Затем вышла на балкон.
Как только я подошла к краю, Уоттс последовал за мной, его руки оказались на металлическом поручне по обе стороны от моего тела, заключая меня в клетку.
К вечеру выстрелы стихли, их звуки сменились мягким журчанием воды в фонтане справа во дворе.
— Не могу поверить, — сказала я. — Это невероятно.
Уоттс поцеловал мою шею.
— Поверь.
Я откинула голову, давая ему лучший доступ, желая чувствовать на коже его губы.
— Возвращайся в комнату. — Он отступил, положив руку на мое бедро, вынуждая идти с ним. — Я не дам тебе уснуть в течение долгой, изнурительной ночи. Тебе нужно подкрепиться.
Глава 24
Уоттс
Я проснулся, когда часы показывали всего пять утра и удивился, что Кэтрин тоже не спит. Она лежала спиной ко мне, опираясь на локоть.
Придвинулся ближе, и она через плечо бросила на меня взгляд. Я успел заметить покрасневшие глаза, прежде чем она снова отвернулась.
— Ты плакала? — спросил я.
— Нет.
— Что случилось? Не можешь уснуть?
Она замешкалась с ответом.
— Я вообще не спала.
Я предположил, что ее внутренние часы сбились.
— Не хочу спать, — добавила она.
Я рассмеялся, думая, что она просто не хочет терять ни секунды из отведенного на пребывание здесь срока.
— Тебе стоит поспать. Теперь у нас есть все время мира. Мы можем заняться, чем тебе только захочется. Прошлым вечером я думал о том, что за все проведенное вместе время не пригласил тебя на настоящее свидание и мне стоит исправить это как можно скорее.
Она глянула через плечо.
Я улыбнулся.
— Звучит отлично, — отозвалась Кэтрин, и я знал, что она говорит правду.
Однако в ее голосе все еще сквозило уныние, и я не понимал, было ли оно вызвано усталостью.
— Что не так, Кэтрин? Поговори со мной.
— Я боюсь, что если усну, после пробуждения все это окажется сном, — отвернувшись, призналась она.
От ее слов мое сердце сжалось. Я поцеловал ее плечо, подвигаясь ближе, пока наши тела не соединились.
— Все по-настоящему. Я настоящий. Это место настоящее. — Я на мгновение прервался, потом продолжил: — ты обещала доверять мне. Поверь, это реальность. Мы — это по-настоящему.
Она кивнула.
— Поспи немного, — прошептал я. — Когда проснешься, я буду рядом.
Я поцеловал Кэтрин в макушку. Ее мягкие волосы пахли клубникой. Мы вернулись с балкона и собирались поесть. Однако не в силах больше сопротивляться, я потянул ее на кровать и начал стремительно раздевать. Потом мы поели, снова занялись любовью и приняли душ. Вскоре после этого я заснул.
Мы лежали в тишине, и не прошло и пары минут, как я заметил, что ее дыхание изменилось. Замедлилось и стало размеренным.
Кэтрин уснула.
Я знал, что не смогу.
Теперь наступила моя очередь бодрствовать, но у меня не оставалось надежды на то, что все происходящее не сон.
Это по-настоящему. Все это наяву. Я осознавал реальность, потому что небольшая боль все еще присутствовала, такая, которую невозможно ощущать во сне.
Я ощущал ее, думая о том, что как-нибудь на днях найду возможность в одиночку посетить могилы своих родных. Когда-нибудь я возьму туда с собой Кэтрин, если она захочет, но в этот раз должен сделать это сам.
Мне было больно даже думать о том, что испытала Кэтрин в своей жизни.
Но эти ощущения постепенно сходили на нет.
Мы оба прошли через ужасные события, и мало кому среди темного царства удается без усилий найти луч надежды.
Тем не менее, не вышло бы игнорировать то, что все потери и душевная боль свели нас вместе. Два человека родились на расстоянии океана друг от друга. Два человека оказались в изоляции из-за совершенно разных событий. Два человека, каждое решение которых — даже самое незначительное — приводило их друг к другу.
Наши жизни разбились вдребезги не по нашей вине, и когда мы нашли друг друга, это стало началом процесса, который соберет все воедино. Больше не одиноки и не разбиты. Теперь вместе и без единого осколка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я не знал, что принесет завтрашний день. Мне не удалось бы контролировать разрушение мира вокруг нас. Мне лишь оставалось взять по контроль свою реакцию, если такое произойдет.
Я коснулся губами обнаженного плеча Кэтрин, целуя, вдыхая свежий запах ее кожи.
Ведущие на балкон французские двери оставались открыты всю ночь. К утру ветер немного поутих, но все равно развевал занавески, заставляя их подниматься и опадать. Я смотрел, как начинался рассвет, освещая начало нового дня.
И крепко обнимал Кэтрин, зная, что вместе мы всегда найдем дорогу сквозь тьму.
