– Благодарю, – отрешенно сказал Сергей.
– Только я не все нашла. Куда-то подевалось кольцо с изумрудом и сережки золотые в виде сердечек…
– Она их продала. Давно уже, – промолвил Сергей, думая о том, что мать зря это сделала, пытаясь ублажить начальство зоны – и так все вскрылось. – Душно что-то. Я на улицу выйду.
Захватив с собой бутылку, Сергей вышел из квартиры.
Он сидел на лавочке и, вдыхая свежий морозный воздух, плакал. Глотал водку прямо из ледяного горлышка и плакал, как мальчишка, ловя языком катящиеся по щекам соленые струйки.
– Это хто ж такой тут сопли развозит? – раздался над ухом хриплый голос. Сергей поднял голову. Рядом с ним стоял неопрятно одетый мужик лет пятидесяти пяти.
– Дядя Боря?
– Он самый. А я сразу понял, что это ты, Серый, – самодовольно сказал Борис. – Помню тебя в детстве, когда ты беспорочным пацаном мяч гонял.
– Присаживайся, – сказал Сергей.
Он вдруг вспомнил, что в свое время этот дряхлый на вид мужичок отсидел семь лет за разбой, после чего у него было еще две ходки за кражи. Но во дворе дядю Борю знали, и никто его не боялся, «своих» он не трогал и вел образ жизни тихого алкоголика, при этом считая себя «правильным вором». Семьи у него не было, и он неуклонно спивался, изредка сдавая одну из своих комнат внаем гастарбайтерам, хотя в последнее время из-за беспробудных пьянок и захламленного состояния жилья найти клиентов становилось все сложнее.
– Нальешь, Серый?
– Нет проблем, дядя Боря. Вот только закуски нет.
– А мы снежком, – захихикал бывший зэк.
Выпив, он вдруг сказал:
– Не поверишь, Серый, но я все знаю.
– Что? – насторожился Сергей.
– Мне матушка твоя сказала. Мол, сучка тебя одна подставила, за что тебя под плохую статью подвели. И что мусорам с «активом»[26] она деньжищ забашляла, чтобы на киче никто об этом не вынюхал.
Сергей мгновенно вспотел. Ну, мамуля, спасибо тебе. Что еще ты наплела этому спившемуся зэку?!
Между тем Борис наклонился ближе, и Сергей ощутил исходивший от него перегар:
– Я не верил, что ты оттуда вернешься. Разве что ногами вперед. За «лохматый сейф» от хозяина живым не возвращаются. – Его глаза вдруг сузились. – Никто ведь не узнал?
Сергей молча покачал головой, снова приложившись к бутылке. Рука его чуть дрогнула.
– А я тебе могу помочь найти эту соплячку, Серый, – снова зашептал Борис. – Ты не думай, что я все мозги пропил, слышишь меня? У меня знаешь сколько корешей в округе? И про эту шмару давно базарили, что она правильных пацанов в могилу свела. Ты локаторы-то свои раскрой! – уже раздраженно добавил он, видя, что Сергей сидит в каком-то оцепенении.
– Ага.
– Так вот, я тебе толкую, Серый. Я нахожу эту бабенку, ну, а ты меня отблагодаришь. Идет?
– Идет, – машинально сказал Сергей, и внезапно ему в голову пришла мысль. – Мне нужен еще один человек. Сможешь найти, плачу втройне?
– Кто таков? – деловито поинтересовался Борис, делая жадный глоток водки.
– Есть один такой. Завтра передам все, что на него есть. Дядя Боря, только это срочно.
– Если ты о следаке, так он тоже срок мотает, на лапу взял, да с начальством не поделился, – вновь засмеялся Борис. – Да и зачем он тебе? Завалишь его – получишь четвертак, за мусоров, даже за бывших, сроки немалые.
– Нет, следак мне не нужен.
– Лады. Я завтра в гости зайду. Соньке скажи, пущай борща сварит. И пол-литру возьми.
Допив водку, Борис аккуратно опустил пустую бутылку в урну.
– Бывай, земляк, – сказал он и похлопал на прощание Сергея по плечу.
Он ушел, а Сергей обдумывал их разговор. В голове крутилась фраза: «У меня знаешь, сколько корешей в округе?»
Если этот насквозь проспиртованный алкаш сможет найти нужного ему человека, это хорошо, честь ему и хвала, Сергей не поскупится на оплату его труда. Особенно если это случится раньше, чем Борис узнает, кому он помог и кого он только что похлопал по плечу. Потому что по воровским законам дядя Боря только что сам стал «законтаченным».
* * *
– Ну что, тебе понравился мультфильм? – спросила Елизавета Ивановна, когда тот закончился. Она была удивлена – внучка смотрела «Рапунцель», при том, что до этого всегда избегала смотреть сцены, где особое внимание уделялось волосам[27].
– Так себе, – равнодушно сказала Алла. Она взяла со стола зеркало и некоторое время, не отрываясь, разглядывала свое отражение.
– Ты голодна? – спросила бабушка.
Алла покачала головой и стала нажимать какие-то клавиши на ноутбуке. Елизавета Ивановна поджала губы. Она считала, что ребенку в возрасте Аллы еще рано столько времени просиживать перед компьютером, и об этом она не раз заявляла Андрею. Однако ее сын в ответ махал рукой и аргументировал это тем, что сейчас на дворе XXI век и все дети должны быть продвинутыми! Продвинутыми в области современных технологий, вот так!
Вздохнув, пожилая женщина принялась за уборку. У нее из головы не выходил сегодняшний визит полицейских. Что такого могло случиться, раз они сюда приехали? Может, это как-то связано с работой Андрея?! Она с нетерпением ждала сына, чтобы получить хоть какие-либо объяснения происшедшего.
Войдя в комнату Аллы, бабушка была поражена. Одеяло ровно заправлено, все игрушки аккуратно расставлены по полкам, на ковре ни соринки. Это было невероятно! Она и припомнить не могла, чтобы хоть дважды в день не напомнила внучке следить за порядком в своей комнате, а тут прямо все сверкает от чистоты!
Лишь на белоснежном одеяле бабушка увидела длинный волос. Она положила его в совок и, выйдя из комнаты, крикнула:
– Аллочка, а где твой старый парик?
Снизу сначала долго не отвечали, потом девочка нехотя отозвалась:
– Понятия не имею.
– То есть как? – удивленно спросила Елизавета Ивановна, спускаясь вниз.
– Вот так, – спокойно ответила Алла, на мгновение оторвавшись от экрана только для того, чтобы окинуть взглядом бабушку. Этот взгляд совершенно не понравился Елизавете Ивановне, он был каким-то по-взрослому оценивающим, недоверчивым.
Она вынужденно улыбнулась, недоумевая про себя, почему ей в голову лезет всякая чепуха, и сказала:
– Да бог с ним, с париком. Может, папа куда-нибудь убрал. А твой новый и вправду очень хорош.
Алла что-то буркнула, вновь уткнувшись в монитор, но слух Елизаветы Ивановны уловил фрагмент фразы: «… волосы…»
Женщина подумала, что, наверное, она стала слишком надоедливой. Так-то оно так, разве молодым интересно со стариками?
– Я пойду на улицу, подышу воздухом, – сказала бабушка, но Алла даже не повернула голову в ее сторону.
С тяжелым сердцем Елизавета Ивановна накинула пальто и вышла наружу. Оказавшись за воротами, она всей грудью вдохнула ледяной воздух. Взгляд старушки упал на замерзшее озеро, и она неожиданно подумала о той странной женщине, что приходила к ним накануне.
Елизавета Ивановна стояла, чувствуя, как мороз пробирает ее до костей, но возвращаться в дом почему-то не хотелось. Неожиданно она увидела фары приближающейся машины. Это был Андрей. Ну, наконец-то!
Белов приехал не в духе. Он быстро разделся и, попросив погреть чаю, заперся в комнате, после чего тут же набрал номер Дымкова:
– Иван? Это Андрей. Есть какие-то новости?
– Есть, но они вряд ли тебя удовлетворят. Мы «пробили» все связи Власовых, но никого не нашли. У него была мать, Ксения Михайловна, 1958 года рождения. Мои ребята установили, что в последнее время она жила при церкви в Алексеевском районе, но ее уже два дня там не видели. Еще у него имелся младший брат, Игорь, но он давно уехал из Ростова, и пока о нем ничего не известно.
– Чудненько, – пробормотал Андрей. – Я купил дом у какого-то фантома…
– Ты не огорчайся так, – предпринял попытку успокоить адвоката Дымков. – Обещаю, что твою семью никто больше теребить не станет. Иначе я их всех выдрючу, как помойных котов.
– Иван, меня интересует, что случилось в этом доме? Как именно умер хозяин? В конце концов, почему его продали?
– Ну, ты прямо завалил вопросами, – пропыхтел полковник. – Я постараюсь узнать, кто из наших выезжал на труп Власова-старшего. Скорее всего, это местный участковый. С ним и поговоришь.
Судя по тому, как долго разговаривал сын по телефону, да еще запершись в комнате, Елизавета Ивановна еще больше упрочилась в мыслях, что дела неважные.
Андрей вышел, только когда чай уже давно остыл, и с каменным лицом вкратце обрисовал матери ситуацию.
Когда рассказ был закончен, Елизавете Ивановне показалось, что пол уходит у нее из-под ног.
– Бог ты мой, – только и могла произнести она. – За что ж такое наказание нам?!
– Не паникуй, мама, – сказал Андрей. – Все равно плачем делу не поможешь.
– И что же ты собираешься делать?
– Пока ничего. К нам никаких претензий нет, дом чист, – сказал Андрей. – Поверь, никто нас больше беспокоить не будет.
