Матиор смеется и целует меня в ответ.
— Я же говорил тебе, что ты моя единственная, прекрасная Халла, и я не шутил. — Он нежно прикусывает мою нижнюю губу, и я со стоном прижимаюсь к нему. — Только ты.
— Люблю тебя, — повторяю я. Есть ли на свете кто-нибудь счастливее меня? Сомневаюсь.
Матиор сильнее прижимается ко мне, обвиваю его ногами, полностью готовая к тому, что будет дальше. Матиор снова целует меня, чувствую, как его рука скользит по моему телу вниз, туда, где уже все горит от нестерпимого желания. Мгновение — и к лону прижимается горячий твердый член. Прежде чем успеваю начать нервничать, он входит в меня.
Из груди рвется судорожный вздох. Я думала, что готова, думала, что с Матиором все будет по-другому, но на деле же чувствую напряжение и дискомфорт, как мне всегда и рассказывали о сексе. От разочарования у меня вырывается тихий отчаянный стон.
— Больно только в первый раз, — говорит Матиор, покрывая мое лицо успокаивающими поцелуями. — Прости меня, дорогая.
Я крепче прижимаюсь к нему, муж неподвижно нависает надо мной, собирая губами непроизвольно выступившие слезы. Одно полное боли мгновение сменяется следующим. Когда Матиор начинает немного двигаться, я с удивлением понимаю, что мне уже не больно, наоборот, приятные ощущения медленно, но верно затмевают неприятные. Я прикасаюсь губами к его губам, и когда он снова медленно входит в меня, доверчиво раскрываюсь ему навстречу.
Матиор стонет, и его поцелуи становятся все более настойчивыми. Муж с силой делает еще один толчок, последующий за его движением острый укол боли мгновенно сменяется приятным ощущением наполненности, какой-то целостности. Никогда не чувствовала ничего подобного. Матиор словно пронзает меня до самого сердца.
А потом он выходит из меня, и все снова меняется. Со следующим движением бедер мужа меня охватывает такое наслаждение, что я стоном закрываю глаза.
— Вот так, — беспрестанно шепчет Матиор, поглаживая меня по шее, плечу и периодически целуя. Он снова глубоко входит в меня и начинает двигаться в медленном, восхитительный ритме, не оставляющим никаких страхов и сомнений. — Держись за меня, любимая.
Я обвиваю руками его шею, сильнее прижимаясь к нему. Вчера я впервые познала радость удовлетворенного желания, ощутила, как живот стягивает горячая спираль потребности, чтобы в один прекрасный момент распрямиться и перекинуть меня через край. Вот и сейчас чувствую, как та же самая тугая спираль снова начинает сжиматься. У меня вырывается стон. Муж, прошептав мое имя, начинает двигаться быстрее, от чего удовольствие внутри только разрастается.
Я вскидываю бедра навстречу движениям Матиора, от чего сладкие ощущения еще больше усиливаются. Каждый его толчок сильнее предыдущего, глубже. От интенсивности движений мужа, скольжу по кровати, разбрасывая подушки, под спиной одеяла давно завернулись в неприятные жгуты, но я не хочу останавливаться. Хочу больше, сильнее, быстрее. Желание внутри разрастается в бушующий пожар, в любой момент готовый неконтролируемой стихией разлиться по всему телу. Но вдруг Матиор останавливается и прижимается своим лбом к моему.
— О нет, — отчаянно всхлипываю я, цепляясь за него руками. — Не останавливайся. Я уже так близко.
— Уже?
Матиор поднимает голову и, заметив выражение моего лица, со стоном яростно целует, кладет руку на мою грудь, массируя жаждущее внимания полушарие, и снова толкается в меня. Безумно приятно, но мало.
— Быстрее, — молю его. — Сильнее.
С низким, диким рычанием Матиор делает то, о чем прошу. Он так сильно толкается в меня, что наши тела скользят по кровати, а я плечом задеваю деревянное изголовье кровати. Сильно прижимаюсь к мужу, бедра безостановочно двигаются в такт его движений, тело непроизвольно извивается на постели. Но мне нужно больше. Больше. Больше!
— Пожалуйста, — шепчу я, чувствуя, тугая внутри спираль начинает раскручиваться, постепенно набирая скорость. От ощущений прикусываю губу и выгибаюсь дугой, плотнее прижимаясь к мужу. — Матиор!
Муж делает очередной сильный выпад, но мой разочарованный стон дает ему понять, что этого мало. Тогда он просовывает руку между нашими соединенными телами.
— Кончи для меня, — требует он, потирая большим пальцем мой клитор. — Халла, мне нужно, чтобы ты кончила первой.
Матиор снова с силой толкается меня, не переставая лаская клитор, и на этот раз это все, что мне нужно. С диким криком крепко прижимаюсь к мужу, зарываюсь лицом ему в шею бездумно кусая, целуя и облизывая кожу, переживая сильнейший и прекраснейший оргазм в своей жизни. Матиор снова толкается в меня, краем сознания замечаю, как воздух с шипением вырывается из его горла, а тело словно каменеет. Он все продолжает тереть мой клитор, хотя сам сильно дрожит, от чего и пальцы его на моей чувствительной плоти тоже дрожат.
В какой-то момент удовольствие начинает потихоньку меня отпускать и, когда муж снова начинает ласкать мой клитор, издаю протестующий стон. Рассеянно замечаю, что Матиор рухнул на меня сверху, основательно придавив своим весом к кровати. Мне нравится это ощущение, его влажная от пота кожа прижимается к моей, наши тела до сих пор соединены. Самая тоже вспотела, и следовало бы смыть с себя соки нашей любви, но сил двигаться нет.
Матиор поднимает голову с моего плеча, его длинные волосы окутывают нас шелковистой волной. Муж ошеломленно целует меня.
— Халла. Это было… потрясающе. Намного лучше, чем я представлял. А за последние шестнадцать лет, чего я только не напредставлял себе.
Я весело смеюсь замечанию Матиора. Я, кажется, понимаю, что он чувствует, ведь чувствую тоже самое. У меня нет слов… я просто счастлива. Блаженно, чудесно, невероятно счастлива.
И когда муж снова целует меня, не могу не задаться вопросом, когда мы сможем повторить?
Эпилог
МАТИОР
— У него твои глаза, — говорю Халле, зачарованно наблюдая за тем, как сын сжимает мой палец своей крошечной ручкой. — И, полагаю, моя сила.
— Лучше твоя, чем моя, — весело и немного устало говорит моя прелестная жена. Она лежит в нашей постели совсем без сил, не способная и руки поднять, но смотрит на меня блаженно-счастливым взглядом. — Ты рад, что у нас сын?
Я смотрю на ребенка в колыбели своих рук. Рад ли? Несомненно. Сын — это прекрасно, но дочери, маленькой копии своей матери, я был бы рад не меньше.
«Следующей обязательно будет девочка», — решаю я.
Халла считает себя старой, но у нас впереди еще много дней, полных любви и счастья, и, конечно же, жарких ночей. Она неожиданно оказалась очень страстной женщиной, любящей постельные игры не меньше меня. А может даже и больше. Моя невинная, от всего смущающаяся жена любит доводить меня до крайней степени исступления своим совершенно невероятным ртом. От одной только мысли об это, член в штанах твердеет. Быстро отмахиваюсь от приятных воспоминаний, для них совсем не время. Пройдут недели, а может даже месяцы, прежде чем нам с Халлой снова можно будет заниматься любовью, но я буду ждать.
Я всегда буду ее ждать.
— Я рад, что наш малыш счастлив и здоров, — отвечаю любимой жене и, крепче прижимая сына к себе, подхожу к кровати, чтобы поцеловать ее в лоб. Моя королева вымотана: красивая длинная коса растрепана, под глазами следы усталости после родов, но улыбается. — Больше мне ничего и не нужно.
Сонный смех Халлы — музыка для моих ушей.
— Как ты себя чувствуешь? — я качаю ребенка на руках и внимательно наблюдаю за женой. Хорошо помню, что ее мать умерла при родах. Долгие месяцы беременности меня снедало крайнее беспокойство за здоровье и жизнь любимой. Ее осматривали все целители и священнослужители, которых мне только удалось найти. Однако вопреки всем опасениям, несмотря на то, что Халла родила нашего ребенка всего несколько часов назад, выглядит она вполне здоровой.
Халла отмахивается от моего беспокойства и зевает.
