этого.
– Значит, вы не признаете семью как основу общества, как это делают люди. Я увидел среди более культурных рас, и особенно на континенте, так похожем на ваш мир, который люди называют Америкой, тенденцию против опоры на семью. Но в этом есть опасность породить эгоизм, заставляя людей жить для себя и бороться за себя. Сильнейшие процветают, слабые подавлены.
– В нашем мире обязанности сбалансированы. Каждый человек имеет свой долг перед самим собой, перед своей семьей, перед своей деревней или гражданской общиной, перед своей нацией, перед всем миром. Община – это самая важная основа всего. Семья слишком мала, нация слишком велика, но сфера долга должна быть сбалансирована во всех отношениях. В нашем самом раннем государстве каждый жил сам за себя. Затем возникли войны, и потребовалась взаимопомощь. С тех пор как у нас наступил всеобщий мир, мы стараемся настаивать на том, чтобы каждый осознавал свой долг перед всем обществом, перед всем миром.
– Вы говорили об общих запасах. Как вы их пополняете? – спросил я. – Мне кажется, что в этом мире гораздо больше праздного времени и развлечений, чем на Земле.
– Большая часть нашей работы выполняется, как вы видите, благодаря нашему контролю над природными силами. Мы преобразуем шторм и океанскую волну в электричество, и благодаря этому мы обладаем огромной, практически неизмеримой, властью. Таким образом, мы можем делать свою работу, контролировать и обращать природу по своей воле, не прилагая особых усилий. Поэтому чем больше увеличивался наш контроль над силами природы, тем больше свободного времени мы находили для отдыха, для развития внутренней жизни, для учебы, для умственного совершенствования, для отдыха. Было время, когда нашим предкам приходилось очень тяжело трудиться, и жизнь представляла собой нескончаемый круг бесконечного труда. Тогда богатые и сильные заставляли бедных и слабых работать за них, но с тех пор, как мы достигли нашего нынешнего состояния, мы смогли разумно регулировать труд, дать всем справедливую долю работы и справедливую долю здорового отдыха, и получить наши усилия с помощью сил природы, подчиненных нашей воле через главную силу электричества.
– Вы поступили мудро, – сказал я. – Возможно, со временем человек сможет сделать то же самое, когда продвинется дальше в познании природы.
– Как вы проводите день в ваших коммунах? – спросил я.
– Одна треть отводится на работу, если она требуется (что бывает редко), одна треть – на развлечения и отдых, одна треть – на сон. Это в наши рабочие дни. Во все праздничные дни работы нет, а только отдых и посвящение себя служению Богу. В рабочие дни час из рабочего времени всегда отводится на молитву и прославление.
– Что вы понимаете под отдыхом?
– Это зависит от индивидуального вкуса. Правительство обеспечивает развлечения. Теперь нам нет нужды тратить средства на вооружение. В каждой деревне, в каждом городе есть группы талантливых музыкантов, которые по вечерам исполняют музыку для развлечения своих соседей, ибо музыку мы считаем важным элементом счастья. Затем в каждой деревне есть театр и актеры, где по вечерам разыгрываются пьесы для развлечения жителей. Затем у нас есть игры разных видов, в основном для развития энергии молодых. Лекции на темы, касающиеся науки, читают компетентные преподаватели. Затем у нас есть книги и библиотеки для всеобщего просвещения. Все это, конечно, обеспечивается нашими правителями, одной из главных обязанностей которых является обеспечение здоровых развлечений и отдыха для всех. И опять же, в большинстве наших деревень мы обедаем вместе в общем зале. Все работают на общее благо, и все питаются из общих запасов. Но для этого мы должны обладать совершенным бескорыстием.
– Как у вас обстоят дела с отношениями между полами? На земле такое постоянное сближение молодых людей было бы чревато опасностью.
– Там, где женщин не учат скромности, так и будет, но скромность и сдержанность – это первые уроки, которые мы прививаем после бескорыстия. Но есть большое преимущество в том, чтобы позволить молодым людям обоих полов общаться вместе и хорошо узнать друг друга, прежде чем они вступят в брак. Поэтому мы смягчаем характер мужчин дружеским и доверительным общением с женщинами.
– Как вы решаете вопрос с браками? Это главная трудность в земных обществах, и у разных народов есть разные способы ее решения.
– Мы ожидаем, что желающие вступить в брак будут знать друг друга за много лет до его заключения и получат согласие старейшин.
****
У нас было много подобных бесед, которые я не могу сейчас описать, но чем больше он мне рассказывал, тем больше я думал, что во многих вещах люди могли бы поучиться у марсиан – класса существ, не похожих на людей во многих вещах, и живущих в мире, очень похожем на вашу Землю, но более развитом.
Проезжая мимо Земли Уэбба, я спросил, могу ли я увидеть один из традиционных праздников и развлечений марсиан. После некоторой задержки и раздумий мой друг согласился, но при условии, что я буду очень осторожен в сохранении своего секрета и не подвергну себя опасности быть обнаруженным. Он пообещал показать мне зал пиршеств и зал отдыха его собственной коммуны, когда мы вернемся на землю Тихо, что мы и сделали на следующее утро.
Глава VII. Праздник
Он провел меня через большой сад, затененный красной листвой, среди которой виднелись бутоны всех цветов. Это была великолепная сцена, но цвета были яркими и почти неистовыми – гораздо менее приятными для меня, чем мягкие оттенки нашего прекрасного мира, и даже чем благодатная зелень земли. Здесь же все светилось, и солнечный свет пробивался сквозь листья, окрашенные в кровавый цвет на красной земле. Это было великолепно и восхитительно, но в конце концов утомительно. На фоне всего этого зеленые каскады и фонтаны марсианских вод составляли поразительный контраст с красным цветом.
В конце концов, примерно через милю мы подошли к большому дворцу с возвышенным фасадом, обрамленным металлическими башнями. Мы вошли в его порталы. Там был огромный зал, такой же огромный, как некоторые в Европе, с галереями вокруг. Здесь было несколько марсиан, сидящих на подушках на полу.
Мой проводник привел меня в определенное место, и здесь мы сели, приготовившись к трапезе.
Раздался громкий звук трубы, а затем выстрел из пушки. Затем все встали, словно в позе поклонения, и раздался странный для моих ушей и могучий гимн хвалы Богу, дарителю всех благ. Затем все снова улеглись, и перед каждым была поставлена еда – такое месиво, какого вы не видели на земле, и которое я не могу описать.
