- Я люблю тебя, - прошептал он мне в губы.
- И я тебя...
Я пришла в себя только через некоторое время, ощущая удовлетворенную слабость в теле и умиротворенную радость в душе. Эдмунизэль, прижимая меня к себе и нежно поглаживая, шептал слова благодарности.
Да за что благодарить-то? Мне никогда не было так хорошо. У меня есть сексуальный опыт и собственное отношение к этой стороне жизни. Я всегда считала, что секс важен для всех. Он дает возможность получить удовольствие, дарит положительные эмоции, помогает сбросить накопившуюся негативную энергию, усиливает восприятие красок жизни, заряжает активностью, наполняет оптимизмом. Но сейчас, я испытала что-то гораздо большее. Это было какое-то взаимное, глубокое, полное слияние, рождающее всепоглощающую любовь, абсолютное доверие и превращающее нас в единое целое.
В ответ я обняла его со словами:
- Ты самый лучший мужчина во всех мирах, и мне обалденно повезло.
- Это мне повезло. Даже в самых смелых фантазиях, мне не приходило в голову, что женщины бывают такими чувственными, отзывчивыми и желанными. Наши женщины брезгливы и холодны, с ними трудно добиться близости, а заставить испытывать удовольствие еще труднее.
- А может в этом секрет их бесплодия, без разрядки, удовольствия, мы называем это оргазм, их матка не готова принять мужское семя?
- Ничего не могу тебе на это ответить, я вообще не знал, что и у женщины может быть оргазм, думал, что это особенность мужчин.
С этого дня, ежедневная близость стала неотъемлемой частью наших отношений, сопровождавшаяся жаждой прикосновений, нескромных ласк, упоительного наслаждения друг другом, желанием обладать и стремлением отдать.
Когда нам удавалось оторваться друг от друга, мы занимались заготовкой еды, предполагая, что с ней у нас могут быть сложности в пути. Эдмунизэль ментально подманивал рыб в реке к берегу, объяснив, что это довольно трудно без опыта, потому что у рыб предельно маленький и примитивный мозг, практически не на что воздействовать. Кроки, сидя в воде, хватал рыб своей пастью и выбрасывал на берег, где мы ее подхватывали. Когда рыбы накапливалось довольно много, мы с Эдмунизэлем, с помощью магии высушивали ее до состояния плоской пластины. В таком виде она легкая и отлично хранится. А когда понадобится, достаточно опустить ее в воду на некоторое время и получить полноценную тушку сырой рыбы, как будто только что выловленной. Такой способ в моем мире называется лиофилизацией и мне хорошо знаком, потому что в космический полет берут только такие продукты, для уменьшения веса и объема. А любая влага на корабле многократно циклично используется, проходя очистку до состояния чистой дистиллированной воды.
Поздним вечером, укладываясь спать, я сожалела, что вынуждена, чтобы не замерзнуть, оставаться в боевом костюме. Ну вот, опять не буду чувствовать прикосновений Эдмунизэля. А он, укладываясь рядом, все равно прижимал меня к себе, упрямо укрывая обоих своим плащом, и никакие мои уверения, что мне этого не надо, когда я в костюме, не имели успеха.
К моей огромной радости выяснилось, что Эдмунизэль знает гномий язык. Он всегда сопровождал торговые караваны к гномам и использовал эту возможность выучить язык, так что нередко служил переводчиком при их встречах.
- Научи меня гномьему, хотелось бы хоть что-то понимать при встрече, - попросила я его.
- Почему хоть что-то? Пользуясь тем, что мы оба менталисты, я могу передать тебе мысленно любые свои знания в течение более или менее короткого времени. Тем более, раз ты моя Дармия, это, наверное, будет еще проще. Правда есть одно но... из-за которого этим способом редко кто пользуется. Это не просто вторжение в личные мысли и знания, это обнажение своей души и решиться на это могут только те, кто абсолютно доверяет друг другу и ничего не пытается утаить. Надо полностью открыть сознание навстречу, и в этот момент каждый из нас, вольно или невольно, может узнать очень многое о партнере, если не все. При деликатном отношении можно сосредоточиться на конкретных знаниях, но иногда все-таки, помимо воли, поток информации оказывается шире. Короче, ты должна верить мне, что я постараюсь не смотреть то, что ты не хочешь показать, но быть готова к тому, что я могу увидеть больше.
- Эдмунизэль, я тебе абсолютно доверяю, а главное, ничего не собираюсь от тебя скрывать.
В ответ он притянул меня к себе и, нежно поцеловав, сказал:
- Не понимаю, чем я заслужил такое счастье?! Но я никогда не буду смотреть больше, чем оговорено, иначе что-то будет больно узнать мне, что-то заставит тебя стесняться. Но предупреждаю, может непроизвольно что-то случайно проскользнуть.
- Отлично, я тоже обещаю, что не буду пытаться узнать больше, чем мы договорились. Что мне надо сделать?
- Ты должна снять свой костюм, сесть напротив, расслабиться, неотрывно смотреть мне в глаза и представлять, будто приглашаешь меня с полным доверием посмотреть внутрь тебя.
Я все сделала, как он сказал и, смотря ему в глаза, почувствовала щекотку внутри головы. Уже привычно хотела отмахнуться, но вовремя спохватилась и, мысленно улыбнувшись, приветливо сказала - 'Входи'. Вслед за этим мой взгляд расфокусировался, мелькнуло видение, как несколько больших груженых плотов плывут по океану. Как Эдмунизэль приветствует кого-то низкого роста с квадратной фигурой, на незнакомом мне языке, а потом я начинаю понимать этот язык и целый шквал вначале различных слов и понятий, а затем и предложений, обрушился на меня.
Когда я очнулась, было чувство ужасной усталости, голова болезненно гудела. Я непроизвольно застонала. Как всегда, когда мне плохо, Эдмунизэль стал целовать мое лицо и гладить по голове, перебирая волосы.
- Извини, я виноват, слишком много для одного раза, тем более с непривычки.
- Да ничего, я готова потерпеть, лишь бы результат был, - успокоила я его.
- Он есть, но сейчас ты не должна об этом думать и пытаться воспроизвести полученные знания. Все придет само собой через некоторое время.
Все дни, проведенные на реке, были наполнены взаимными ласками и любовью. Улыбки не сходили с наших лиц. Сверкающие при этом белоснежные клыки Эдмунизэля иногда пугали меня своей чуждостью, но я тут же вспоминала, как мне с ним хорошо и его внешний облик постепенно становился все привычнее, ближе, роднее. Поднимавшуюся время от времени тревогу о будущем, я прогоняла, твердя себе: 'Мы будем решать проблемы по мере их поступления', уже не отделяя себя от Эдмунизэля и объединяя в это 'мы'.
Но все хорошее не вечно. Мы, запася достаточно рыбы, все-таки заставили себя пойти на поиски гномов. Рассудили так, гномы не могут жить без воды, значит, у них есть реки или хотя бы ручьи внутри гор, которые должны где-то вытекать и впадать в более крупные реки. А единственная большая река на их материке та, у которой мы находимся. Значит, пойдем вдоль нее вверх.
Из оружия мы имели мой пояс с метательными ножами, длинный кинжал Эдмунизэля, висевший в ножнах тоже на широком поясе, где в кармашках этого пояса было несколько бутылочек с эликсирами и духовую трубку с ядовитыми иглами во внутреннем нагрудном кармане его рубашки.
Эдмунизэль не дал мне ничего нести, кроме его плаща, а сам нес нагруженную рыбой большую походную сумку, в ней, сверху лежали пустые фляги для воды, набирать которую не было смысла, пока мы идем вдоль реки. На мои протесты и уверения, что я тоже могу что-нибудь нести, он заявлял:
- А ты следи за Кроки.
Мы шли по гористой возвышенности и через два дня пути дошли до притока реки. Это была небольшая речка, уходившая в горы. Решили, что теперь пойдем вдоль нее. Идти стало намного труднее, все время вверх, растительности почти нет, редкие маленькие кустики, кое-где островки травы. Далеко впереди стали видны заснеженные горные вершины. Через три дня мне уже приходилось изображать для Эдмунизэля бодрость, иначе бы он понес меня на руках. Стало заметно холоднее, ночью вода замерзала в лед. На ночном привале я спросила:
- Эдмунизэль, а как мы будем искать гномов внутри гор? Неизвестно, где эти гномьи пещеры и в них, наверное, полный мрак, будем ли мы там что-нибудь видеть, и живут ли внутри гор опасные животные?
- Счастье мое, - сказал он, ласково покусывая мочку моего уха, - мы не пойдем внутрь гор одни, ничего не зная о том, что нас там ждет. Я не могу так рисковать тобой. Вот уже два дня я посылаю вперед ментальный Зов, в надежде, что его услышат и выйдут нам навстречу. Если же никто не откликнется, придется возвращаться назад.
- Так научи и меня посылать этот Зов. Вдвоем-то, мы быстрее дозовемся, - с энтузиазмом предложила я.
- Тебе это не нужно. За это время, что мы здесь находимся, я нигде не почувствовал Источник Силы, а из эфира, в котором здесь очень мало магии, ты даже без своего костюма можешь брать только крохи, так к тебе быстро придет истощение. А я, к сожалению, могу слить часть Силы только в предметы, а поделиться ею с разумными могут только Целители.
