выдал свой вердикт:
— Повезло, в хвост и в гриву!
Я вопросительно глянул на клеха.
Тот поднял горст земли, протянул мне.
— Ты что, не чувствуешь?
И глубоко затянулся.
— А что я должен почувствовать? — спросил я.
— Запах, — многозначительно ответил тот. — Соленый такой, чуть с горчинкой. Ни с чем не перепутать!
На лице Босха отразилась блаженная улыбка.
— И что это значит? — спросил я, отстраняясь от назойливых попыток клеха сунуть мне под нос горсть земли.
— Что тут камней столько, что просто представить сложно, и в хвост меня и в гриву! Одна из самый щедрых земель, какие я встречал.
Я глянул на остальную бригаду клехов, те тоже нюхали землю, одобрительно кивали. Некоторые даже пробовали на вкус. И неизменно при этом восхищались.
— Значит, уговор в силе? — на всякий случай спросил я.
— Конечно в силе! — радостно воскликнул Босх. — Мы начинаем прямо сейчас! К завтрашнему дню горсть хороших камней, я думаю, добудем!
Я не поверил клеху насчет количества, но оспаривать не стал.
— Что-то еще нужно? — спросил я. — Еда? Вода? Какие-то инструменты?
— Нам все даст подземелье, — ответил Босх.
Я не стал уточнять, лишь кивнул.
— Если все же что-то понадобится, то смело обращайтесь.
Я наклонился к Босху ближе, чуть тише произнес:
— Только я прошу, никуда не выходите. Все-таки это другой мир, тут могут напугаться вас…
— Я все понимаю, — кивнул Босх. — Мы и сами никуда не хотим идти. Нам тут — свобода! Да еще в таких щедрых подземелья! Прям руки чешутся поскорей начать копать, в хвост меня и в гриву! Как только нам что-то понадобится или у нас будет какое-то послание для тебя, мы выставим… — Босх огляделся вокруг. — Да хотя бы вот этот камень наружу, у самого входа в башню.
Он поднял большой круглый камень желтоватого оттенка, похожий на шар для боулинга.
— Это будет наш знак.
— Договорились, — кивнул я.
— Договорились, в хвост и в гриву! — воскликнул Босх.
Мы уже собирались уходить, как клех внезапно повернулся, произнес:
— Лисенок!
Слова довались ему с трудом, он весь не находил себе места, все время одергивая одежду, нещадно крутя пряжку ремня.
— Я это… в хвост и в гриву… в общем… спасибо хотел сказать, за зефирки!
— Пожалуйста, — ответила Лисенок, заставляя Босха расплыться в довольной улыбке.
Мы распрощались и двинули с Лисенком в дом.
Уже на подходе к дверям я остановился. Почувствовал, будто меня обдало ледяным сквозняком, хотя погода стояла теплая.
Хранитель камня, помоги!
Я вздрогнул. Опять этот голос.
Я оглянулся, посмотрел на башню. Что за черт? Сколько можно!
Помоги нам!
Чем я могу помочь⁈
«Этот камень свел с ума Луку и Ерофеева старшего, — вдруг подумал я. — Он доводил до безумия своих владельцев, и жизнь их закончилась не завидно — Лука превратился в призрака, а Ерофеев погиб на дуэли. А теперь обладателем камня стал я».
Так может быть я из-за этого и слышу эти голос? На самом деле нет ничего, а голос — это лишь плод моего воображения, на которое уже начинает оказывать воздействие камень?
Я вытащил из кармана Агхару, глянул на нее. Горящая Ведьма — так называли этот камень отец и Кривощекин. Внутри янтарного кристалла виднелся черноватый сгусток и немного красных вкраплений и казалось, что это и в самом деле горит на костре ведьма. Раньше их сжигали за то, что те якобы имели дело с темной силой. Не кончу ли я также, если в ближайшее время не решу проблему с Агхарой?
Артефакт воздействует на меня. Это вне всякого сомнения. Что делать, чтобы избежать этого? Вернуть арахнидам? Им это воздействие по боку, они из другого теста сделаны. Нужно как можно скорей решать этот вопрос. Пока не стало поздно.
Я вдруг поймал себя на мысли, что не хочу никому отдавать этот камешек. Он мой! Только мой
— Нихрена себе! — выдохнул я, пряча артефакт в карман. — И в самом деле воздействует гораздо быстрей, чем я думал.
Я прислушался. Но голоса больше не было.
Мы с Лисенком двинули к дому. Но не прошли и пары десятков метров, как вдруг я остановился. Что-то было не так. Я и сам не понял, что меня смутило, ощущение неправильности возникло на уровне подсознания. И только когда Лисенок, внимательно приглядевшись, сказала, что возле дома есть чужие следы, я понял, что меня смутило.
Примятая трава. Мы с Лисенком шли след в след, вытаптывая одну полосу. Тут же и было несколько, они то смыкались, то расходились в стороны — незнакомцы явно что-то выискивали.
«Черный вход!» — внезапно появилась догадка.
Я глянул на следы и сразу все понял. Воры — или кто-то другой, — проникли через северную стену, там мало камер видеонаблюдения и есть много «мертвых» зон. Видимо в одну такую они прошли, оставшись незамеченными. Потом вдоль ограды миновали основной двор, вышли на задний.
Тут же пришла и вторая мысль. Эти парни явно знали, что нужно сделать, чтобы проникнуть в дом незамеченными. Им кто-то рассказал и про «мертвые» зоны, и про черный вход. Кто-то, кто знает об этом всем.
— Борис… — сквозь зубы произнес я, рванув вперед.
Нужно было опередить неприятеля, что бы он не задумал.
Лисенок бросилась за мной.
Нам повезло, незваных гостей мы повстречали возле двери черного входа. В сам дом они еще не успели войти.
Их было четверо. Одеты в черное, лица скрывают такие же черные повязки.
Это была не атака. Больше разведка. Четверка бойцов не планировала ввязываться в бой. У них было совсем другое задание — проникнуть в дом и выяснить, где лежат основные богатства. Но план пришлось скоро пересматривать, когда внезапно появились мы.
Однако нужно отдать им должное, и к такому развитию событий они были готовы.
Один из бойцов, крайний слева, сухо выкрикнул какое-то заклинание и плотный пучок вакуумной волны. Удар был такой мощи, что нас с Лисенком раскидало в разные стороны. Меня оглушило. Моя спутница тоже непонимающе озиралась, ничего не понимая. Такой скорости реакции мы не ожидали.
Противники тут же рассредоточились и начали нас окружать. В руках у одного блеснул нож, у второго — что-то похожее на сюрикены. Третий и четвертый творили магию, их руки накапливали силу элементалей, создавая то ли ледяные
