Микаэлю понравились оба брата, их комната оказалась для него страной чудес с всевозможными машинками, мечами и игрушками с мигающими лампочками. Андреа же немного стеснялась, по крайней мере поначалу.
– Мальчики, покажите Микаэлю и Андреа свои комнаты, – скомандовал Фредрик.
– Ладно, – сказал Антон и повел Филиппа с Микаэлем на второй этаж.
Андреа неохотно поплелась следом.
Милла вернулась, переодевшись в платье и уложив еще влажные волосы. Остальные уже налили себе по бокалу и ждали ее в гостиной. На полу были разбросаны игрушки, а диванные подушки явно использовались мальчиками для сооружения импровизированной горки.
– Извини, навести порядок не успели, – сказала Милла, укладывая подушки на место. – Школьные каникулы – это сущий кошмар. Предполагается, что у человека масса свободного времени, но на самом деле суеты куда больше, чем обычно.
Она улыбнулась и села рядом с Анникой на диван. Та вяло улыбнулась в ответ:
– Да, мы в курсе.
– Стоит чуть-чуть отойти от заведенного распорядка, как все рушится, – вздохнула Милла.
– Прекрасно понимаю, – поспешила согласиться Анника.
Ей всегда нравилось в Милле это качество – та никогда не лицемерила. Другим родителям не скажешь: "Черт, как же я устала от собственных детей". Или, по крайней мере, придется тут же добавить: "Но я так их люблю. Не представляю, что бы я делала, если бы их не было". Загладить впечатление. А с Миллой этого не нужно, она все правильно понимает.
Через час после прихода гостей ужин был готов, и все сели за стол.
Празднование прошло очень мило, хотя дети и шумели иногда довольно сильно. Однако Анника никак не могла полностью расслабиться. Ее не отпускало накопившееся за последние дни раздражение. Она спорила со всем, что говорил Том, и не могла не подпускать ему шпильки. Он по большей части не реагировал и лишь иногда бросал на нее обиженный взгляд, Анника тут же раскаивалась, но потом не могла удержаться и снова начинала язвить. Это было сильнее ее. Она смеялась над тем, что он набрал вес, никогда не покупает одежду, не делает карьеру, отлынивает от работы по дому (что к тому же было откровенной неправдой). Некоторые остроты были сравнительно невинными, другие – по-настоящему злыми.
После ужина дети уселись смотреть телевизор, и Милла отозвала Аннику в сторонку.
– Как у вас дела?
– Не знаю, – вздохнула Анника, понимая, что соврать Милле ей не удастся, слишком давно они знают друг друга. – Просто Том меня очень сильно раздражает.
– Я заметила.
– Это так бросается в глаза?
– Ну, по правде сказать, на его месте я бы съездила тебе по физиономии еще на стадии закусок. И что же у вас произошло?
– Ничего. – Анника помолчала. – Может быть, дело как раз в этом: у нас ничего не происходит. Жизнь стала рутиной. Работа, дети, телевизор. Понимаешь? – Она безнадежно пожала плечами и продолжила: – Иногда я смотрю на Тома и не чувствую… ничего.
Милла ответила не сразу:
– Ты из-за этого так себя ведешь? Хочешь, чтобы что-нибудь произошло?
– Я не знаю, чего я хочу. Но такое ощущение, что моя жизнь сжалась до…
– …до полного ее отсутствия, – закончила за нее Милла.
Анника кивнула.
– Ас Томом ты об этом говорила?
– Нет. Я даже для себя не могу сформулировать, в чем дело. Как же я смогу объяснить это ему? "Знаешь, Том, когда я смотрю на тебя, я ничего не чувствую"? Как-то неправильно такое говорить, нет? К тому же вся проблема во мне.
– Но его это тоже касается. Это очевидно.
– Ну да. Знаешь, Бигге сказала мне осенью, что она считает нас с Томом идеальной парой. И это, конечно, так и есть. Но я как будто постепенно забываю, почему это так. Почему мы идеальная пара.
– Мне кажется, вам надо какое-то время побыть вместе.
– Да мы уже целую неделю все время вместе.
– Всей семьей, да. А я имею в виду – вдвоем. Может, вам съездить куда-нибудь на выходные?
– Шутишь? Нам и на один вечер-то еле-еле удается найти, на кого оставить детей, а тут целые выходные.
– Они могут пожить у нас.
Анника улыбнулась.
– Спасибо, это очень мило с твоей стороны, но я же вижу, что у тебя и так хлопот невпроворот.
– Нет, я серьезно. Один уикенд – совершенно не проблема.
– Спасибо, если что, буду иметь в виду. – Анника снова улыбнулась: она никогда бы не смогла попросить Миллу об этом.
Остаток вечера Анника изо всех сил старалась сдерживаться. Она чувствовала, что новые язвительные замечания готовы сорваться у нее с языка, но в большинстве случаев ей удавалось смолчать.
Они обещали уснувшим на диване детям, что разбудят их, когда стрелки часов подойдут к двенадцати. Андреа с растерянным видом приподнялась с места, когда Анника погладила ее по спине. Микаэль отказался встать, и Том укрыл его одеялом.
Они вышли в сад. Несмотря на холод, снег так и не выпал, но остававшаяся на деревьях листва была схвачена морозом и сверкала в падавшем из открытой двери дома свете. Том держал дочь на руках, Анника стояла рядом с ними. Фредрик с Антоном и Филиппом установили на газоне несколько фейерверков. Осталось дождаться боя часов. С соседних участков уже начал доноситься свист взлетающих ракет, и небо тут и там расцвечивалось огнями. Милла посмотрела на часы и начала считать: десять, девять, восемь… Остальные подхватили счет, и, когда Милла закричала: "Ноль!" – ракета Антона с завыванием взмыла вверх. Раздался хлопок, и в воздухе рассыпались зеленые и розовые огоньки. Андреа, которая вздрогнула от испуга, когда ракета взорвалась, теперь завороженно следила за тем, как падают, кружась, разноцветные блестки. Фредрик с мальчиками запустил еще несколько фейерверков, пока Милла наконец не заявила, что ей холодно стоять на улице и пора всем идти в дом. Том и Анника постояли еще несколько секунд на крыльце.
– С Новым годом, – сказала Анника Тому, который все еще держал Андреа.
– И тебя с Новым годом, – ответил Том и попытался обнять ее одной рукой, но с ребенком на другой руке это оказалось не так-то просто.
Они вернулись в дом. Андреа окончательно проснулась от морозного воздуха и стала возмущаться, когда Анника предложила Тому вызвать такси, но та настояла на своем, потому что еще пара часов – и найти свободную машину будет нереально. Тома, похоже, тоже удивила ее настойчивость, но он ничего не сказал. Когда приехало такси, он осторожно вынес спящего Микаэля и уложил его на сиденье. Андреа вышла следом, а за ней – Фредрик, который помог им усесться. Провожая Аннику, Милла выглядела обеспокоенной. Когда они обнялись на прощание, она сказала:
– Позвони мне. Чем скорее, тем лучше.
– Непременно. Надеюсь, я не испортила вам праздник.
