class="p1">И было от чего. Труп чудовища пошевелился.
Вскочили все.
Слой опавшей хвои рядом с останками твари ходил ходуном, тело постепенно погружалось в землю. Не прошло и минуты, как бурые хвойные волны захлестнули и укрыли в себе некогда опасное чудовище. Земля разгладилась и ничто не намекало, что здесь упокоилась тварь размером с трамвай.
А затем провалился под землю и расщепленный пень.
Немногим позже из земли потянулся серебристый росток с мелкими умилительно пушистыми иглами на вершине. И буквально за минуты вытянулся в молодую сосну в десяток метров высотой, на этом и остановился.
Гости леса с распахнутыми ртами смотрели на чудо жизни.
— Чтоб мне олюденеть! — поклялась огневолосая. — Тридцать лет такого не видела!
Ветви юной сосны зашевелились и дерево плюнуло молодой, ещё зеленой, шишкой прямо в лоб седому.
— Похоже, нам пора, — пробормотал тот.
Все молча согласились, быстро собрались и покинули лес. Егору повезло собрать все свои вещи и даже найти засыпанную землёй, в паре мест надорванную, но выжившую куртку.
Отошли подальше, к соседнему леску, где росли обычные на вид лиственные деревья: дубы, березы и вязы. Там остановились. И седобородый повернулся к Егору:
— Парень, песен долгих не люблю. Вижу, таишь недоброе. Говори.
Егор кивнул и сбросил на землю рюкзак. Развязал куртку и положил сверху.
И ответил:
— Вот какое дело. Два дня назад я назвал своё имя, а ты меня ударил. Отец учил меня держать слово, поэтому я тут. А ещё отец учил отвечать ударом на удар.
Седой подвигал желваками, усмехнулся и кивнул:
— Ладно, ты прав, мальца я скосил. Я — Мелвиг. Хочешь вломить мне? Бей.
— Как тогда, и без оружия? Хорошо.
Наёмник кивнул.
И Егор вломил.
ГЛАВА 6. Душа огня и то, чего не может быть
Понятное дело — не попал.
До опыта и умений седобородого Егору как до Луны на перекладных бабочках.
И хотя именно он, Егор, прибил ту тварь, но сим свершением не обольщался. Если бы боевая пара не измотала чудовище, не раздёргала её внимание, не подрубила половину ног и не снесла несколько жвал, то никуда бы Егор не попал. А может и попал, но точно смертельного удара не нанёс.
Не, не, не… Отвратительные звуки, если честно. Лучше — да, да, да! Но уж что есть. За неимением краплёных карт играем честно. Хотя против такого противника и краплёные карты — смех, да и только.
Вот и седой веселился; текучим, скорее воздушным, скольжением уклонился от удара.
Поднял ладонь и извинился:
— Привычка, помилуй. Само так вышло.
— Бей! — завопила огневласка.
Егор ударил. Мимо.
Наёмник исчез в вихре и возник в пяти метрах поодаль. Скалился:
— Навык сам сработал. Ну, как у тебя там в лесу само вышло.
— Ещё бей!
Егор ударил. Попал в радужный диск, размером с большую тарелку.
Мелвиг напоказ нахмурился и повинился:
— К настоящему бою привык, никак не выходит потешная схватка.
Азартная девица скакала вокруг них и вопила:
— Бей, бей! Да ударь его, что ты за криворучка! Мазила! Давай, вломи! Ещё! Пусть он побегает, жирок растрясёт! Давай, давай, давай!..
Егор прищурился. Мелвиг насторожился. Стоял он в той же расслабленной позе, но правая рука чуть приподнялась, будто ожидая, что в ней возникнет та здоровенная колотушка, которой наёмник избивал несчастную адскую тварь.
Крик рвался из груди Егора. Неслышный крик. И ломик возбуждённо шевелился, желая показать хозяину полезность.
И Егор — ударил, задавив в себе и крик, остановив и незримый металл. Обычный удар.
Промахнулся, конечно.
Но на краткое мгновение в руке Мелвига блеснула сталь. Возник и пропал молот. И наёмник уже не так радостно ухмылялся, чуял косяк.
— О! Прости, виновен, мы же тогда были без оружия.
И тут улыбнулся Егор:
— Хорошо, что ты сам вину признал, не стал отпираться. Ведь договорились сделать как тогда. Я не уклонялся, безоружен был. А у тебя — то навык, то привычка, то непривычка. И даже оружие достал. Четыре раза нарушил слово. Долг на тебе теперь.
— Бей? — неуверенно пробормотала Куней.
— Хочешь, чтобы он ещё на себя долгов навесил? — изумился Егор, хотя всё внутри кипело и орало, требуя, наконец, ударить так, чтобы с копыт слетел этот здоровяк.
Смеётся он, зараза. Навык у него.
Дурацкое желание, но избавиться вышло не сразу.
А парочка наёмников переглядывалась, всё больше хмурясь.
— Городские… — наконец процедил седой. — Всё бы вам мехом внутрь. Такой молодой, а уже городской.
— Простоват ты, вот что, — задумчиво возразила девица.
— А ты на что?!
— А у меня два хвоста, сам говорил! Взятки как шёрстка гладки.
Седой лишь плюнул с досады.
А Егор как можно более искренне улыбнулся и протянул руку:
— Я — Егор Метелица. Из семьи Метелиц, наследник.
— Куней, сильная и независимая, без семьи, Младшая-на-синем, — девица потрясла его руку и хихикнула.
Её напарник вздохнул, ухватил покрепче ладонь парня.
— А мне имя Мелвиг, Средний-на-сером. Из Островных. Позже про нас сам разберёшься, если время будет. Ну и этот, как его, Утята Пожарич тоже я. Зови меня так!
— Путята Борщевич! — девица тут же подскочила и воткнула в бок острый кулак.
— Или так, — согласился седой и едва заметно поморщился. — А теперь давайте, лапы в руки и вперёд. И так задержались.
— Опаздываем?
— Здесь невозможно опоздать! — заявила огневолосая. — Переход всегда случается вовремя. Ну, не по нашему счёту, а…
— Ш-ш-ш… — зло прошипел Мелвиг.
— А, ну да, — встрепенулась девица. — Идём!
И они пошли.
Двинулись ровно на восток, куда и Егор шёл. Пришлось попетлять, конечно. После приключения с лесным тараканским чудовищем никто из них не желал снова в леса соваться. Хотя тоже вопрос большой, где безопаснее — в лесу, где чудище поневоле скорость сбросит, или в чистом поле, где ему добычу догнать — раз плюнуть и два сороконожить.
Но наёмники двигались полями да реденькими перелесками. Егору пришлось поспешать за спутниками, а те шли ходко. И в пути поговорить не получалось, рыжая и здоровяк внимательно оглядывались, будто ожидая чего.
Ничего так и не случилось, разве что в вышине, среди дырявой серой пелены, изредка мелькало огромное, подавляющее, с крыльями и хвостами. И седой недовольно фыркал, через раз поминая тяжёлый ветер.
Сильно под вечер остановились
