придать голосу безразличие:
– И что она сказала?
– Спросила тебя, а когда я ей сказала, что у тебя теперь другой телефон, попросила перезвонить ей. Сегодня… – Потом помолчала и снова, ехидненько так, спросила: – Тебя уже старухи интересуют?
«Сама ты старуха!» – подумал я.
– Она оставила номер?
– Да, представь. Сказала, что сменила старый номер, и оставила этот. Записывай.
Я просто не верил в свою удачу. Получается, что если бы Ленка не позвонила, то я вряд ли нашел бы ее. По крайней мере на это ушло бы время, которого у меня нет.
– Диктуй, – я схватил вилку и приготовился царапать прямо на стене.
Она продиктовала семизначный номер.
– Спасибо, Кэт, ты настоящий друг, – с чувством сказал я, – огромное спасибо.
– Да пожалуйста, – она помолчала, потом спросила: – Все?
– Да, все, – остальное я мог узнать и без нее.
– Ну тогда все, – и, не дожидаясь, отключила телефон.
Я весь дрожал. Нет, не оттого, что Кэт сказала про Герин звонок. Скорее всего, она перепутала, и Гера звонил с утра, когда прочел мою записку, обнаружив, что меня нет в номере. Хотя почему он звонил ей? Сам же вчера рассказывал, что она «ревет» как медведь?
Я задумался над этим, и ответ пришел быстро. А куда он мог еще позвонить? Дома меня не было, вот он и решил, что я, наверное, с Кэт. Но если так, почему ничего не сказал об этом, когда нашел меня возле дома? Ответ нашелся и на это. А зачем? Встретились и ладно, а потом и вовсе стало не до этого.
Теперь Лена. Зачем звонила Ленка, я не мог даже предположить. После той встречи на Садовом кольце мы созванивались пару раз, но так и не встретились. То она была занята, то я, а потом перестали. И вдруг именно сегодня! Если бы это было вчера или позавчера, я бы, может, и не удивился, но сегодня! И потом, она позвонила два раза! Если я хоть что-то понимаю в женщинах, то она сделала это по очень важной причине, потому что хорошо представляю, что ей пришлось услышать в первый раз.
Я посмотрел на номер, нацарапанный на стене, и, вдохнув поглубже, набрал номер бывшей одноклассницы. Пока телефон дозванивался, я пытался догадаться о причине, побудившей ее это сделать, но ничего так и не придумал.
Лена взяла трубку почти сразу, словно ждала этого звонка.
– Я слушаю. – Какой у нее, оказывается, приятный голос.
– Лена, здравствуй. Это Валя.
– Валя! – почти крикнула она. – У тебя все нормально?!
Я подумал, что такое начало не предвещает ничего хорошего.
– Да вроде бы, – ответил я как можно убедительнее, хотя все было как раз наоборот, – а что случилось?
– Валя, этот телефон, с которого ты звонишь, – она помолчала, видимо, смотрела на дисплей, – это городской номер?
– Да, городской, – я не понимал сути ее вопросов, и это тревожило меня еще сильней.
– Хорошо, мой защищен, так что можно говорить, – она явно волновалась.
– Леночка, у тебя что-то случилось?
– Да не у меня! У тебя! – она почти крикнула в трубку, и мне стало страшно.
– У меня?!
– Слушай меня внимательно. Ко мне сегодня приходили какие-то мрачные типы из ФСБ, принесли бумагу, в которой честь по чести, со всеми печатями, написано, что такой-то номер нужно взять на прослушку, а также выдать им распечатку всех звонков с твоего номера за последние два месяца. Такое не часто, но бывает, – она заволновалась еще сильней, – мы не можем отказывать этим структурам, понимаешь?
– Понимаю, – спокойно ответил я. Что будет сказано дальше, я уже знал.
– Так вот, я сразу обратила внимание, что в бумагах не вписана фамилия владельца, но когда указала им на это, один из них наорал на меня и сказал, что не мне задавать ему вопросы. Так и сказал: «Не тебе, дамочка, задавать вопросы». Представляешь?!
– Да, Леночка, говори, – я не мог дождаться окончания рассказа.
– Так вот, пришлось дать им распечатку твоих разговоров, – она замолчала.
– А как ты поняла, что это мой номер? – Я задал глупый вопрос, но честное слово, не пожалел об этом.
– А я сразу поняла, что это твой номер. Как только увидела.
– Ты что, наизусть его помнишь?! – Я был искренне поражен.
– Да, – я почувствовал, что она смутилась, – я хорошо запоминаю номера. Профессиональная память. Ну а твой я запомнила сразу.
Вот это да! Мне стало стыдно, что у меня не такая память и что я не удосужился сделать это.
– Интересно, – я кривил душой. Это было не интересно, это было страшно! – А они не говорили, для чего им это нужно, или еще что-нибудь?
Вместо ответа она спросила:
– Валя, ты попал в переделку? Скажи мне, я спрашиваю не из праздного любопытства. Мой муж, – она сделала секундную паузу и продолжила, – у него очень влиятельные друзья. Мы поможем тебе, если ты расскажешь, что происходит и почему тобой интересуется ФСБ. Обычно с такими просьбами приходят из прокуратуры, для них это норма. Но ФСБ – это очень серьезно, Валя, понимаешь?!
– Лен, ты помнишь Геру? – Я решился.
– Германа, что ли? – Даже на расстоянии чувствовалось, что она не в себе, раз не может вспомнить. – Это который в восьмом классе переехал в Ленинград?
– В седьмом, – зачем-то поправил я. – Его убили сегодня.
Повисла мертвая тишина. Потом она тихо спросила:
– Это сделал ты?
– Нет, но я убил того, кто это сделал, и у меня есть все основания думать, что эти люди работали в силовых структурах.
Она снова замолчала, но на этот раз ненадолго.
– Где ты сейчас?
– Не дома. Мне нельзя там появляться.
– Я уже поняла, что не дома – звонила тебе раз пять. Никто не снял.
Я усмехнулся про себя. У Виктора Николаевича тоже никто не снимет. И у Германа. Черт, черт!!
– Я тут… в одном месте, мне надо переждать эту ночь. И хочу попросить тебя об одном одолжении.
– Конечно, Валя, что угодно.
Мне было приятно ее внимание.
– Ты не могла бы сделать распечаточку сегодняшних звонков на мой телефон? Во сколько, откуда и, если это возможно, распечатку разговоров? А завтра я мог бы встретиться с тобой где-нибудь и ты бы мне передала их. Или прислала бы с курьером.
Она подумала и ответила:
– С курьером не стоит. Распечатку я могу сделать хоть сейчас, у меня есть доступ к архиву прямо из дома даже с моего телефона. Скажи, тебе это очень нужно?
– Ты даже не представляешь насколько! – Я старался казаться спокойным, но она все поняла.
– Где ты находишься? Я могу привезти их сама. Прямо сейчас.
Я подумал, что это будет слишком пошло, приглашать ее в сауну. Еще не так поймет, но выхода не было.
– Я на Профсоюзной. – Я назвал ей адрес и сказал, чтобы перед тем, как она подъедет, пусть позвонит, и я ее встречу.
– А что это? Ты у кого? У этой истерички?
Боже! Ну за что?!
– Нет, у нее просто мой телефон, я потом тебе расскажу, если интересно.
– Неинтересно, – она помедлила, затем спросила: – Ты не голоден?
Вот она, настоящая женщина. Я посмотрел на стол, уставленный едой, которой хватило бы на пятерых, и сказал:
– Этого добра как раз хватает.
– О’кей. Я буду максимум через полчаса.
Повторив адрес, она выключила телефон.
Все складывалось как нельзя лучше. Кто-то в небесной
