встрече.
– О, мы можем перенести.
Та покачала головой:
– Нет, нет, заходи. Просто… постарайся не обращать внимания на беспорядок.
Руна проследовала за ней в крошечную, как чулан, комнату, не забыв закрыть за собой дверь. В пространстве размером в несколько футов от стены до кровати на полу валялась одежда, у стен – стопки книг, на полках – стеклянные банки. В некоторых содержались живые существа: насекомые, мелкие грызуны, в других – их трупики в специальной жидкости.
Руна увидела в самой большой банке Генри – паука-имитатора. Он уже уплетал какую-то крылатую тварь, которую удалось завлечь в паутину.
Верити сгребла в одну кучу всю одежду, освобождая место на полу, чтобы Руна могла пройти.
– Прости меня за вчерашнее, – сказала она, отбросив в сторону чулок.
– О чем ты? Совершенно не за что извиняться. – Руна сняла с плеча сумку и достала книгу заклинаний.
– Когда я увидела в твоей спальне Гидеона, я невольно отреагировала… излишне остро. – Верити сидела на маленькой кровати и смотрела на белые розы на обоях перед собой. – Я вспомнила, как за сестрами пришли солдаты Кровавой гвардии, потому не сдержалась.
Верити редко позволяла себе вспоминать, как мать донесла о двух старших дочерях-ведьмах. Три сестры Уайлд были очень близки.
Прижав к груди тяжелый том, Руна села и взяла подругу за руку. Та оказалась ледяной. В этой комнате постоянно откуда-то дуло.
– Случившееся с твоими сестрами ужасно. Прости, если напугала.
Верити тряхнула головой:
– Я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Ты самый близкий мне человек.
Обняв подругу, Руна прижала ее к себе, пытаясь одновременно утешить и согреть. От нее не укрылось, что плечи Верити стали совсем костлявыми. Разве стипендии не должно быть достаточно не только на проживание, но и на питание?
– И ты самый близкий мне человек, – призналась Руна. – Ты и Алекс.
Верити кивком указала на книгу заклинаний:
– Тебе нужна помощь?
Руна открыла книгу на тех заклинаниях, которые сейчас изучала: «Отмычка» и «Засов».
На страницах были нарисованы два символа, один интереснее другого.
– Это заклинание минора. У меня должно получиться его выполнить, используя кровь, которую ты мне дала, верно? Но когда я начинаю, ничего не происходит, и у меня такое ощущение, что я вязну в грязи.
Верити взяла книгу и положила себе на колени.
– Эта минора более сложная, вероятно, нужна свежая кровь. Можешь показать?
Руна кивнула, опустила руку в карман накидки и достала стеклянный пузырек, наполовину заполненный кровью.
Верити устроилась на кровати, скрестив ноги. Она не была ведьмой, хотя знала о колдовстве немало – сестры позволяли ей присутствовать, когда занимались магией.
Верити узнала от них значительно больше, чем сама Руна от бабушки, потому последняя обращалась к подруге, если возникали трудности.
Руна встала, засучила рукава и прошла к двери. То, что она собиралась сделать, нисколько не смущало. Верити – настоящий мастер. Она может отчистить от крови любую поверхность. Руна откупорила флакон, окунула указательный палец в кровь и принялась рисовать на деревянном полотне двери символ «Засова»: три пересекающиеся линии, две прямые и одна волнистая.
Колдовство похоже на игру на музыкальном инструменте или приготовление вкусных блюд: чем больше этим занимаешься, тем искуснее становишься. По крайней мере, так должно быть при лучших обстоятельствах.
Руна использовала не свежую кровь, потому ее заклинания были слабее. Для более сильных требовалось много самой свежей крови. Руна же вынуждена была выбирать простые заклинания и строго регламентировать их количество.
Например, создание марева – иллюзии, влияющей на восприятие людей. Руна любила такие заклинания, потому что они были легкими и не требовали много крови.
Миноры же, напротив, меняли объекты материального мира – например запирали и отпирали двери, – поэтому считались более сложными. Для миноры требовалась свежая кровь ведьмы. Руна использовала кровь Верити, что было своего рода хитростью – чужая кровь всегда усиливала действие заклинания. Результат хоть и был лучше, но достичь его не так просто.
Нечто похожее на попытку приготовить вкусный ужин, имея под рукой увядшие корнеплоды, черствый хлеб и несвежую рыбу. Приготовить еду, конечно, можно, но едва ли она будет вкусной.
Руна капнула кровь на подушечку пальца и продолжила рисовать символы. Закончив, ощутила во рту привкус соли, а в ушах нарастал знакомый рокот, будто она стояла на берегу штормового моря.
Колдовство всегда напоминало Руне о море. Создавалось ощущение, будто она стоит и слушает шум прибоя в непогоду: волны накатывают сильнее, чем обычно, и приходится противостоять им, чтобы не дать сбить себя с ног.
Руна закрыла глаза, когда сила магии стала нарастать, а тело задрожало от ответного стремления выдержать этот напор. Море ревело громче, от солоноватого вкуса саднило в горле.
Она стиснула зубы и продолжила рисовать, вкладывая все больше энергии в начертанный кровью символ на двери. В висках пульсировала боль, невидимая волна разбилась о невидимую преграду. Руна ощутила, как давление снижается. Собравшись с силами, она заставила себя продолжить, закончить символ, но он стал исчезать, а рука задрожала сильнее.
Руна сжала свое запястье, пытаясь удержать. Оставалось провести всего одну линию.
– Руна, – донесся откуда-то издалека приглушенный голос Верити.
У меня получится. Почти получилось.
– Руна, остановись. Ты же не хочешь…
Нахлынула следующая волна, и Руна потеряла равновесие. Части заклинания посыпались на нее, ноги подкосились. Она рухнула под ним и стала тонуть в оглушительном рокоте.
Глава 16
Руна
Она почувствовала, что кто-то трясет ее за плечо.
– Руна!
Голова раскалывалась от острой боли, а все тело пульсировало. Боль просачивалась наружу в одной точке – на затылке. О-о-о-о-х.
– Алекс, можешь помочь мне ее посадить?
Руна попыталась открыть глаза. Комната покачивалась, предметы расплывались. Она увидела золотистый мазок в воздухе над головой, услышала бормотание – Алекс что-то сказал Верити – и снова закрыла глаза.
По твердости поверхности под спиной поняла, что лежит на полу.
– Что произошло? – прошептала Руна.
Алекс взял ее на руки и опустил на кровать Верити.
– Ты потеряла сознание, – ответила подруга.
Подобное случалось не впервые, а происходило всякий раз, когда заклинание оказывалось слишком трудным и ей нужно было приложить много усилий. Бабушка, будь она жива, возможно, смогла бы показать верный путь… Пришлось всему учиться самостоятельно, полагаясь лишь на помощь Верити. Руна уже два года занималась магией, но могла выполнить лишь несколько несложных заклинаний.
Дождавшись, когда стихнет шум в голове, она заставила себя открыть глаза.
– Ты перенапряглась, – сказала Верити. – Сравнимо с тем, когда по проводам
