прикладного системного анализа в Вене столь отличались от проекта и деятельности Римского клуба? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо выяснить, какая Аннушка и когда пролила свое масло, что это было за масло и кто же оказался Воландом, из — за которого началась история на Патриарших прудах, закончившаяся столь плачевно для СССР и, весьма вероятно, для всего мирового сообщества. Но это тема отдельного исследования.
АБУ НИДАЛЬ: НАЁМНИК-УБИЙЦА
П. Сил
Патрик Сил (1930–2014) — специалист по Ближнему Востоку, Великобритания
Seale Р. Abu Nidal: A Gun for Hire. L. etc.: Hutchinson, 1992. 339 p. Реферативное изложение K.A. Фурсова
Книга одного из крупнейших британских специалистов по Ближнему Востоку посвящена известному палестинскому террористу[1026].
«Из всех практиковавших насилие людей на современном Ближнем Востоке Абу Нидаль — фигура наиболее загадочная. Почему он убивает? По чьим приказам? С какой целью? Как ему удалось так долго выживать, в то время как по его следам шла половина спецслужб мира? Почему его никогда не атаковал Израиль, как делал с другими палестинскими группировками? Ни одна другая карьера за последние годы не бросает больше света на тайные войны Ближнего Востока, которые изобилуют грязными приёмами и в которых вещи редко бывают тем, чем кажутся» (с. 55).
Абу Нидаль был человеком неприметной наружности (хотя несколько источников упоминают его лысину, живые глаза и хорошие зубы). Образование он получил простое, а здоровьем не отличался: страдал от язвы желудка и ангины. Одевался в старьё, за роскошью и даже комфортом не гнался. Семейной жизни у Абу Нидаля по сути не было, а единственным утешением, похоже, был виски, который он поглощал ночами в большом количестве. «Его долгое пребывание в подполье, около двадцати лет (своего рода рекорд в мире тайных операций), заставило его сторониться контактов с людьми. Фантазёр, который обращает мало внимания на истину, он живёт в мире насилия, обмана и страха. Как и другие практики в мрачном мире разведки, он имеет тягу к тайному знанию и тайной власти. Мастер маскировок и уловок, который никому не доверяет, одинок и полагается лишь на себя, он живёт подобно кроту, вдали от взоров общественности. В нём, похоже, уживаются противоречия: он одновременно быстр и весьма осторожен, дерзок и труслив.
Однако даже враги признают, что для создания его дисциплинированного и внушающего многим страх инструмента террора потребовались большие способности. Благоразумный администратор, умевший здраво организовать финансы, он скопил состояние, которое, как говорят, достигает сотен миллионов долларов. По словам бывших коллег, он способен усердно трудиться и долгое время сохранять ясную голову, а также он — несомненный лидер, который благодаря внушаемым им лояльности и преданности управляет своей широко раскинувшейся организацией посредством страха» (с. 56–57).
Сначала Абу Нидаль был известен своим пламенным национализмом. Позднее он стал пресловутым убийцей. По словам некоторых, к середине шестого десятка лет он уже смаковал свою репутацию изгоя и убийцы: патриот сделался психопатом. Такие отклонения происходят лишь в ситуациях большого стресса, когда одно сообщество, ослеплённое ненавистью и страхом, нападает на другое или когда личность переживает глубокое потрясение.
Родился Абу Нидаль в мае 1937 г. в Яффе — древнем арабском порту на средиземноморском побережье страны, которую в ту пору называли Палестиной. Его отец Халил аль-Банна был уважаемым гражданином, владельцем апельсиновых рощ к югу от города. Каждый год он отправлял свой урожай по морю в Ливерпуль. От первой жены у Халила было 11 детей, которые жили в просторном трёхэтажном доме. Для спасения от летнего зноя побережья он выстроил ещё один дом в горной деревне на севере Сирии близ порта Александретта, который французы накануне Второй мировой войны, вопреки воле сирийцев, уступили Турции. В старости Халил, к возмущению семьи, женился на служанке — алавитке. От этого брака и родился его 12‑й ребёнок Сабри, будущий Абу Нидаль. В детстве он испытал на себе презрительное отношение старших сводных братьев и сестёр. Когда в 1945 г. отец умер, мать Сабри выгнали из дома, и он потерял и её. О мальчике практически никто не заботился, поэтому образования он почти не получил. Из школы после третьего класса ушёл. До прихода к власти Хафиза аль-Асада[1027] в 1970 г. алавиты были в Сирии угнетённой общиной, и гордиться Сабри было нечем.
Став взрослым, Абу Нидаль помирился с семьёй отца, некоторые члены которой живут на занятых Израилем территориях. Так, он время от времени материально помогал сводной сестре в Наблусе. Несколько его племянниц вышли замуж за членов его организации. И всё же его жестокость и стремление доминировать над окружающими могли быть связаны с потерей матери и унижениями в детстве. Женщин он презирал, и жёны членов его организации находились в изоляции и неведении относительно работы мужей. Им даже было запрещено дружить друг с другом, как принято среди остальных палестинских группировок. Жена самого Абу Нидаля была терпеливой, многострадальной женщиной, которую он годами держал вдали от общества.
Мстительная личность террориста, вероятно, сформировалась вследствие не только лишений детства, но и катастрофы, постигшей его семью и всех палестинцев в результате массовой еврейской иммиграции. Многие евреи бежали от Гитлера и были эмоционально привязаны к исторической родине. Однако способ, посредством которого было образовано государство Израиль, с насильственным изгнанием арабских жителей, оставлял желать лучшего. Обездоленные палестинцы пережили шок, от которого не могут оправиться по сей день. В 1930‑е гг. многие палестинские дети, подобно маленькому Сабри, росли на рассказах о героических арабских воинах, которые пытались остановить приток чужеземцев, скупавших палестинские земли и разгонявших арабских арендаторов и работников. Попытка евреев в 1935 г. провезти контрабандой оружие через Яффу была одним из первых инцидентов, которые побудили арабов подняться против них и их британских покровителей. Гибель арабского шейха Изз — уд — дина Кассама[1028] стала одной из искр, зажегших арабское восстание 1936–1939 гг., которое британцы безжалостно подавили. Арабо — еврейская вражда, которую Сабри наблюдал в детстве, была неизбежным фактом повседневной жизни.
Сионисты постарались захватить как можно больше территории до ухода британцев из Палестины 15 мая 1948 г., когда, как опасались евреи, в страну вступят армии арабских государств. Тогда и возникла проблема палестинских беженцев; всего страну покинуло около 750 000 человек (с. 60). В Яффе после образования Израиля из 75 000 арабов осталось всего 3000 (с. 61). Новое правительство конфисковало плантации семьи Банна. Среди палестинцев шла свалка за возможность поскорее выбраться из страны, а среди евреев — за возможность поскорее захватить брошенную собственность. Незадолго до падения Яффы некогда
