— Дети поели тефтели, скоро лягут спать, — сообщила Людмила.
— Спасибо вам большое за вашу доброту, — сказала Маша. — Если бы не вы, то я не знаю, как справилась бы с ними. Вы нас сильно выручаете.
— Всегда, пожалуйста, — ответила няня и погладила ее по руке. — Я пойду домой.
Людмила помахала детям рукой и закрыла за собой дверь. Маша прошла в комнату и опустилась на диван. Она по телефону проверила почтовый ящик и открыла непрочитанные сообщения от Максима.
«Маша, как ты себя чувствуешь?»
«Я в порядке», отправила она.
Максим, прочитав ее сообщение тут же позвонил.
— Привет, — сказал он.
— Привет.
— Как прошла встреча с вашей тетей?
— Узнали подробности убийства наших родителей. После разговора с ней остался небольшой осадок. А так я в норме.
— Ты, не против, если я приеду сейчас? Хочу с детьми увидеться.
— Приезжай, — ответила Маша и отключила телефон.
— Сейчас ваш папа приедет. Хочет увидеться с вами, — сообщила она детям, которые слушали ее с открытыми ртами.
Маша не удержалась и впервые со вчерашнего дня расхохоталась. Дети, обрадовавшись, с визгом бросились к ней. Она продолжала смеяться, пока не закололо в боку.
— Ладно. Только папе не говорите, что я смеялась, как ведьма над зельем.
Маша решила собраться с мыслями и все взвесить. Чувства к Максиму ставили ее в тупик. Сейчас она не могла ничего объяснить самой себе.
Через час в дверь позвонили. Маша, зная, кто это может звонить, посмотрела в глазок и открыла дверь. Максим прошел с двумя большими пакетами в прихожую и поставил их на пол. Маша закрыла дверь и, обернувшись, очутилась в его медвежьих объятиях. Он приподнял ее с пола, расцеловал лицо и опустил обратно.
Он заметил на ней белую футболку, домашние джинсы. Волосы были стянуты резинкой на затылке. От нее пахло чем-то приятным, чем именно, он не мог пока определить.
— Где они? — спросил он и прошел в ванную, чтобы помыть руки.
— В кроватках. Делают вид, что спят.
Максим прошел в комнату и взял обоих на руки. Дети снова изучающе смотрели на него. Он присел с ними на диван и сказал Маше:
— Там в пакетах игрушки. Принеси, пожалуйста.
После слов «игрушки», дети стали вырываться из его рук. Он отпустил их на пол и наблюдал за тем, как Маша открывала коробочки с паровозиками и куклами.
— Я хотел игрушки принести еще в новогоднюю ночь, но боялся твоей реакции. Поэтому решил, что сегодня, подходящий момент. У этих игрушек нет мелких деталей, поэтому проглотить они ничего не смогут.
Дети вырвали с ее рук паровозик и стали изучать, тыкая маленькими пальчиками по кнопочкам. Маша развернула остальные игрушки и вручила им.
— На некоторое время мы заняли их, — заметила она.
— Иди сюда, — позвал он ее.
Маша опустилась чуть дальше от него. Максим подвинулся сам и прошептал на ухо:
— Я не кусаюсь. Если только сама не попросишь об этом.
Она растерянно посмотрела на него. Он смеющимися глазами изучал ее лицо и поцеловал кончик носа. Затем обернулся к детям.
— Если я оставлю тебе банковскую карту с деньгами для детей, как ты к этому отнесешься?
— Крайне отрицательно, — ответила Маша, не поворачивая к нему головы.
— Ладно, не будем торопить события, — проговорил Максим. — Гордости в тебе хватит на десятерых людей. Ты знала об этом?
— Роман это называет упрямством, — ответила она. — Вот тебе и одно из моих отрицательных качеств, о которых ты спрашивал. Хочешь узнать о других?
— Про то, что ты умеешь ругаться хуже сапожника, я уже вчера узнал, — улыбнулся Максим.
Маше снова пришлось разнимать детей, которые вцепились в куклу и чуть не оторвали ей голову.
— Вот так всегда, — вздохнула Маша.
— Расскажи мне о том, как протекала твоя беременность, — внезапно произнес Максим.
— Без особенностей. Но во время родов решили сделать кесарево сечение. Врачи это объяснили тем, что первый ребенок рождается без проблем, но вот со вторым могут быть сложности, вплоть до летального исхода. Тем более, у Настеньки было обвитие пуповиной вокруг шеи. Я решила не рисковать и доверилась врачам и ничуть об этом не пожалела. Правда, остался шрам. А так все отлично.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не удивляйся, если я буду задавать вопросы не по теме, — произнес Максим.
— Максим, прошлой ночью Роман поймал водителя, который сбил меня и отвез в полицию.
Максим насторожился. Хорошее настроение испарилось. Маша рассказала ему все, что знала.
— Почему твой брат не позвонил мне?
— Потому что была глубокая ночь. Но он собирался сегодня вечером поговорить с тобой. Это он залез в твою квартиру и попытался открыть сейф.
— Я потом позвоню адвокату и сообщу ему, — задумчиво произнес Максим. — Получается, наезд на тебя, чтобы навредить мне. Маша, мне жаль, — искренне сказал он.
— Я знаю. Все в порядке. Когда его будут судить, я прикреплю заявление о возмещении мне морального вреда. Правда придется побегать по инстанциям.
Максим услышал звонок телефона и посмотрел на экран. Егор.
— Привет, дружище, — он услышал звонкий голос Егора. — Куда пропал? Почему не заходишь?
— Дела, — коротко ответил Максим и посмотрел на детей.
— Ты случайно не знаешь, почему твой адвокат стал задавать мне вопросы о Соне?
Максим потер переносицу и ответил:
— Я нанял его после тех случаев. Вот он и отрабатывает деньги, которые я ему плачу.
— Это не ответ, Максим. Если ты меня в чем-то подозреваешь, то скажи мне об этом прямо. Или?
— Успокойся, — выдохнул он. — Я тебя ни в чем не подозреваю и одновременно не могу адвокату указывать, как ему выполнять его работу. Что за нервы?
— Ладно, погорячился. Я понял тебя.
— Я сейчас немного занят, — Максим собирался, отключить связь.
— Хорошо, не буду мешать. Ты хоть уложил свою Машу на лопатки?
Он отключил телефон, не ответив на вопрос. Маша вернулась с кухни и вопросительно посмотрела на него.
— Это был Егор, — махнул он рукой. — Ничего важного. — Ты сегодня выглядишь усталой? Это из-за тети?
— Да. Утром я была бодрая, — слабо улыбнулась она. — Получается, если она не подожгла бы наш дом, то мама с папой были бы живы. И мы не оказались бы в детском доме.
— Ты могла бы посмотреть на эту ситуацию с другой стороны, — предложил он.
— Знаю. Роман говорит, что даже при живых родителях мы бы оказались в детском доме. Все равно, они не заслужили смерти, тем более такой.
— В полицию будете заявлять?
— Нет. Толку от этого не будет. Родителей не вернешь.
Маша уложила детей в кроватки и сказала:
— Пойдем на кухню. Их нужно оставить в кроватках, чтобы они заснули.
— Они не будут плакать?
— Нет. Через десять минут заснут на два часа. Они так привыкли. Они мало плачут. В этом мне повезло. Ты сегодня ел?
— Да. Если угостишь кофе, буду благодарен.
По пути на кухню, он притянул ее к себе и обнял. Маша сначала напряглась, но затем расслабилась. Она почувствовала тонкий аромат его духов.
— С тобой надо быть готовым к неожиданностям, — прошептала она, погладив его по спине и приятно удивившись твердым мышцам спины. — Ты ходишь в спортзал?
— Нет. Много лет хожу в бассейн.
Маша потрогала его живот и снова ощутила мышцы, которые он с готовностью напряг.
Он чуть задержал дыхание и выдохнул, остановив ее руку.
— Я не железный, — предупредил он и погладил ее по щеке, убрал за ухо прядь волос. — Если будешь дальше меня исследовать …
— Я …
Глава тринадцатая
— Маша, что я?
— Не знаю. Столько всего навалилось за последние несколько дней. Все так запутано.
— Все так, как должно быть, — снова прервал он ее и смело притянул к себе. — Ты настоящая вредина, Маша. Знала об этом? Моя вредина, которая ходит передо мной вся такая красивая и хочет, чтобы у меня остановилось сердце.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он не дал ей ответить, и уверенно впился поцелуем в губы. Язык смело вторгся в ее рот. Она с готовностью ответила ему и положила одну руку на его грудь. Под ладонью Маша почувствовала глухие и быстрые удары сердца. Максим стащил с ее волос резинку и бросил на пол. Погрузил руку в волосы и углубил поцелуй. Он захотел это сделать, когда вошел в квартиру, и ждал удобного случая.
