него. — Ты же знаешь, как тщательно он проводит различие между тем, что он может подтвердить, и тем, что он не может подтвердить, Робейр! И, по-видимому, все их воздушные шары идентичны. Таким образом, он может сказать нам, сколько он видел в любой данный момент или на одном участке фронта, но не сколько ублюдков в общей сложности. Однако у него есть сообщения по меньшей мере о пяти одновременных появлениях в воздухе на протяжении шестидесяти или семидесяти миль его фронта.
Дючейрн болезненно кивнул головой, когда понимание наконец пришло к нему. Неудивительно, что Мейгвейр так волновался. Изощренность артиллерии чарисийцев всегда была одним из их самых смертоносных преимуществ. Он сомневался, что сможет полностью оценить последствия новых воздушных шаров, даже после объяснений другого викария, но одной мысли об артиллерийских возможностях, которые только что обрисовал Мейгвейр, было достаточно, чтобы кровь застыла у него в жилах.
— Надеюсь, что у тебя нет других сюрпризов в рукаве твоей сутаны, — сказал он через мгновение.
— Вообще-то, есть еще, — решительно сказал Мейгвейр. — Это настоящая причина, по которой я пришел к тебе. Если ты все еще задавался вопросом, намеревались ли еретики бросить свой основной удар на юг, ты можешь остановиться. Передовой командир Рейнбоу-Уотерса в Эялтине попал под шквальный артиллерийский огонь… И у него в небе тоже плавают по крайней мере еще два или три чертовых воздушных шара, проклятых Шан-вей. А Рейнбоу-Уотерс только что получил депешу от своих пикетчиков на Хилдермоссе. Похоже, что чарисийцы снова ввели в эксплуатацию шлюзы в Дарейлисе.
— Что ты имеешь в виду? — резко спросил Дючейрн.
— Я имею в виду, что по крайней мере пять их броненосцев движутся вверх по реке с «десятками» — это число от местного командира — паровых буксиров, тянущих баржи за собой. Независимо от того, набиты ли они войсками или «просто» припасами, это действительно плохие новости для левого фланга Рейнбоу-Уотерса. Особенно с учетом того, что Грин-Вэлли наконец-то начал продвигаться к югу от озера Кэт-Лизард.
— Боже мой, — сказал Дючейрн, его лицо побледнело, и Мейгвейр пожал плечами.
— Не то чтобы мы этого не предвидели, Робейр. О, мы понятия не имели о проклятых воздушных шарах, но мы всегда знали, что они ударят по нам, и в конце концов сильно ударят. То, как они обманом заставили нас сосредоточиться на юге, делает ситуацию намного хуже, но у Рейнбоу-Уотерса все еще очень сильные позиции на относительно узком фронте к северу от Великого леса Тарика. У него есть хорошие дороги с востока на запад и канал позади него, если он также будет вынужден уступить. Я знаю, что Жэспар планирует насадить голову Рихтира на палку, но тактика этого человека против Хэнта была блестящей, а Рейнбоу-Уотерс, по крайней мере, настолько хорош, и у него чертовски много работы. Фронт, возможно, и прорван, но он не должен рухнуть, если мы не отдадим ему и Густиву еще один приказ Жэспара «не отступать».
Он встретился взглядом с казначеем, и тиканье часов стало оглушительным.
— Это настоящая причина, по которой я здесь, — тихо сказал он. — Нам с тобой лучше провести короткую беседу перед нашей встречей с Жэспаром. И Замсином, конечно, — добавил он, подумав. — Жэспар будет кипеть из-за Тэлмара, особенно после того, как услышит о чертовых «демонических» воздушных шарах. Новости о Грин-Вэлли и броненосцах на Хилдермоссе только усугубят ситуацию, и мы должны быть уверены, что мы оба на одной волне, если хотим удержать его от совершения еще какой-нибудь выдающейся глупости.
Глаза Мейгвейра были встревожены, а тон мрачен, но, как отметил Дючейрн, он звучал далеко не побежденным. Учитывая это отсутствие поражения и предполагая, что оно было искренним, тогда они двое, возможно, все-таки не на одной волне.
— Ты знаешь, что у него должны быть глаза в моем штате, и что эти глаза скажут ему, что мы с тобой совещаемся перед встречей, — отметил он.
— Ему не нужны никакие сообщения о том, что мы действительно обсуждаем это перед встречей, и ты это знаешь. К настоящему времени он автоматически предполагает, что мы с тобой плетем интриги за его спиной каждый раз, когда приходят какие-то не слишком радостные новости, что бы ему ни говорили его шпионы! Если они не сообщают, что мы это делаем, это только потому, что мы лучше, чем обычно, справились с тем, чтобы подкрасться и скрыть это.
Теперь, — подумал Дючейрн, — он был прав.
— Наверное, ты прав, — вздохнул он и указал на удобное кресло, которое обычно выбирал Мейгвейр. — Итак, поскольку он все равно собирается предположить, что мы что-то замышляем, я полагаю, мы могли бы также приступить к этому. Что именно находится на этой «той же странице» в твоих мыслях?
— Ну, первое, что…
* * *
— Я думал, ты заверил нас, что Уолкир был подходящим человеком для этой команды, Аллейн, — кисло сказал Жэспар Клинтан.
— Я сказал тебе, что он был, по крайней мере, так же хорош, как любой другой командующий, которого мы могли бы назначить, и что граф Рейнбоу-Уотерс специально попросил его, — поправил Мейгвейр холодным тоном. — Однако, сказав это, да. Я действительно думал, что он был лучшим человеком для команды, и ничто из того, что произошло, не изменило моего мнения.
— Тогда ты, возможно, еще более некомпетентен, чем я думал! — Клинтан зарычал. — Этот человек сражается с укрепленных позиций против врагов, наступающих на него в открытую, и он все еще говорит нам, что ему придется отступить!
— Такого рода вещи случаются, когда другая сторона может парить в небе
