канцелярии, ответственный за мои удачу и везение, явно был в ударе. Мне никогда так не везло в жизни, как сейчас. Даже когда я чудом не погиб во время трюка.
Я быстро оделся, убрал влажную простыню и, нажав на кнопку, сказал прибежавшей Наде, что жду гостей. Она понятливо улыбнулась, а я попросил принести чистых приборов и какого-нибудь хорошего вина. Я подчеркнул, хорошего, указывая ей на контрафактную бутылку подмосковно-армянского «Реми Мартин».
Надя увидела стодолларовую бумажку и не смогла сдержать улыбки. Я подумал, что у нее сегодня тоже хороший день. Удачный.
…Лена подъехала через полчаса или чуть позже, но незначительно. Она позвонила, и я снял трубку, хотя Надя просила меня этого не делать. Ну и что? Обстоятельства. Я уже был одет и, не мешкая, вышел на улицу, где увидел горевшие фары дорогого автомобиля. Подойдя с водительской стороны, я увидел, как опускается стеклышко. Лена была необыкновенно красива. Наверное, волнение делает одних людей уродливыми, а других красивыми. Так вот, она из последних.
– Привет, – я улыбнулся, – здорово выглядишь.
– Привет, ты тоже, – она улыбнулась в ответ и спросила: – Здесь можно оставить машину?
– Можно. Я попрошу, чтоб за ней приглядели.
Она открыла длинную дверь и вышла из машины. Черт! Как она была красива! Кто бы мог сказать в школе, что замухрышка превратится в такого прекрасного лебедя? Закрыв дверь, Лена спросила:
– Куда?
Мы пошли к открытым дверям сауны. Когда подошли поближе, Лена удивленно посмотрела на меня и спросила:
– Что это? Куда мы идем?
– Это сауна, Лен. Только не подумай ничего ради бога. Мне нужно где-то отсидеться, а знакомых я не могу подвергать риску. Впрочем, – я смотрел на нее, – если не хочешь, можешь не заходить. В любом случае спасибо, что приехала. У тебя бумаги с собой?
Она как-то странно посмотрела на меня, но, видимо на что-то решившись, дернула плечиком и сказала:
– Веди, развратник.
Я хотел сказать, что это не то, что она думает, но Лена шутливо толкнула меня в спину, и я пошел вперед, указывая ей дорогу. Мы спустились по длинющей лестнице, и, пока спускались, она еще пару раз высказалась о моем распутстве, которое, оказывается, «присутствовало во мне еще в детстве, но тогда она и представить не могла в кого я превращусь». Если бы она знала, в кого я превратился на самом деле! Ну да ладно, хватит о грустном.
Внизу, в конце лестницы, нас встретила Надя и, широко улыбаясь, начала расхваливать заведение. Особенно она делала упор на раздражающем меня словосочетании «счастливый отдых», что вызвало у Лены негромкий смех, нервического, как показалось, свойства.
– Ну, Антипов, ты неподражаем. Пригласить меня ночью в сауну, как какую-то проститутку! Дожили, блин!
– Лен, – начал было я, но она вновь перебила меня:
– Иди уж, растлитель малолетних.
Я не понял, почему малолетних, но мы уже входили в комнату, где Надя успела наколдовать. Вместо солений, колбас и остывшего мяса она поставила на стол вазы с блестевшими капельками воды фруктами, коробки с дорогими конфетами. А на краю поставила две бутылки французского вина. Разного.
Лена критическим взглядом оглядела все это хозяйство, но, видимо, не нашла за что меня еще упрекнуть, и, присев на диван, спросила:
– Здесь есть компьютер?
Я посмотрел на ожидавшую новых указаний и, возможно, еще одной купюры Надю, и та живо ответила:
– Есть ноутбук. Он у меня, в офисе. Принести? – и посмотрела на меня.
Я понял и полез в карман.
Когда Надя ушла, я закрыл дверь и посмотрел на Лену.
– Как интересно! Ты заплатил ей сто долларов за то, что мы попользуемся ее компом несколько минут? Неужели ты наконец разбогател? – Лена смотрела на меня с интересом.
– Не обращай внимания, – сказал я, присаживаясь напротив, – это не мои деньги, хотя я имею к ним кое-какое отношение.
Она больше ничего не произнесла до тех пор, пока Надя не принесла ноутбук. Компьютер оказался новеньким и стоил, наверное, немалых денег.
– Только, пожалуйста, не испортьте его, ладно? – попросила щедрая на услуги администратор. Я подумал, ее тоже следовало бы включить в список моих сегодняшних удач. Добившись обещания, что ущерб в случае чего будет возмещен, она ушла, оставив нас вдвоем. Я взглянул на свою бывшую одноклассницу, ныне леди из высшего общества. Она тоже смотрела на меня.
– Ты всегда был не таким, как все, я не сомневалась в этом, но сегодня ты вновь подтвердил это. – Я не понял, что именно она имела в виду, говоря «сегодня», но согласно кивнул и сказал:
– Лен, мне нужно знать, кто и во сколько звонил мне сегодня на сотовый.
– Я помню, Валя, потерпи.
Терпеть пришлось минут десять. Оказалось, ее телефон прекрасно ловит даже в этом подземелье, и, пока она что-то проделывала с ним, а затем возилась с ноутбуком, подключая к нему свой смарт, я исподтишка любовался ею. Воистину неисповедимы пути твои, господи.
Закончив возиться, она развернула ко мне раскрытый книжкой портативный компьютер и с довольной улыбкой сказала:
– Любуйся. Слева – номера, дальше время, справа текст разговоров. – Помолчав, добавила: – Ну и стерва же твоя подружка. Половина звонков о том, какой ты козел. Ты что, правда козел?
Я махнул рукой и углубился в изучение мелкого шрифта, коим был заполнен весь экран.
– Те, что выделены красным, звонки с твоего мобильного, черным – на твой.
Я буркнул, не отрывая взгляда от монитора:
– Спасибо.
Она ничего не сказала, а просто встала и подошла к бару с напитками. Я продолжал читать. Некоторые номера я узнавал сразу и отметал их не читая. Это были звонки знакомых по поводу прокатиться на набережной, где я иногда зарабатывал по пять и больше штук за ночь, обгоняя на спор маменькиных сыночков на их дорогущих агрегатах. Не часто, но такое случалось. Это давало возможность иногда неплохо жить целый месяц. Но в этом сентябре почему-то гонок не было ни одной. И надо же, именно сегодня было целых два приглашения погонять: одно от Никиты, на Фрунзенской набережной, другое от Ильи, на Кутузовском. Последнее было очень престижным, и ставочки там были далеко не 5000 баксов. Да, денек был явно из тех, которые потом называют незабываемыми.
Был звонок от старого знакомого, но что он хотел, я так и не понял. Судя по тексту, Кэт послала его подальше. Потом был звонок от Германа. Я посмотрел на время, и мое сердце сжалось – в графе, указывающей дату и время, значилось – 12.07. Значит, это было до нашей встречи. Потом я прочитал, о чем говорила Кэт с каким-то Иваном, который постоянно вставлял словечки, типа жесть, отстой и насрать. Ответы Кэт были не лучше, но было противно читать, как она навязывалась этому хмырю. Все равно что подслушивать или читать чужие письма. Все, дальше были только ее разговоры, в которых преобладали словосочетания «тупой козел» и «лузер». Это она про меня.
Я отвернулся от монитора. Звонок от Германа был всего один, и это было все, что мне хотелось узнать. Я увидел, что Лена налила себе в высокий бокал вина и, держа его в руке, внимательно, с какой-то странной улыбкой смотрит на меня.
– Спасибо, Лен. – Я не мог сдержать своего разочарования. А ведь Кэт своей безмозглостью заронила в моем сердце надежду, что Гера каким-то чудом выжил!
– Расскажи мне,
