Вся эта ситуация настолько надоела Гарри, настолько вымотала его, что сейчас он просто хотел вернуть все на свои места. Восстановить прежний естественный порядок. Особое равновесие его жизни, которое, тем не менее, было уже навсегда утрачено.
Но сейчас Гарри больше всего на свете хотел вернуть его.
***
Большой зал уже был полон народу. Убранство помещения было великолепным. Все–таки Гермионе, судя по всему, удалось организовать префектов достаточно хорошо. Парящим над столами свечам пришли на смену гирлянды из омелы и плюща. Стены зала серебрились инеем, создавая атмосферу приближающегося Рождества. Столы, накрытые белоснежными скатертями, были сдвинуты к стенам. Теперь посреди зала на возвышении располагался специально приглашенный оркестр, а чуть ниже - танцевальная площадка.
Однако никто не спешил усаживаться. Студенты перемещались по залу из стороны в сторону, переговариваясь между собой. Преподавательский же стол, напротив, уже занимали профессора. МакГонагалл оглядывала сосредоточенным взглядом всех присутствующих, ожидая удобного момента, чтобы объявить о начале.
Гарри обернулся, в надежде увидеть хоть кого–нибудь из своих друзей. Рон, правда, предупредил его о том, что опоздает немного, так как ему нужно закончить приготовления к романтическому ужину для Гермионы. Помнится, Гарри тогда передернуло. И он смутно догадался, что все–таки продемонстрировал Рону свое истинное отношение к этому. Неправильное отношение. Но уж какое было. Впрочем, сейчас Рон все равно был не в том состоянии, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
Он еще долго размышлял бы о чем–нибудь подобном, если бы не внезапно подлетевшая к нему Джинни. Она выглядела…неплохо. На ней было короткое розовое платье и туфли на идиотском, просто умопомрачительно–высоком каблуке. Гарри всерьез опасался, как бы она не навернулась где–нибудь на них. Джинни же, в свою очередь, оглядывала его восхищенным взглядом.
— Гарри, ты прекрасен сегодня, - прошептала она, обнимая его за шею.
И что, это значит, они помирились? Поттер промолчал, обнимая ее в ответ на полнейшем автомате. Но Джинни, похоже, не совсем устраивало его молчание:
— Как я выгляжу? - настойчиво спросила она, отстраняясь.
Гарри задумчиво посмотрел на нее. Никак?
— Тебе идет платье, Джинни.
Кажется, этот ответ удовлетворил ее. Джинни улыбнулась и потянула его за руку, увлекая вглубь зала. А Гарри вдруг понял, что неосознанно ищет Гермиону. Оглядываясь по сторонам и блуждая взглядом по всем присутствующим, в надежде рассмотреть такие знакомые каштановые кудри. Ему было очень интересно узнать, как же она выглядит в своем платье? И еще он не знал, чего хочет больше - чтобы Гермиона выглядела также, как на четвертом курсе во время Святочного Бала, или чтобы нарядилась в нечто бесформенное, по виду напоминающее занавеску. Во втором случае, по крайней мере, это стерло бы с лица Рона дурацкое предвкушающее выражение.
— Ой, Гарри, смотри! - Джинни дернула его за рукав, привлекая внимание. - Там Гермиона!
В дверном проеме действительно показалась она.
И все. Сердце Гарри упало. Сорвалось и со свистом полетело вниз.
Он едва перевел дыхание. Потому что девушка, осторожно спускавшейся по ступенькам в зал, выглядела просто невероятно. Казалось, на нее были устремлены чуть ли не все взгляды присутствующих студентов и Гарри очень хорошо понимал, почему. На секунду, он даже не поверил собственным глазам. Гермиона выглядела…Гарри не мог найти ни одного более менее подходящего слова, чтобы выразить свои эмоции, чтобы передать хотя бы малую часть того, насколько она была прекрасна.
Он попытался сосредоточиться.
Ткань великолепного кремово–бежевого платья обхватывало ее небольшую грудь, спускалось вниз по фигуре, давая возможность беспрепятственно созерцать ее стройность и изгибы тела. Волосы аккуратно собраны наверх в красивую прическу.
А потом, когда она развернулась, стало видно ее тонкую спину, также не скрытую тканью.
Гарри медленно закрыл глаза, не обращая внимания на Джинни, начавшую что–то говорить, видимо, о Гермионе. Он просто не слышал ее. Ни единого слова. Потому что, даже несмотря на сомкнутые веки, перед глазами по–прежнему стояла Гермиона. Со своей смущенной улыбкой и легким румянцем на щеках.
Неповторимая. Прекрасная. Просто оглушительно красивая. И не его.
— А почему Рона до сих пор нет? - не успокаивалась тем временем Джинни.
— Он сказал, что немного опоздает, - Гарри слышал свой собственный голос как будто бы со стороны. И все еще не мог отвести зачарованного взгляда от девушки. Конечно, нужно было немедленно взять себя в руки и прекратить пялиться. Он очень хотел и в самом деле отвернуться. Так хотел, но не мог.
— Старосты и префекты должны открывать Бал. Если Рон не явится с минуты на минуту, Гермиона останется без партнера, - пробормотала Джинни.
— И что делать?
Джинни хотела было ответить что–то, но осеклась. Гермиона направлялась прямо к ним. Она уже почти подошла, как вдруг Большой зал погрузился в приятный полумрак, а профессор Макгонагалл поднялась с места, чтобы объявить о начале Бала.
— Привет, - прошептала Гермиона, подходя к ним.
Джинни тоже поздоровалась с ней, выдавив из себя пару кислых комплиментов. Гарри пытался сглотнуть вязкую слюну и тоже сказать нечто вразумительное.
— Вы не видели Рона? - спросила Гермиона, оглядывая свое ближайшее окружение.
— Видишь ли, - мягким голосом начала Джинни - Гарри сказал мне, что Рон собирался закончить приготовления к вашему…хм…ужину. И что он, в связи с этим, опоздает на открытие.
Грейнджер тут же переменилась в лице.
— Если он не явится сию же минуту, может не рассчитывать ни на какой романтический ужин! Мне нужно будет открывать Бал, а Рон неизвестно где, - в ее голосе уже явственно ощущались истерические нотки и Гарри, прежде чем успел все взвесить и осмыслить, выпалил:
— Слушай, я могу…Ну то есть. Если Рон не придет, я могу танцевать с тобой.
Что? Что ты там только что вякнул, Поттер?
Гарри ощущал на себе ошарашенный взгляд Джинни, но в данный момент мог смотреть лишь в не менее удивленные, широко распахнутые глаза подруги. В ожидании ответа.
Она слегка прикусила нижнюю губу, раздумывая над его предложением.
И наконец:
— Спасибо, Гарри. Это всего лишь старая традиция, но мне действительно очень нужно по вальсировать с кем–нибудь в начале Бала. МакГонагалл как раз напоминала об этом утром.
Джинни недовольно поджала губы. Гермиона повернулась к ней:
— Ты ведь не против, если я украду его у тебя на один танец?
— Ну что ты, Гермиона, конечно же нет. Зато теперь я злюсь на Рона точно также, как и ты! - Джинни еще раз обняла Гарри и исчезла в толпе остальных студентов.
Гарри уже сам не знал, зачем только согласился на это - очередное испытание для собственной выдержки. Но отступать было поздно. МакГонагалл объявила о начале Бала для семикурсников и Гермиона, судорожно вцепившись в протянутую им руку, потащила его в центр Зала.
— Гарри, мы даже не репетировали, - сдавленно прошептала она, слегка наклоняясь к нему.
— Ну, зато я репетировал с Джинни. Ты же знаешь, она бы не отстала, пока не добилась своего, так что…
Удивительно, но к нему все–таки вернулся дар речи.
— И как успехи? - нервно перебила его Гермиона.
— Будем надеяться, что я не наступлю тебе на ногу.
— Очень обнадеживает, Гарри.
Тем не менее, она все же положила руки ему на плечи. С первым звуком музыки пары начали делать первые неуверенные движения.
Неожиданно, Гарри посетило смутное воспоминание. Как они с Гермионой, во время поиска крестражей, остались в палатке одни и как он, желая разрядить обстановку, пригласил ее на танец. Тогда, на какой–то короткий миг, они забыли о войне и неминуемой схватке с Волан–де–Мортом. Просто танцевали, смеясь собственным неловким движениям и не думали ни о чем.
Но теперь что–то было по–другому. Гермиона ужасно смущалась и старалась вообще не смотреть на него. А Гарри чувствовал, что просто сходит с ума оттого, что она так невероятно близко. Он не сдержался, и провел рукой по ее спине, чувствуя, как она едва ощутимо вздрогнула.
И как ее холодные пальцы сильнее сдавили его плечи.
— Гарри, не надо.
О, ну естественно!
Он еле сдержался, чтобы не зарычать. То, что Гермиона отталкивала его каждый раз отдавалось неприятным толчком где–то внутри. И пусть она делала это ради общего блага. Гарри чувствовал себя ужасным и подлым эгоистом, но в данной конкретной ситуации ему было плевать на всех. Гермиона была нужна ему. И только это имело значение.
Как только танец подошел к концу, Гермиона отстранилась почти сразу же.
