вскочив, он внутренне уже знал: тот, на котором была метка, спешно удалялся от него.
Схватив меч, он бросился в погоню за ним, рыча от боли.
По пути он пробежал спящих оборванцев, которых разбудило его рычание и они опасливо начали озираться по сторонам.
Выбежав из пещеры, он понял, что была ещё ночь, но двоих часовых не было.
«Уроды… Да я вас… Аргх, да хватит жечь, догоню я их!» — казалось, на его мысль жжение отошло на второй план и он смог начать сломя голову догонять беглецов.
К счастью, они не ожидали погони, поэтому прямо сейчас просто неспешно передвигались.
В его воспоминаниях он нашел обрывки знаний о тропинках этих гор и вполне быстро надвигался на них.
Пока он бежал, некоторые недавние раны на его теле открылись и струйки красной крови уже стекали по и без того грязному и дырявому кожаному доспеху.
«Ублюдок, а ведь я дал тебе шанс!» — спустя десять минут он настиг их.
Не став ничего спрашивать или говорить, он резко метнулся к ним, обезглавливания каждого в один удар.
В последний момент своей жизни они его заметили, обернулись, и в их глазах отразился ужас, так и застыв в них навсегда, поскольку больше никак среагировали они не успели.
Руун замер, тяжело дыша и прикрыл глаза, наслаждаясь сейчас потоком исцеляющей силы и разбирая новую память, стараясь ее направлять так, чтобы вытащить из нее что-то полезное, а не какие-то воспоминания детства.
Он все больше и больше осваивался со своей новой силой, понемногу начиная наслаждаться ей и считать благословением, а не проклятием.
Очень скоро раны окончательно затянулись и исцелились так же внутри.
Так же он узнал, что два беглеца устали от такой жизни и хотели пойти сдаться властям, считая, что жизнь в тюрьме лучше каждодневного риска потерять ее.
Взяв в одну руку две отрубленных головы, схватив их за волосы, он отправился обратно, уже не торопясь.
К моменту, когда он вернулся — все бандиты проснулись и с оружием на перевес столпились у входа.
Когда они заметили главаря и головы в его руках, в их глазах начала возрастать паника и они ещё кучнее прижимались друг к другу.
— Боитесь? — усмехнулся Руун, — и правильно делаете.
И тут же ощутил, что зов отмщения вновь привязался к одному из бандитов, от чего сам в себе лишь горько рассмеялся.
Он бросил им под ноги головы их бывших товарищей, заставив сделать пару шагов назад, задержав на них взгляды.
— Значит так, ублюдки, я всех вас чувствую и знаю где вы. Знаю о каждом вашем шаге, знаю вас больше, чем вы думаете. Ратос, перестань наяривать во время своих смен. Ирм, думаешь никто не знает, как ты не побрезговал оприходовать труп? Франс… о тебе я лучше промолчу, но ты и сам должен понять меня. Мне продолжать?.. эти два выродка хотели сбежать и бросить нас всех, вот и итог. Запомните, я знаю ваши мысли, и если увижу, что вы захотите бросить своих братьев, — вас ждёт та же участь.
Закончив свои слова, он внимательно прошёлся по их лицам взглядом.
Он надеялся, что эти напуганные сейчас люди позже передадут эту историю других, которые присоединятся к нему и его авторитет обрастет неким ореолом ужаса по отношению к нему.
Освящение от костров было плохое, но он мог поклясться, что видел, как их лица бледнели, а коленки тем временем слегка подрагивали.
— Значит так, чтоб к утру эти две башки были на палках у входа в пещеру, иначе я лично нанизаю ваши взамен, — после этих слов он усталый отправился отдыхать.
Впрочем, уснуть он уже не смог: до утра он думал о том, что делать дальше. Теперь у него было лишь шесть людей. Этого слишком мало хотя для чего-то. И ладно, если бы это были солдаты, но эти ничего не умели.
Таким образом он пришел к решению попробовать объединить пару самых малочисленных групп, но это могло повлечь за собой лишние проблемы, привлекая внимания других.
Хотя ему то что? Ну потеряет он банду в худшем случае, что с того? В своей то жизни он был более менее уверен, ведь каждое новое убийство приносило ему ощущение силы, которым сложно было не упиваться.
Однажды эта надменность явно может дорого ему обойтись, но сейчас, с наступлением утра, он взял четверых голодранцев с собой и отправился в самое малочисленную банду, о которой знал, предварительно все же на виду у всех убедился, что головы предателей на палках у входа.
Ещё на подходе их заметили и все вместе выскочили с оружием, направляя на Рууна и осторожно его рассматривая.
— Тебе чего здесь надо, салага? — выступил вперёд их старший.
— Ты, твоя банда и все, что принадлежит тебе — становится моей собственной, — произнес герой это так же спокойно, как будто констатировал факт.
На самом деле Руун собирал силы, дабы одним рывком закончить с ним, лишив врага лидера и нанося им ментальный урон, чтобы после этого успешно завербовать, но тот был слишком далеко, а значит нужно менять план.
— А не пойти ли тебе… — не закончил он свою фразу, поскольку увидел, как герой вышел вперёд, встав между двумя бандами.
— Значит так, вот он я. Иди и сразись со мной и забери все мое, или же проиграй и потеряешь все. Не обязательно ты, да хоть всем скопом, давайте же, не тяните время, у меня ещё много дел! — кричал он им, распахнув руки в стороны с явной насмешкой.
Впрочем, вражеская банда не торопилась отвечать, а лидер скрепя зубами хмуро рассматривал его.
Как лидер одной из самых малых банд, он очень нуждался в авторитете, который сейчас терял прямо у всех на глазах.
В конце концов он принял решение и решил сразиться, подходя к герою со своей секирой. Это и была его ошибка.
Стоит отдать ему должное, — держался он неплохо, а за его ударами крылась мощь, способная рассечь Рууна пополам, но ловкость его тела давно уже превзошла обычную, позволяя ему уклоняться от массивной секиры.
Несколько раз он оставлял лёгкие порезы, но взамен герой наносил ему глубокие раны в ответ и очень скоро битва подошла к концу, когда после нескольких минут упало бездыханное тело главаря вражеское банды.
Только что герой узнал, что тот был бывшим наёмником, а так же наконец понял классификацию их рангов.
«Бронза… Слабак…» — он не хотел признавать, но эта ситуация отчасти сбила с него спесь, впрочем,
