– Пожалуйста, – «подопытный», сунув планшет под мышку, молитвенно складывает руки. – Сделайте так, чтобы в меня влюблялись все женщины и девушки, как только увидят.
А Лео тем временем поднимается и выходит из‑за ширмы. Свет бликами пробегается по его рогам, чёрным гладким волосам. Мда, красота неописуемая. Демоны вокруг меня сразу кажутся такими блеклыми‑блеклыми.
– Зачем нужно, чтобы все девушки в тебя влюблялись? – громкий, твёрдый голос Лео разносится по залу. – Что‑то никак не пойму. И на ком ты собрался проверять эффект? А также глубину эффекта?
Наконец до демона доходит, он стремительно бледнеет:
– П‑простите, не подумал. Согласен, чтобы в меня влюблялись мужчины, мне без разницы, я из исследовательского любопытства и ничего дурного не задумывал. – Увидев, как Лео приподнимает брови, он прикрывается планшетом. – Простите, архисоветник, я и против вас ничего дурного не задумывал, любовь может быть исключительно платоническая…
– Довольно на сегодня экспериментов, – обрывает Лео его причитания. – Идите.
Не смея возразить, демоны плетутся к выходу, но то и дело оглядываются на меня с надеждой, беззвучно шепчут: «А можно ещё? Пожалуйста‑пожалуйста!»
– Даже не пытайтесь, – предупреждает Лео, и пять демонов как один прибавляют шаг.
Дверь за ними, наконец, закрывается. Лео игриво мне улыбается, манит пальцем. Я шагаю к нему.
Дверь снова открывается, заглядывает Дашан:
– Ну пожалуйста, можно ещё…
Под взглядом Лео он приседает и отскакивает назад. Дверь захлопывается, и в зале наступает тишина. А Лео снова улыбается и с намёком поглядывает на ширму. Сегодня он тренировался вместе со мной и зачем‑то прикрыл материал ширмой. Я подумала, что от сумасшедших учёных, но взгляд Лео, игривое выражение его глаз, тёплая улыбка – всё это намекает, что причина была не только в любопытных демонах‑экспериментаторах.
А может и вовсе не в них.
Я направляюсь к нему, и тихий перестук каблуков нарушает тишину. Это отдающееся эхом пощёлкивание звучит неожиданно интимно, и зрачки Лео расширяются, глаза темнеют при моём приближении, а улыбка из задорной становится… предвкушающей.
Он шагает ко мне, обхватывает за талию. Миг – и я уже оторвана от пола, Лео прокручивает меня вокруг себя, отступая к ширме, и ставит, закрывая собой то, что она всё это время от меня прятала. Вновь смотрит с игривым лукавством, но расширившиеся зрачки выдают его настоящий настрой.
– И что ты там прячешь? – спрашиваю я.
Лео отступает, и у меня не получается сдержать изумлённого выдоха.
Глава 52
За ширмой застыла статуя их танцующей богини Шааршем.
Только эта богиня, в отличие от официальных изображений, с моим лицом и моей фигурой.
Структура металла изменена так, что кожа почти кажется кожей, ткань платья – тканью, а жемчужные украшения браслеты на руках и ногах – чёрным жемчугом.
Ткань, волосы и радужки глаз у статуи тёмные.
Просто невероятное творение, кажется, она сейчас качнёт бёдрами и продолжит танец под слышную только ей музыку.
Но самое изумительное всё же живое выражение лица. И его сходство с моим… даже реснички отделены одна от другой, вытянуты до толщины реальных ресниц, и брови…
И всё это создано из металлического куба магией.
Практически не тревожа накопители магии в этой части зала.
– Ты гений, – шепчу я. – Ты… настоящий гений!
Лео обхватывает меня за плечи, целует в висок, скулу, наклоняется к шее. Каждое его слово отдаётся мурашками на моей коже:
– Ты меня вдохновляешь.
– Нет, послушай… ну как у тебя получается так. Это же огромное магическое воздействие, а ты… как у тебя получается делать это незаметно для накопителей? – развернувшись в его объятиях, тыкаю пальцами в выпуклости миниатюрных накопителей брони. – Это из‑за них? Ты благодаря им магию гасишь? Если да, я тоже хочу такую броню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не удержавшись, снова разворачиваюсь к металлической статуе, так похожей на… божество. И меня.
– Невероятно… Просто изумительно.
И вроде понимаю, что моя способность может быть даже полезнее, чем умение управлять материалами, но… завидно немного.
– А по поводу брони для тебя… – Лео нежно гладит мои плечи. – Думаю, тебе действительно пора ею обзавестись, только какой‑нибудь незаметной моделью.
От неожиданности моргаю, а в мгновение, когда открываю глаза, кажется, что моё лицо на статуе приобретает какое‑то хитровато‑оценивающее выражение, словно оживает.
Всего на мгновение, но ощущение пробирает до мурашек по спине, до костей.
Присматриваюсь, но металлическая статуя снова просто одухотворённо смотрит перед собой.
– Лео! – указываю на статую. – Ты с ней что‑нибудь делал сейчас?
– Нет, – Лео наклоняется и целует меня в шею.
Поворачиваю голову, спасая шею от разгулявшихся губ, и краем глаза опять замечаю движение в лице созданной Лео статуи.
Но стоит сосредоточить на ней взгляд – опять то же одухотворённое моё лицо без всяких лишних выражений и движений.
Что‑то мне не по себе.
Может, я устала, мерещится всякое, скольжение теней, тусклые отблески отражения на матовой коже статуи создают иллюзию движения, но всё равно не по себе.
– А ваша богиня, эта Шааршем… она настоящая? – понимаю, вопрос звучит глупо: ну какие боги?!
Но… я же и демонов недавно считала сказкой, а тут вот рядом мой рогатый стоит, и у меня самой рога выросли. Так что ни от чего зарекаться нельзя.
– Конечно настоящая! Я знаком с космогоническими теориями немагических миров, но, несмотря на все представленные доказательства, склонен считать реальным существование божественных сил. Возможно, когда‑то они сами эволюционировали из более примитивных и слабых созданий до божественных сущностей, но я в них верю.
И Лео, оттянув воротник моей блузы, целует меня в ключицу.
– Уйдём‑ка отсюда, а? – я сдвигаюсь подальше от дивной, но такой странной статуи и поближе к двери. – Что‑то я себя здесь неуютно чувствую. И вообще, можно в другом месте тренироваться, если учесть тот кошмар, что сейчас творится с магией.
– Под присмотром лучше, – мурлыкает Лео мне в плечо. – Только здесь никто не обратит внимания на магические всплески и слишком часто отстреливающиеся накопители.
– Всё, поняла, – я, удерживаемая его сомкнувшимися на талии руками, продолжаю упрямое движение к выходу. – Идём.
Статуя при всей её красоте действительно немного… пугает, но попросить её уничтожить у меня язык не повернётся: она прекрасна, и в ней столько восхищения, нежности… любви.
– Раз ты так торопишься! – Лео со смехом подхватывает меня на руки и бодро шагает к дверям.
Его самого статуя, похоже, ничуть не смущает. Главное, чтобы она, как в каком‑нибудь ужастике, не ожила ночью и не пришла убрать конкурентку – меня. Надеюсь, тут хорошая охрана, сдержит волшебную статую в случае чего.
Лео подступает к двери, толкает её плечом. Оглянуться на ширму у меня внезапно не хватает смелости: кажется, что эта танцующая богиня выглядывает из‑за неё и усмехается.
Как бы мне кошмары из‑за неё сниться не начали, хотя получилось действительно красиво. И мило. И почти как признание.
Решаю не спрашивать Лео, не жалко ли ему оставлять его творение, а то как заберёт с собой, и тогда я точно не усну.
В коридоре он ставит меня на ноги и забирает свой смартфон со стола. Просматривает сообщения, вскидывает брови.
Помня, что нельзя говорить рядом со смартфоном из‑за тотальной прослушки, я заглядываю на экран из‑за плеча Лео, но он слишком быстро пролистывает сообщения с какими‑то неведомыми мне кодами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Опять с магией что‑то непонятное, – объясняет он. – Скачки магического фона, Безымянный ужас ползает кругами, спонтанно срабатывают системы оповещения об угрозе. Похоже, придётся явиться в Архисовет. Проклятье… – Лео цыкает. – У меня на этот вечер были совсем другие планы.
