коньяк и которого больше никогда не увижу. Мысли плавно переключились на его сына, и, вспомнив о фотографии, я достал ее из портфеля.
Неверный свет, падающий в окна движущегося автомобиля, бликовал на стекле, под которым лежала фотография мальчика, и я вынул ее из рамки. Нет, ну вылитый Герман! Я перевернул фотографию и увидел сзади надпись, выведенную детским почерком:
«Дорогому и любимому папе от меня. Париж, Диснейленд, 2016 год». Фотографии было уже четыре года, и я задумался, почему Гера возил с собой именно ее. Так и не найдя ответа, я вставил фотку обратно в рамку и убрал ее в портфель. Водитель прервал мои размышления:
– Профсоюзная, командир. Какой дом?
Я назвал ему точный адрес сауны и вспомнил, что администратор просила позвонить, когда подъеду. Я спросил у таксиста, есть ли у него телефон, и он молча протянул старенькую «Нокию». Дозвонившись, я сообщил, что буду через минуту, на что мне пообещали самую теплую встречу. И действительно, когда такси свернуло в полутемный двор, из темноты навстречу шагнула высокая как жердь и такая же худая молодая женщина. Осведомившись, не Валентин ли я, и получив утвердительный ответ, она посоветовала отпустить машину, потому что я уже приехал. Я расплатился с таксистом, он пожелал мне «счастливо отдохнуть». Фраза, которая не имела никакого смысла, по крайней мере для меня. В самом деле, как можно «счастливо отдохнуть»? Можно быть счастливым, а можно просто отдохнуть, но не в бане же? Хотя, может, я и не прав.
Сауна оказалась не такой роскошной, как ее описывали, но этого и не требовалось. Обозначив данное несоответствие, я для виду поторговался и, согласившись на цене пятьсот долларов за всю ночь, отказался от услуг «массажисток», сказав, что буду очень признателен, если она приготовит мне какую-нибудь вкусную и здоровую пищу. И заплатил еще сотню, чем сразу поднял настроение, приунывшей было администраторше, решившей, что я не тот клиент, которого она жаждала увидеть.
Я обосновался в довольно большой зале, в которой было все. И диван, обитый кожей молодого дерматина, и большой настенный телевизор, и музыкальный центр, и бар с напитками, на которые я так и не удосужился взглянуть, заказав дорогой коньяк, потратив на это еще одну сотню. Подобревшая в несколько раз высокая и худая женщина пообещала, что коньяк будет самым настоящим, и, поинтересовавшись еще раз насчет девочек, получила твердый отказ, после чего удалилась и не пытаясь скрыть радостной улыбки. Наверное, подсчитала, сколько ей удастся утаить от хозяина заведения за счет моего ужина.
Оставшись один, я заперся и первое, что сделал, это прошел в сауну. Разогревшись, я долго стоял под холодным душем, пытаясь привести в порядок царящий в голове и душе сумбур. Выйдя из душа, я услышал стук в дверь, подошел и, не открывая, спросил:
– Кто?
– Это я, Надя. Администратор. Ваш ужин готов.
Накинул на себя чистую простыню, открыл дверь. За ней действительно стояла «жердь», держа в руках огромный поднос с различными закусками. Она быстро разложила все это хозяйство на столе и, посмотрев на меня, сказала:
– Сейчас принесу мяса жареного. А может, вам первого хочется? Борща, настоящего украинского?
– Нет, спасибо, – я вежливо отказался.
– Жаль, хороший такой борщец получился. Для себя готовила.
Но я был непреклонен, не до борща мне. Я чувствовал, что и так слишком много времени и внимания уделяю собственной персоне, и чувство стыда накатывало все сильней. Какой-то из внутренних голосов твердил, что я должен выжить, чтобы выполнить поставленную задачу и спасти Катю, а другие голоса твердили, что вполне мог бы обойтись и без всего этого.
Надя принесла мяса, солений, бутылку коньяка, который оказался с характерным запахом кусачих насекомых, но я не стал заострять, желая побыстрее остаться в одиночестве. Наконец меня оставили в покое, напоследок пожелав все того же «счастливого отдыха».
Обилие еды раздражало, и я начал с того, что налил фальшивый коньяк. Пригубив его, достал из кармана мобильник одного из убийц, видимо, у которого изъял пачку долларов. Нажал на кнопочку и вновь увидел номер. Обычный, без крутых сочетаний цифр, типа все семерки, девятки или единицы. Просто кривой номер сотового телефона.
Через полчаса я знал о владельце, точнее, бывшем владельце, довольно много: время звонков, продолжительность и общее время входящих, то же самое об исходящих и кучу разной, на первый взгляд ненужной информации. Выяснилось, что номер, по которому звонил в последний раз покойный, набирался сегодня три раза. И каждый раз разговор длился не более минуты, но точнее узнать можно было бы только в компании оператора. Предположив, что убийца звонил либо сообщая, где находится, либо, что наиболее вероятно, ему говорили, где нахожусь я.
Следующей заинтересовавшей меня подробностью был номер, начинавшийся на 945. Мой домашний телефон тоже начинался на эти три цифры, из чего можно было бы предположить, что это был номер телефона покойного Виктора Николаевича, и тут возникли определенные сложности. Во-первых, я не помнил наизусть телефон полковника, а во‐вторых, этот номер, начинавшийся на 945, был обнаружен в папке «Входящих звонков», из чего следовало, что звонил полковник, если только это действительно был его номер, а не еще какого-нибудь неизвестного мне соседа. Впрочем, я не верил в подобные совпадения, но что связывало хладнокровного убийцу с моим соседом? Совместная работа или условия, на которые он мне намекал. Как он говорил? Что никто и никогда не трогает семей агентов, но эти люди способны на все. Так, кажется?
Это могло означать, что полковник звонил, чтобы договориться об условиях сдачи? Выглядело правдоподобно, но доказательств не было. Полковник мог и не знать, чем на самом деле промышляет человек, которого я застрелил, но этот факт был интересен еще и тем, что с этого мобильника Осипову не звонили. Что мне давала такая информация? Может, с полковником договаривался кто-то другой, например, тот, чей телефон был последним в исходящих? Да, очень может быть. И даже, скорее всего, именно тот человек, которого я с недавних пор нарек «Водителем», дал полковнику этот номер, но для чего, можно было лишь догадываться.
Я почувствовал, как в желудке зашевелился голодный червь и проглотил пару кусочков остывшего мяса, и в самом деле оказавшегося вкусным. Я съел еще немного, отметив, что мозги заработали быстрее и лучше. Открыв папку «Сообщения», ничего там не обнаружил, видимо, убитый не пользовался подобной услугой, предпочитая разговаривать. Возможно, у него было плохо с грамматикой, а может, мешала банальная лень, но меня этот факт немного огорчил.
Следующая папочка называлась «Мои фотографии», и тут меня ждал сюрприз. На одной из немногочисленных фоток я увидел смутно знакомое лицо, но как ни старался, так и не вспомнил, где мог видеть его. Мужчина стоял в окружении важных господ и нескольких дам, у одной из которых на руках я увидел кошечку темно-пепельного цвета со знакомым бантом вокруг шеи. Следующие фото были не менее интересны. На некоторых были запечатлены неизвестные мне лица, а на двух последних я узнал известных политиков, появляющихся на экране только перед выборами, но тем не менее довольно известных не только в стране, но и за рубежом. Это было уже кое-что. Какие отношения связывали господ олигархов с этим наемным убийцей? Вряд ли это было связано с какой-нибудь благотворительной деятельностью.
Я задумался, припоминая, не звучали ли их имена в связи со ставшими обыденным делом скандалами о взятках, покупках-продажах
