– Патрик! Патрик!
А я тону… Падаю всё ниже… глубже… Под вспышки фотокамер, которые запечатлеют моё падение, в то время, когда я ещё даже на ноги встать не успела.
Всё размазанное… Дыхание рваное, отрывистое…
– Тейт! – Тёплые ладони на моих щеках, карие глаза, обеспокоенные. – Тейт!
Не дождавшись моего ответа, Шейн притянул меня к себе и быстро повёл ко входу в клуб.
– Шейн! – долетел сзади удивлённый голос Кана, но Шейн даже не обернулся.
Мы не должны были уходить так скоро. Но мы ушли.
В клубе гремела музыка, полный зал народу, который всё ещё прибывал. Официанты в белоснежных рубашках проворно двигались среди толпы, предлагая гостям шампанское в изысканных бокалах.
Мужчина в чёрном костюме остановился перед нами – наверное, администратор. Улыбается, приветствует, а Шейн всё ещё держит меня за руку.
Игра? Тут ведь нет репортёров.
Горячо. Слишком горячо. Выдернула руку и тут же поймала взгляд Шейна. Кажется, он совсем не хотел меня отпускать.
Сделала шаг назад и на кого-то наткнулась. Менеджер Кан выглядел недовольно.
– Вы не должны были уходить так скоро! – прошипел он мне на ухо. – Пресса не успела сделать достаточное количество фотоснимков.
В другой раз я бы обязательно ответила что-нибудь колкое по такому случаю, потому что об изображении парочки на публику речи не было, но в нынешнем состоянии лишь бессвязно промычала:
– Простите.
Кан ничего не ответил, лишь взглянул сурово и поравнялся с Шейном – видимо, и его отчитывать принялся за то, что тот не дал мне «утонуть» на глазах у всех.
Не сказала бы, что сейчас мне намного легче.
Так. Надо взять себя в руки. Успокоиться.
Вдох. Выдох. Хорошо. Разве не этого я хотела? Не совсем, но не суть… Да и выбора особого не было. Стоп! Да какая разница? Ничего не имеет значения, кроме как сегодняшний день.
Кан подхватил меня под руку и повёл в толпу.
Оглянулась назад, но Шейна уже не было на месте.
– Тейт, я буду рядом с вами, не переживайте так сильно, – говорил мне на ухо Кан. – Это ваш первый выход в свет, здесь много знаменитостей, и вы перенервничали. Я всё понимаю, но сейчас возьмите себя в руки, улыбнитесь и ведите себя так, как вас учили. Будьте доброжелательны, общительны… Здесь нет звёзд вроде Мадонны. На эту вечеринку уже третий год подряд съезжаются в основном представители альтернативных направлений в музыке, вы ведь сами любите такую музыку?.. Только учтите, Тейт, в связи с отсутствием репортёров и с преимущественным контингентом любителей рока и металла здесь бывает довольно… буйно. Безусловно, полно охраны и все друг друга знают, но вот друзья этих знаменитостей не всегда умеют вести себя достойно. И так как вы личность малоизвестная, держитесь подальше от шумных компаний вроде вон тех панков, – кивнул в сторону. – Это хоть и vip-вечеринка, но выпивка здесь не запрещена. В неограниченном количестве.
Что он там вообще несёт? Ничего не слышу! Музыка ревёт, люди галдят, кровь шумит в ушах.
«Если немного выпить, выход будет проще найти даже из самой сложной ситуации», – любит повторять Грейс.
Да, но пью я редко… и не позволено.
Потянулась к бару, попросила воды.
«Обычная вечеринка. Самая обычная вечеринка».
О боже! А это кто?!! P.O.D.?!! Не-ет! Не может быть!
– Это P.O.D.?! – закричала я бармену.
Тот посмотрел на меня как на ненормальную.
– Да, – ответил, глядя с подозрением.
Офигеть! P.O.D. здесь… Если увижу Sum41, умру на месте, даю слово! Мой любимый кошелёчек до сих пор хранит на себе автограф Дерика Уилби. Не то чтобы я его ненормальная фанатка – я ненормальная фанатка его музыки!
Надо было подробный список знаменитостей запросить, чтобы хоть к этому морально подготовиться.
Но к официанту лучше не лезть с расспросами, ещё сочтёт меня за заблудшую душу, незаконно проникшую на вечеринку.
– Миллер! Ну ничего себе тебя вырядили! На человека стала похожа!
Высокий голос, мерзкий и противненький такой. До сих пор вижу эту тварь сидящей в полуголом виде на коленях у Шейна. Сейчас тоже не сильно одетой выглядит. Короткое голубое платье с декольте до самого пупка едва прикрывает «тощий зад», как недавно выразился Джаред. Дани верна себе.
Развернулась к ней и скривилась в подобие улыбки:
– Слышала, дебют прошёл не очень гладко.
– У кого-то он хотя бы был, – усмехнулась Дани, таращась на меня своими высокомерными глазёнками.
А когда-то она казалась такой милой…
– Дамы и господа! Рад приветствовать вас на лучшей звёздной рок-вечеринке этого года!!! – Голос ведущего вынудил нас с Дани отвлечься друг от друга.
– Мы сегодня выступаем, – бросила Дани напоследок, уже после того, как ведущий ушёл со сцены. – Посмотришь, чего лишилась.
– О, я буду рыдать громче всех! – пообещала я, и в следующую же секунду заиграла музыка.
Первые гости – малоизвестная панк-рок-группа из Лос-Анджелеса. Обычно так и бывает – самых «зелёных» ставят в начало, мэтры сцены – под конец.
Я проводила время в баре, разглядывая знаменитостей: Love and Death, Dawes, Coal Chamber… И это лишь малая часть. Сердце как ненормальное билось в груди. Неужели я и вправду здесь как часть «этого мира»?..
Менеджер Кан успел подойти трижды и представить кое-кому из элиты. А мне-то что? Такая у него работа, пусть занимается.
В общем, изображать из себя милое невинное создание с каждым разом удавалось всё лучше. Не знаю, правда, как мой общий антураж сказывался на подобного рода поведении, но вроде бы собеседники оставались довольны. И каждый обещал прийти на мой дебют.
Вот спасибо. Я, правда, ещё сама не знаю, где и во сколько он состоится, – после вопроса об этом в разговор сразу вступал менеджер Кан.
Исполнители выступали, двигаясь вверх по шкале популярности и тем самым развлекая прочих звёзд и их друзей.
Не так уж и плохо. Музыку я люблю. И нет ничего лучше, находясь вот так вот близко к сцене, чувствовать её вибрацию на своей коже.
А потом вдруг на сцену поднялись P.O.D., прервав эстафету популярности, и я, буквально сорвавшись со своего места, понеслась к сцене.
О да, это было что-то! Настоящий отрыв! Даже забыла, где я и зачем вообще здесь нахожусь. Не в целях саморекламы, а так – оторваться пришла! Даже каблуки не могли остановить меня от безумного подпрыгивания в ритм барабанов и ревущих гитар! Единственное, что мешало полностью расслабиться, – так это чей-то назойливый взгляд, прожигающий спину.
Затем на сцене показался ведущий, поблагодарил всех выступивших, сказал, что впереди ещё много интересного, и объявил небольшой перерыв перед выступлением следующей группы.
Сцена опустела, из колонок заиграла музыка, и не просто музыка, а хорошо известная мне песня. Немного грустная, в чём-то даже печальная, но сильная… вселяющая надежду.
Это одна из моих любимых композиций. Несколько лет назад и дня без неё не проходило – Allele «Immune». Сумасшедшая ностальгия…
Просто стояла и слушала, как музыка парила поверх всеобщего смеха, голосов, звона бокалов… А Шейн в это время смотрел на меня. В противоположном конце зала, прильнув спиной к стене, руки в карманах… Пристальный взгляд… Я не могла видеть, что творится в его глазах, но чувствовала это всем своим существом. Желание. Словно горячий воск плавится на коже, словно кровь – не кровь, а кипящие источники, бурлящие, властные…
Что же он со мной делает?.. Почему это до сих пор происходит? И когда закончится? Когда мы оставим друг друга в покое?.. Зачем он смотрит на меня? Как долго? Разве не ненавидит?..
Одни вопросы – ни одного ответа. Ни у меня. Ни у него. Как две слепые птицы, кружащие над горящим лесом: не улететь без столкновения и не упасть, не сгорев.
Мы эти птицы…
Глупые птицы.
Чьи-то руки коснулись талии: Калеб обнимал меня и смотрел так нежно, с такой теплотой, что внутри всё переворачивалось… Только он умеет так смотреть.
Только он так на меня смотрит.
Словно весь его мир вращается вокруг меня. Но такого ведь не может быть…
– Привет.
– Привет, – со слабой улыбкой ответила я.
Калеб наклонился ниже, к самому уху:
– Потанцуй со мной.
С опасением заглянула ему в глаза:
– А это…
– Здесь нет камер, – перебил Калеб и обвил мои руки вокруг своей шеи. – Здесь все свои. Ты поймёшь, зачем нужны эти вечеринки… Со временем.
С сомнением улыбнулась, всё ещё чувствуя, как спина сгорает в огне:
– Каждый делает что хочет?
– Вроде того. – Калеб притянул меня ближе, так что я ощутила его твёрдую грудь, прижатую к моей.
Бёдра плавно двигались в такт, тела сплетались под звуки музыки, превращающей нас в одно целое. Я смотрела в его глаза и видела в них целый мир. Ещё не открытый, но приглашающий войти. Калеб готов подарить мне его. А я всё ещё чувствую языки пламени, обжигающие спину.
– Тейт, – Калеб наклонился ниже, и в ухе защекотало от его тёплого дыхания, – я хочу поговорить…
О да! Я тоже этого хочу! Только вот начать с чего, не знаю… Всё эта глупая вечеринка, из-за которой мы слишком быстро перешли черту…
