— И закричал в отчаянии каждый брат, ведь поставила Бездна условия невыполнимые. С тех пор ходят трое сыновей Бездны по миру, ищут и ждут своих трёх сестёр. И как только огласит воздух первый крик их детей, придёт в мир Бездна.
Полотно опустело, и толпа зааплодировала, особенно многочисленная ребятня. Конечно, не мрачной истории, а, скорее, невероятному зрелищному шоу теней.
Гидра хлопать не стала. Она с задумчивым видом стояла и машинально теребила свои новые бусы, глядя, как расходятся люди к другим прилавкам, светильники гаснут, а полотно начинают спускать с рамы.
— Не понравилось? — спросили её откуда-то сбоку, и Роанна вздрогнула от неожиданности.
Обращался к ней высокий молодой парень в простой походной одежде — заправленных в сапоги штанах и рубашке со шнуровкой. Рубашку подпоясывали пустые ножны. Его весёлый, хорошо поставленный голос сразу показался знакомым.
— Это вы рассказывали? — Гидра чуть неловко улыбнулась, поняв, как сильно должна была её одинокая не аплодирующая фигурка выделяться из толпы.
Парень наклонил голову, ухмыльнувшись краем губ. Его чёрные волосы, присобранные на затылке, спускались почти до плеч.
— Мой друг умел так же, — с неожиданной для себя откровенностью сказала Роанна, — никто из нас не мог повторить.
— О, рукотворные тени это редкое умение, — парень кивнул в знак понимания, — его обычно держат в тайне, обучают в кругу семьи. Надеюсь, ваш друг передаст его своим детям.
Роанна помрачнела.
— Он уже ничего никому не передаст, — сухо отозвалась она.
— Что ж, на всё воля Бездны, — перестав улыбаться, ответил парень.
— Вы верите в Бездну?
— Странно было бы в неё не верить.
— А эта сказка? Вы верите, что у Бездны могут быть дети?
— Это не сказка. Скорее, более сказочный вариант легенды, — подумав, объяснил парень, — адаптированный, так сказать, для показа публике.
Роанна улыбнулась забавной формулировке.
— Я Эйрим, — он протянул руку и, чуть сжав ладонь Гидры, поднял брови, — какое крепкое рукопожатие. А одеты вы как леди.
— Мужчины обычно целуют леди руку, а не жмут, — хмыкнула Роанна, и парень явно смутился.
— Ну, что сказать, мы люди простые.
Гидра обратила внимание на его руку, где по тыльной стороне запястья проходила татуировка в виде стилизованного глаза.
— Это что-то означает или просто для красоты? — спросила она, заинтересовавшись, на что Эйрим пожал плечами.
— Для души. Забавная, кстати, история. Мы как-то подвезли странствующего алхимика за Конечной Станцией. Знаете же, какие там огромные расстояния между деревнями — и он в благодарность предложил нарисовать что-нибудь несмываемой краской. Сестрёнка попросила бабочку, а я, вон, глаз. Лишний глаз никогда не помешает.
— Глаз — это символ Бездны, — раздался голос Палача, и, обернувшись, Роанна увидела его за левым плечом.
— Это я уже потом узнал, — хмыкнул Эйрим, — его теперь не смыть никак, надо искать того же самого алхимика, у них же у всех разные составы краски. А где его теперь найдёшь?
— Отличное представление, — Палач наклонил голову в знак уважения, и Эйрим кивнул.
— Приходите ещё, мы всю неделю тут.
Роанна с сожалением подумала, что вряд ли когда-то ещё будет на подобном представлении, и бросила на артиста долгий взгляд, запоминая твёрдые черты и широко расставленные карие глаза. Перехватив её взгляд, Эйрим открыто по-мальчишески улыбнулся и поднял руку. Налетевший ветерок отбросил волосы с лица, обнажая лёгкую асимметрию, так что одно ухо было чуть ниже другого.
— Нам пора, — Палач крепко взял её за руку и потянул к выходу с площади. Роанна с сожалением накинула на голову капюшон и подавила навязчивое желание снова обернуться на улыбчивого парня.
— Точно пора? — всё же не удержалась Гидра, когда они проходили мимо прилавка с выпечкой.
— Хочешь что-нибудь? — перехватил Палач её взгляд и добродушно поддразнил, — осторожно, сладкое вызывает привыкание.
Роанна скептически хмыкнула и, сунув руку в карман, достала золотые монетки, которые вытащила у мелкой воровки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты аккуратнее, на один такой полприлавка можно купить, — предупредил Палач, — тут тоже ворья полно, сбегутся на блеск только так.
Гидра всё же не удержалась и обернулась. Эйрим всё ещё стоял у подмостков, разбирая раму.
— Я сейчас, — предупредила она Палача и быстрым шагом направилась обратно.
— Где у вас тут оставляют пожертвования? — деловито осведомилась она и под заинтересованным взглядом Эйрима приблизилась к жестяной банке на пару литров, заполненной примерно на треть, опустив туда все свои золотые монетки, кроме одной.
— Ого, — парень бросил свои дела и подошёл, — рукопожатие у вас как у того, кто много и тяжело работает, а щедрость и правда будто у леди.
Роанна улыбнулась и махнула рукой, намереваясь вернуться к Палачу.
— Подожди! — Эйрим забежал вперёд, преграждая ей дорогу, — скажи хоть, как тебя зовут!
— Извини, не могу, — с сожалением она покачала головой, — меня вообще не должно здесь быть.
— Ладно, — разочарованно выдохнул парень и отступил.
Когда Роанна, кивнув, направилась дальше, в спину ей донеслось:
— Увидимся!
Не оборачиваясь, Гидра улыбнулась и вернулась к Палачу. Тот уже держал в руке объёмный свёрток промасленной бумаги. На предложенную Роанной монету он лишь насмешливо поднял брови.
— Оставь себе, малышка, переживу как-нибудь.
— А что там? — непроизвольно облизнувшись, Роанна устремила на свёрток голодный взгляд. Не то чтобы в школе их плохо кормили, а Эридан часто приносил ей что-нибудь, когда выбирался в Город, но запах от выпечки исходил абсолютно ни на что не похожий.
Когда она расправилась с тремя плюшками, облизнув пальцы, испачканные кисловатым вареньем, они уже подошли к борделю, и, выкинув в мусорку пустую обёрточную бумагу, Роанна отметила, что позади мелькнула тень — кто-то очень быстро, среагировав на её поворот, нырнул в ближайший переулок.
Не успела мысль сформироваться в голове, как спереди послышался знакомый жизнерадостный голосок Юнис. За прошедшие годы она сумела исправить речь, и теперь её шипяще-свистящие, змеиные интонации проявлялись только в моменты сильного волнения.
Вмиг забыл обо всех тёмных фигурах вместе взятых, Гидра обернулась и поспешила к воротам, где Юни вовсю кокетничала с охранником. Увидев Роанну, она подмигнула, поднявшись на носки, что-то шепнула мужчине и с крайне довольным видом сошла по ступенькам с видом королевы.
— Всё нормально? — оглядывая подругу, чуть озадаченно уточнила Гидра, и та утвердительно наклонила голову.
— Даже лучше, — она подняла глаза на Палача, который стоял в стороне и в диалог не вмешивался.
— Закуришь? — предложил тот, и Роанну снова кольнуло то же непонятное жгучее чувство, что и на пути сюда, при виде того, как Юни прикуривает от его зажигалки и растягивает губы в двусмысленной многообещающей улыбке. На секунду захотелось тоже попросить сигарету, хотя запах дыма с детства выводил её из себя.
Небо начинало светлеть, и все трое, не сговариваясь, ускорили шаг.
Когда странное, ничем не мотивированное неприятное чувство прошло, Роанна скосила глаза на Юнис. Какую угодно реакцию она могла себе представить на то, что подруга только что пережила. Шок, неприятие, злость, подавленное молчание. Но Юни непринуждённо болтала на самые разные темы, начиная от марки сигарет, заканчивая сортом цветов на ближайшей клумбе.
— Как всё прошло? — наконец не выдержала Роанна, и Юнис прервалась на полуслове. Передёрнув плечами, она совершенно непосредственно откликнулась:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нормально. Я снова чистая.
«Чистая». Слово резануло по мозгу, и Гидра чуть поморщилась. Да, вероятно, так и должна наёмница относиться к нежелательной беременности. Так должна относиться к ней девушка, которую саму ещё ребёнком продали за то, что она повреждённая.
— А что за плата? Что они с тебя взяли? — пытаясь прогнать от себя вездесущее «но», поспешно спросила Роанна.
