял?
Послушник смутился.
- Родственники прислали.
- Вот даже как, - удивился Барс. - Не забывают, значит. А чего ты смущаешься? Тут радоваться надо. Есть еще нормальные люди. Ты откуда родом?
- Из Северной Кеоры.
Барс поперхнулся куском мяса, натужно закашлялся. Кальвин хлопал его по спине, потом принес откуда-то полную кружку воды.
- Спасибо, - просипел Барс, когда снова смог говорить.
- А куда вы едете-то? - Спросил послушник. - Или не можете сказать?
- Извини. - Покачал головой Барс.
- Если так срочно - значит, что-то серьезное, - рассудительно заметил Кальвин. - Большой прорыв, да?
- Извини, - повторил Барс.
- Да ладно. Одеяло-то возьмете?
- Возьму.
- Вот и хорошо. Оно вам пригодится, увидите.
Барс вычистил куском хлеба миску из-под рагу, отдал ее Кальвину. Потом спохватился:
- Да, чуть не забыл! - Полез под седельные сумки, порылся там и вытащил тугой мешочек; распустив завязки, продемонстрировал содержимое послушнику.
- Ого! - Отреагировал тот.
- Отдашь казначею.
- Это сколько ж кристаллов здесь?
- Хочешь - сам считай.
- Вот так и доверите? - хитро прищурился Кальвин.
- Не хами, пацан.
- Мне всего год остался до странствия, - похвастался Кальвин. - Вернусь - и сразу в Башню. Я ведь войду туда, как вы думаете?
- Ты - войдешь. - Серьезно ответил Барс. - Только не торопись.
Прошло меньше двух часов с момента приезда Барса в Замок, когда тяжелые ворота снова открылись. Шторм заупрямился, когда ветер швырнул навстречу горсть снежной поземки.
- Ну, извини, дружище, - сказал ему Барс, давая коню шенкеля. - Придется тебе поработать.
Шторм неохотно поднялся в галоп.
- 3 -
Арраканские жеребцы были самыми выносливыми скакунами в мире, но даже их выносливости имелся предел. Четыре дня Барс гнал коня днем и ночью, останавливаясь только на пару часов вечером - когда опускалась ранняя зимняя тьма, но на небе еще не появлялись звезды, и на столько же перед рассветом - когда звезды уже исчезали. На пятый день небо затянуло тучами, задул резкий встречный ветер; вскоре после полудня Шторм категорически отказался подниматься в галоп, кося на хозяина злым темно-карим глазом и всем своим видом демонстрируя готовность к бунту. До вечера Барс, выдерживая характер, заставлял коня идти скорой размашистой рысью, по скорости почти не уступавшей галопу, а потом решил устроить полноценную ночевку.
Стелющийся кустарник, росший по склонам холмов, приходилось тащить из-под снега; его упругие колючие лапы ломались со звонким, далеко слышным хлопком, зато горели ярким, жарким пламенем. Скоро в маленькой лощинке пылал веселый костерок. Барс отогрелся, и даже Шторм подошел поближе к огню, подставляя ему то один, то другой дымящийся паром бок. Травяной чай с несколькими каплями красного вина пили оба: Барс, обжигаясь, глотал терпковатый настой из глиняной кружки, Шторм громко тянул в себя уже слегка остывший напиток из поставленного на снег котелка. На ночь Барс укрыл коня подаренным одеялом, большим и действительно очень теплым, сам же отгреб в сторону угли прогоревшего костерка и устроил на этом месте уютное лежбище, набросав под бока лапника и завернувшись в плащ.
Ночью началась буря. Неглубокая лощинка давала слабую защиту от ветра, но все же это было лучше, чем ничего; опытный Шторм сам подошел и улегся возле всадника, прижимаясь к нему теплым брюхом. К утру возле коня и его хозяина намело здоровенный сугроб; несколько раз за ночь Барс разгребал снег, отвоевывая себе и жеребцу пространство для дыхания. О наступлении рассвета можно было только догадываться: все окутала серо-синяя мгла.
- Ну и как мы с тобой сегодня поедем? - Спросил Барс у коня, поправляя прикрывающую их головы мешковину.
Шторм фыркнул в ответ.
- Когда все это кончится, уедем обратно в Таос. - Сказал Барс. - Там, по крайней мере, жарко.
Тем не менее он принялся откапываться из сугроба и поднимать на ноги недовольно мотавшего головой коня.
До полудня Барсу несколько раз приходилось определять направление при помощи магии. Шторм шел тяжелым неуклюжим галопом, глубоко проваливаясь в снег. В середине дня немного развиднелось, ветер поутих и уже не сбивал дыхание. А к вечеру потеплело, и ночью на небе опять появились звезды.
На следующий день Барс проехал мимо прилепившегося к склону невысокой горы селения. Над глинобитными домиками курились дымки; людей видно не было. Заезжать в селение Барс не стал. Местность становилась гористее, но снега здесь было меньше, и Шторм воспрял духом, а его галоп приобрел прежнюю резвость. Барс сократил вечерние и утренние остановки, наверстывая упущенное из-за бури время. Хороший темп удавалось выдерживать два дня. Селения стали попадаться чаще, и в одном из них Барс пополнил запас зерна для Шторма. Накануне рыцарь начал чувствовать прорыв: ткань пространства словно бы теряла натяжение, ослабевала, съедаемая расползающейся из центра невидимой гнилью. Вторичный прорыв назревал, но время до него еще оставалось. При таком масштабе прорыва трудно было определить расстояние, но Барс прикинул, что успевает.
На десятый день пути местность стала еще тяжелее, бесчисленные подъемы и спуски - круче, а Барс понял, что должен дать себе несколько часов нормального сна. В этот раз он сдался раньше, чем конь. Впрочем, Шторм был только рад долгожданному отдыху. Оба с наслаждением проспали ночь и тронулись в путь перед рассветом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
