Ощутив внезапный прилив сил, Ройс сумел освободиться от захвата Рубина, повернуться и сбросить его с себя. Затем он откатился и сам прижал его вниз.
Ройс душил Рубина так же, как тот душил его самого. Рубин поднял руки и тоже начал душить Ройса. Они оба лежали в грязи, в каждом из них бурлила ненависть, они душили друг друга на смерть. Ройс терял кислород, но получал удовлетворение, видя что Рубин теряет больше.
Вдруг Ройс ощутил удар сапогом в живот. Его ударили и он откатился в грязь.
Подняв голову вверх, он увидел нескольких солдат, которые встали между ним и Рубином. Один солдат поднял ногу на грудь Рубина.
Войт вышел вперед и покачал головой, глядя на Ройса сверху вниз.
«Как бы мне ни нравилось видеть, как вы убиваете друг друга, сегодня не тот день. У нас есть более важные дела».
Не успел он договорить, как протрубили в рог. Это был звук сбора. Случилось что-то важное.
Ройс и остальные парни поднялись на ноги и собрались вокруг Войта. Рубин и близнецы встали в дальней части круга, и Ройс увидел, что они кипят от гнева и клянутся отомстить, когда придет время.
«ПАРНИ!» – прогремел голос Войта, и они замолчали, когда он потребовал от них внимания. – «В этот день некоторые из вас станут мужчинами. Вы пройдете последнее испытание, и ваше обучение будет окончено. Другие умрут. Пришло время вашего посвящения».
Войт прошел по рядам, и сердце Ройса бешено заколотилось, пока он думал о том, что он для них приготовил.
«Отсюда вы отправитесь группой, спуститесь в Пещеру Безумия и найдете Хрустальный Меч. Его охраняет Мантра – зверь, который убил многих до вас и который убьет еще больше. Для тех из вас, кто выжил на протяжении этих шести лун, – это награда. Это ваша привилегия, шанс на жизнь сражений в Ямах. И шанс на славную смерть».
Ройс поймал взгляд Марка, на лице которого читался страх, как и на лицах других парней.
«За Полями Руды находится вход в пещеру. Вы отправитесь туда командой и, наконец, узнаете, что значит сражаться как единая команда. Иначе вы непременно умрете. Вы будете нуждаться друг в друге больше, чем когда-либо. Если будете сражаться вместе, сможете выжить. Вернутся только достойные. Единственные достойные, кого я хочу видеть снова».
Группа солдат вышла вперед, и Ройс заметил, что каждый из них держит в руке оружие, завернутое в ярко-алый бархат. Войт кивнул, после чего они развернули оружие, и Ройс ахнул, увидев двенадцать потрясающих сияющих мечей с платиновыми рукоятями, сделанные из лучшего металла, который ему когда-то удавалось видеть.
Каждый солдат вышел вперед и вручил парням по мечу. Ройс протянул руку и взял свой меч, держа рукоять одной рукой, проводя второй по лезвию. Он испытывал благоговение. Он держал в руках предмет величия. Сталь меча была черной, с вырезанными символами Черного Острова, в то время как его рукоять окружали длинные серебряные зубцы. Его лезвие было длинным и острым – самым острым из всех, что он когда-либо видел – сделанным из неизвестного ему металла. Ройс поднял меч, и ощущение было таким, словно в его руке находится молния. Лучшего оружия у него никогда не было.
«Это оружие для мужчин, а не мальчиков», – сказал Войт. – «Для мужчин, которыми вы стали на Черном Острове».
Он ходил по рядам, окидывая их взглядами с ног до головы.
«Здесь, на Черном Острове», – продолжал Войт. – «Мы вручаем мечи до посвящения. Так что, если вы умрете, то умрете с наградой в своих руках».
Он продолжал ходить по рядам, а Ройс рассматривал меч, сверкающий на утреннем солнце, и ощущал прилив гордости. Что бы ни произошло, что бы с ними ни случилось, он заслужил это, и никто не сможет у него это отнять.
«В Пещере Безумия», – гремел Войт. – «Вы найдете ножны и мечи многих парней, которые держали в руках мечи до вас, и тех, кто был до них. Они тоже мужчины. Не стыдно умереть, стыдно только испытывать страх».
Снова протрубили в рог и, когда группа разошлась, Ройс обменялся взглядами с другими молодыми людьми, которые казались потрясенными. Они все выглядели так, словно уже смотрели в лицо смерти.
«Мантра», – думал Ройс. В детстве он много читал об этом ужасном и жестоком монстре, о легендарном звере. Ройс покачал головой. У них нет никаких шансов выжить.
Группа молодых людей начала собираться вместе, единым строем они повернулись спиной к поляне и начали долгое путешествие через равнины. На один метр друг перед другом они шли через пустошь под холодным сияющим солнечным светом следующего рассвета. Они все шли в тишине.
Они шли медленно через пустырь, неохотно, даже Рубин и близнецы, впервые за все время никого не задирая. Это был мрачный поход смерти через пустынные скалы, каждый шаг приближал их к пещере где-то на дальнем конце острова.
Когда солнце опустилось в небе, Ройс посмотрел вперед и застыл на месте вместе с остальными. Они стояли на краю пропасти. Ройс посмотрел вниз, и порыв ветра ударил его по лицу. Ройс и остальные парни стояли, открыв рты. Никто не произнес ни слова.
Внизу находилась большая гора, а сбоку от нее зияющий проход сотню ярдов в ширину и высоту – пещера. Она напоминала вход в ад.
Из пещеры поднималась ужасная вонь, доносимая сюда ветром. Кроме того, Ройс ощущал волны жара, казалось, исходящие от дыхания зверя. Он почувствовал дрожь под ногами, услышал храп огромного существа, раздающийся далеко внизу, где-то в темноте.
Ройс оглянулся на своих братьев по оружию и по лицам некоторых из них ему показалось, что они уже мертвы.
Не говоря ни слова, они все сделали первый шаг, спустились единой командой вниз, в самые глубины ада.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Гиневьева стояла высоко на трибунах, возвышаясь над толпой внизу, и с отвращением отвернулась, в то время как толпа ревела, наблюдая за представлением. Стадион сотрясался, потому что мужчины и женщины вскочили на ноги, одобрительно закричав. Она не могла поверить в порочность, которая двигала этими людьми. Она многое отдала бы за то, чтобы не находиться здесь.
Гиневьева повернулась, чтобы уйти, когда вдруг ощутила руку, грубо схватившую ее и вернувшую на место.
Оглянувшись, она увидела Мойру, свою свояченицу, которая строго смотрела на нее, незамеченная среди хаоса.
Мойра молча покачала головой, после чего предупредила:
«Ты теперь дворянка. Выполняй свою роль, если не хочешь оказаться в темнице».
Гиневьева стояла, онемев, после чего медленно повернулась и снова начала наблюдать за представлением. Под ней находилась яма для сражений из грязи, чьи крутые стены поднимались на двадцать метров, чтобы борцы не смогли сбежать. В центре, в грязи, лежал человек лицом вниз. Он был мертв, из его груди торчало копье. Рядом с ним стоял другой человек в гротескной маске в виде льва. Он поднял голову вверх, подняв руки и ударив себя в грудь, упиваясь лестью толпы. Он ходил вокруг ямы, как павлин, только что хладнокровно убив своего противника.
Толпа не могла успокоиться, и каждый одобрительный крик был словно нож в сердце Гиневьевы. Она ненавидела это место, ненавидела этих дворян, ненавидела все, что было связано с этим диким королевством.
Но самыми невыносимыми для нее были мысли о Ройсе. Внизу находится его будущее, ожидающее его. Это ужасно. Это хуже смерти. И это все из-за нее.
Возможно, подумала Гиневьева, именно поэтому Альтфор привел ее сюда. Она обернулась и увидела, что он стоит, хлопая в ладони, с таким же самодовольным выражением лица, как и у всех остальных. Она с трудом верила в то, что вышла замуж за этого человека. Она замужем. От этой мысли ей стало дурно. Шесть лунных циклов прошли медленно, слишком медленно, она жила в агонии ожидания вестей от Ройса. Но от него ни слова. Гиневьева даже не знает, жив ли он. Тем не менее, она видела его в каждом сне. Во многих снах он тянулся к ней, его пальцы касались ее, но он находился вне досягаемости.
Гиневьева вздохнула, прогоняя эти мысли из своей головы. Она говорила себе, что могло быть и хуже. По крайней мере, Альтфор не заставлял ее проводить с ним ночи. Он даже разрешил ей жить в отдельных покоях, спать в отдельной кровати, и это заставляло ее чувствовать себя узницей, чего ей и хотелось. Она хотела разделить уединение и боль Ройса.
Гиневьева оглянулась и заметила девушку, которая стояла по другую сторону от Альтфора. Она была молодой и поразительно красивой. Гиневьева много раз видела ее прежде, и она всегда была рядом с Альтфором. Она увидела, как девушка вложила свою нежную руку в руку Альтфора, и заметила, что муж не убрал ее. Девушка смотрела на него с любовью и преданностью, не отрывая от него взгляд.
«Ты глупа», – послышался голос.
Гиневьева повернулась и увидела Мойру, которая вместе с ней смотрела на девушку.
«Знаешь, он ведь найдет кого-то другого», – продолжала Мойра. – «Он – мужчина, а у мужчин есть потребности. Они не любят, когда их отвергают. Продолжай игнорировать его, и он тебя бросит».
