оставшейся дома Брыськой Куся объединяет разве что уважение к колбасе и снисходительное одобрение молока. В остальном же – совершенно иное, непонятное и непостижимое поведение. Неужели эти мохнатые заразы и впрямь разумны? Выходит, человечество ухитрилось, само того не поняв, обнаружить разумную жизнь во вселенной? Еще пойди сообрази, что именно можно и нужно считать разумом. А что – его отсутствием. Еще больший вопрос, согласен ли Кусь считать разумными этих бестолковых двуногих. Будет ужасно смешно, если в итоге выяснится, что он таскается за Артуром из чистого любопытства, как человек умиляется на прыгающую за бантиком кошку.
– Вот здесь останови. – Неожиданно велела Джейн минут через двадцать пути.
Вездеход застыл посреди леса. Они заехали в самую глушь: древесные гиганты обступили со всех сторон, а пышные кроны отсекают солнечный свет, погружая окружающее сине-зеленое царство в мрачный задумчивый полумрак.
– Идем.
– Куда? – Зачем-то уточнил Артур. – И что же, лучевик мне опять в машине оставить?
– Само собой! Только оружия в этом месте не хватало. – Девушка посмотрела на него, будто на умственно отсталого.
Только и остается, что покорно вздохнуть и вылезти из кабины. Следом пушистым комком вывалился Кусь. Принюхался внимательно к окружающему миру. Кошак выглядит спокойным и умиротворенным. Что ж, может быть, вокруг и впрямь безопасно. У маленького паршивца должно быть достаточно хорошее чутье на чупакабр и прочих окрестных тварей. К слову, восьмилапые гадины, насколько Артур знает их повадки, такие места просто обожают.
Джейн ведет его сквозь лесную чащу. Попытки заговорить подруга по-прежнему пресекает. Вокруг звенит мрачная торжественная тишина древнего леса. Окружающая аура, тихая, спокойная и немного сонная, постепенно подчиняет себе.
Путь оборвался у небольшого круглого озерца, что плещется в укромной ложбинке. Деревья обступают его со всех сторон, но древесные кроны расходятся в стороны, образуя идеально ровный круг, в который на безмятежную водную гладь льется ясный солнечный свет. Кажется, над озером стоит сияющий столб, уходящий куда-то к ясному синему небу. Артур при виде диковинного зрелища не смог сдержать восхищенного вздоха.
– Никого из рашей никогда не приводили сюда. Это очень особенное место. Место силы. – Многозначительно произнесла Джейн. Огромные темные глаза смотрят серьезно и спокойно.
– Какое-какое место? – На всякий случай уточнил Артур. Ну не получается у него воспринимать всерьез все эти истории! Ладно, допустим, котяры и впрямь разумны. Пусть даже эта разумность не имеет ничего общего с человеческими о ней представлениями. В конце концов, инопланетный разум и не обязан помещаться в земные рамки. Но душа? Места силы, будто в сказках про тех, настоящих, древних индейцев?
Джейн в ответ лишь красноречиво вздохнула. Пернатая курточка полетела в усыпанную синими цветочками траву. Рядом встали цветастые сапожки, следом полетела рубашка…
– Чего застыл? Раздевайся!
Прямо здесь? Посреди леса? Не то чтобы он возражал против таких обрядов, но неужели нельзя придумать что-то поудобнее? Вот только Джейн, уже оставшаяся в чем мать родила, отвернулась от стягивающего куртку спутника и направилась прямо к озеру. Артур и глазом не успел моргнуть, а девушка с головой исчезла под водой.
– Ну, долго тебя ждать? – Недовольно спросила она, появившись вновь.
– Ты уверена, что это безопасная и хорошая идея?
– Какие же вы, раши, бестолковые! – Темные глаза гневно сверкнули. – Это совершенно точно безопасная и необходимая идея! Что ты шарахаешься от каждого куста?
Артур, конечно, немного умеет плавать: в Дале есть свой бассейн, в который школьников регулярно гоняют на уроках физкультуры. Но свинтить от родителей за забор и там бултыхаться в местных речках не приходило в голову даже самым отбитым прогульщикам.
Раздевшись, шагнул в показавшуюся ледяной воду. Кажется невероятным, что Джейн настолько свободно барахтается в этом царстве холода. Будь он в одиночестве, не полез бы в эту полынью, даже имей стопроцентную гарантию, что из нее не вылезет очередная голодная аврорская бука. Но сдаться под требовательным взглядом подруги – это что-то из разряда совсем уж невозможного.
Торжественную тишину неожиданно разрывает громкое шлепанье, сменяющееся задорным звонким смехом. На Артура обрушился вихрь поднятых девушкой брызг. Под обжигающе-холодным градом только и остается, что трусцой забежать в кажущуюся ледяной воду.
– Видишь? Совсем никакой опасности. – Засмеялась Джейн, подплывая к Артуру и обнимая его за шею.
– Вы, амеры, все-таки ненормальные… – Пробормотал он, подхватывая девушку на руки.
– Но ты же каждый раз идешь за мной следом, правда? Почему? Не потому ли, что сам в глубине души признаешь мою правоту?
– Или просто потому что рискую верить тебе на слово? – Усмехнулся Артур. Сейчас, когда обнаженное тело Джейн прижимается к нему, философские вопросы стремительно уходят на второй план. Но на этот раз она лишь молчит, глядя на него огромными темными глазами. И совсем не спешит проявлять тот напор, который показала ночью. Еще какие-то магические правила? Нет, терпеть уже совершенно невозможно.
Артур медленно целует Джейн в ждущие губы. Их поцелуй, кажется, тянется целую вечность.
– Видишь? – С лукавой улыбкой спрашивает, наконец, девушка. – Достаточно лишь небольшого толчка – и ты уже совсем не пытаешься сопротивляться своей природе.
– Ты нашла очень странное время, чтобы объяснять мне жизнь. – Меньше всего сейчас он хочет долгих философских разговоров. Близость Джейн буквально срывает ему голову.
– Глупый! В этом и есть самое главное объяснение. – Девушка со смехом целует его. Ее тело резкими движениями подается навстречу. Разум окончательно отказывает. Удерживая Джейн на весу посреди холодной воды озера, он входит в нее снова и снова. Резкие сильные толчки, громкие, полные наслаждения стоны – и льющийся с неба ослепительный солнечный свет…
Опустошенность и расслабление. Джейн с умиротворенной улыбкой лежит на ровной глади озерца. Руки Артура поддерживают обнаженное тело.
– Чувствуешь? – Темные глаза смотрят на него сквозь полуприкрытые веки.
– Чувствую что? – Наверное, вопрос звучит очень глупо. Ему хорошо. Наверное, так хорошо, как никогда и ни с кем раньше.
– Истома. Нега. В вашем смешном языке есть столько красивых слов для этого состояния. Так и должен себя чувствовать человек, который живет в согласии с природой. Та человеческая цивилизация, о которой ты грезишь, пытается лишить человека этого прекрасного состояния. Запихнуть в множество ненужных рамок. Понимаешь?
– Нет. – Честно признался Артур. Он и впрямь, как ни пытается, не может понять странную
