Забыл, кто она, кто я. Не стало ни ректора, ни адептки, ни ее воды, ни моего огня. Осталось лишь желание покрепче прижать девушку к себе и никогда не отпускать. Коснуться поцелуем упрямых губ, заставить раствориться в себе и самому раствориться в ней.
Рука сама легла на шелковистые волосы, собранные на затылке. Хорошо, что матушка вовремя появилась, иначе неизвестно, чем бы все это закончилось.
Я ясно дал понять нахальной адептке, чтобы не смела приближаться к моему кабинету, но та и не подумала уходить! А я в тот момент не знал, чего у меня в сердце больше: злости, что она не ушла, или радости, что осталась.
Я поминал бездну и без конца спрашивал себя, что со мной не так. Девушка определенно мне нравится, и чем дальше, тем сильнее. Кажется, я рычал, что отчислю, но в тот момент злился не на нее, а на себя – за то, что повелся, как мальчишка, на красивые глаза!
А потом… какой позор! Я с детских лет не терял контроль над силой – и вот вам: чуть не сжег стол. Решил, что еще заставлю нахальную полукровку пожалеть, что связалась со мной. Стану оказывать ей знаки внимания, и она быстро выдаст себя. Если не любит – ей будет противно и я уличу ее во лжи. Если и правда влюбилась – скажет все, о чем ни спрошу.
Что сам приготовил себе ловушку, понял, когда увидел ее в присланном мною платье. Стихии, я проиграл! Теперь уже неизвестно, кто кого тут соблазняет.
Протягивая девушке помолвочное кольцо, я почему-то вдруг почувствовал тревогу, что она может его не принять. Словно я правда что-то к ней чувствовал, словно у нас все… всерьез? Когда эта лиса приняла кольцо, внутри меня словно бы исчезло какое-то напряжение, но на смену ему тут же пришла тоска! Ведь вскоре я выпровожу матушку, и несносная адептка тут же вернет кольцо обратно.
Спеша скрыть эмоции от проницательной матери, я поспешил вернуться в академию. Неужели для меня все это перестало быть игрой? Но как и когда??
В смятении в поисках ответа я посмотрел в сияющие торжеством и насмешкой аквамариновые глаза, и их лукавый блеск вывел меня из себя! Всю эту кашу девчонка заварила только ради книги! Использует меня, в то время как я… а откуда ей знать, что я чувствую? Я ведь играл с ней с самого начала, и мы оба это знали.
Получается, добравшись до книги, она тут же потеряет ко мне весь невеликий интерес? Нет, я удержу ее любым способом и заставлю полюбить себя. Она потеряет от меня голову и станет такой, как все остальные. Перестанет быть для меня особенной, и я успокоюсь. А вместо книги отдам подделку, которую не раз использовал, когда у меня требовали оригинал.
Долго шантажировать меня ролью невесты она не сможет: я позабочусь, чтобы очень скоро у матушки возникли срочные дела в Сейтене и она укатила к демонам, в прямом смысле этого слова, но и эта мысль меня не умиротворяла.
Досада, что девушку интересует какой-то труд о драконьей крови, а не я сам, раскаленной лавой текла по жилам, кипела, ширилась и выплеснулась через край гневом. Последний я выместил на девчонке, отправив ее работать, но стоило той выйти за дверь, как я понял, что не хочу ее отпускать.
Я хотел видеть ее рядом с собой. Но если посажу работать в своем кабинете, это будет выглядеть странно и для нее, и для других. Она умна и вполне может догадаться о моих чувствах. Общество же породит такие сплетни, что потом и правда придется жениться на хитрой полукровке.
Чтобы досадить девчонке и еще раз заставить ее прийти, велел ей приготовить для меня кофе, словно простой прислуге. Все шло прекрасно: нахалка сдерживала себя, но все же исправно злилась, а я получил усладу для глаз. Ведь в гневе она выглядела еще привлекательнее.
Приход темного искусника разрушил все. Я увидел, как он смотрит на помолвочное кольцо и на ту, кого уже считал своей добычей, и пожалел, что не позволил девушке переодеться. Пришлось немедленно услать девчонку из кабинета, подальше от Квинта Донована. Похоже, меня ждет долгий задушевный разговор со старым врагом.
ГЛАВА 10
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Квинт Донован
– Уже помолвлены, – утвердительно произнес я, едва сдерживаясь, чтобы не заморозить кабинет и его хозяина.
– Как видишь, – самодовольно усмехнулся проклятый Эгерт, материализуя на столе бутылку и два бокала. – Вина? Это событие стоит отпраздновать.
Я не ответил на предложение, и огненный, пожав плечами, сел и взялся за свой бокал, смакуя рубиновый напиток.
– Ты, как всегда, жесток и циничен. Кем была твоя первая девушка, Интар? Должно быть, она разбила тебе сердце, раз ты так обижен на всех женщин?
– Не там ищешь, Квинт. Первой была красотка из публичного дома, и я был вполне удовлетворен ее искусством.
– Тебе не кажется, что ты заигрался? Я не понимаю, как у тебя хватило совести сделать предложение этой девушке! – прошипел я, и воздух похолодел, наполняясь ледяным звоном.
– Если бы ты не был так холоден, я посоветовал бы тебе остыть, враг мой. Прежде чем читать мне морали, взгляни на себя: неужели ты считаешь, что сам чем-то меня лучше? Ведь ты согласился на пари, не так ли?
– Но я не посмел зайти так далеко, как ты. Ты не думал, что это бесчестно по отношению к девушке? Хорошо, если она просто захочет тебе отомстить, но если ее сердце будет разбито навеки? Если ты изуродуешь ее душу?
– Ставлю половину сокровищницы, что это не тот случай, – фыркнул огненный. – Смотрю, ты еще не понял, враг мой, что девица Чериш не так проста, как кажется. Но откуда такие речи? Неужели ты решил отказаться от нашей маленькой игры? Отдашь мне наш родовой артефакт — вот так просто, без борьбы?
– Не в этой жизни!
– Давно бы так! – торжествуя, хлопнул ладонью по столу Интар. – Эти слова – музыка для моих ушей. Я уж было решил, что ты совсем сдал, старина Квинт.
– Да, я не отступлю, но не думай, что я буду молча смотреть, как ты ломаешь судьбу этой адептке. Если причинишь вред Фелише Чериш, после не вини меня за жестокость, – произнес я и вышел, хлопнув дверью кабинета, который должен был стать моим.
Фелиша работала на месте секретаря в приемной, делая вид, что полностью погружена в этот процесс. Проходя мимо, я бросил:
– Не забудьте, адептка, вечером вы должны явиться прибирать лабораторию.
– Да, магистр Донован, – покорно произнесла девушка, но на самом деле внутри она не была так спокойна, как снаружи. Выдал быстрый подозрительный взгляд, брошенный на меня из-под ресниц.
Ничего, скоро она будет доверять мне, а не Интару.
Сальвадора Тамсин
Стоило Ледышке удалиться, и через миг я уже стояла перед ректорским столом. Интар Эгерт был весьма удивлен, когда я бросила перед ним на стол поддельный труд Салайяра.
– Я думала, эстион Эгерт, вы человек слова.
– А я думал, со скромными талантами выпускницы невозможно распознать подделку, – ответил мне дракон, и за моей спиной лязгнул замок на двери. – Кто вы на самом деле, адептка Чериш?
– Просто талантливая ученица, – невозмутимо фыркнула в ответ. – Отдайте мне настоящую книгу.
– И к чему вам забивать прелестную головку магией такого уровня?
– Меня интересует все новое. Подобных исследований я еще не читала. Неужели мне не полагается маленькая компенсация за все беспокойство, что вы причинили мне со своей матушкой?
– Но разве может причинить влюбленной девице беспокойство помолвка с предметом ее грез?
Попалась. Ну и что? Все равно я не смогла бы долго играть в обожание.
– Хорошо. Вы меня раскусили: я никогда вас не любила, мне интересна только книга, и разу уж вы не желаете одолжить мне нее на пару дней, то я возвращаю вам кольцо и умываю руки. Разбирайтесь с эстионой Эгерт сами, – ответила я, пытаясь стянуть с пальца украшение, но оно то ли застряло, то ли было приправлено соответствующим заклинанием.
– Вы не снимете его без моего разрешения, Фелиша.
Так и знала!
– Прекратите это ребячество, лорд Эгерт. Можно привести лошадь к водопою, но вы не заставите ее пить. Я ведь и с кольцом могу сейчас отправиться к вашей матушке и рассказать о вашем обмане.
