Примерно через четверть часа они достигли места, которое нашла Сил. Повсюду лежали трупы паршенди вперемешку с алети в синих мундирах. Каладин присел возле одного из тел. Он узнал вышитую на куртке стилизованную глифпару Далинара Холина. Ну почему армия Далинара присоединилась к армии Садеаса во время битвы? Что изменилось?
Каладин взмахом руки велел своим людям начать обыскивать алети, а сам подошел к одному из трупов паршенди. Он был гораздо свежее, чем погибшие солдаты Далинара. Мертвецов-паршенди вообще было намного меньше, чем алети. С одной стороны, в любой битве участвовало меньше паршенди, с другой – они несравнимо реже погибали из-за падения в пропасть. Сигзил также предположил, что их тела были тяжелее и не уплывали с такой легкостью во время бури.
Каладин перевернул тело на бок, и тут позади группы мостовиков раздалось внезапное шипение. Каладин повернулся и увидел, что Шен с необычным для него рвением бросился вперед.
Тефт ринулся к паршуну и схватил, применив удушающий захват. Другие мостовики растерянно замерли, хотя некоторые инстинктивно приняли боевую стойку.
Шен вяло вырывался из хватки Тефта. Паршун был не похож на своих мертвых сородичей; вблизи отличия становились очевидны. Шен, как и большинство паршунов, был невысоким и слегка полноватым. Крепким, сильным, но не грозным. А вот труп у ног Каладина был мускулистым, с телосложением рогоеда, почти таким же высоким, как сам Каладин, и намного шире в плечах. Хотя у обоих была мраморная кожа, паршенди имел странные темно-красные наросты-доспехи на голове, груди, руках и ногах.
– Отпусти его, – сказал Каладин, поддавшись любопытству.
Тефт бросил на него сердитый взгляд, потом с неохотой подчинился. Шен вскарабкался на невысокий холм и мягко, но твердо оттолкнул Каладина от мертвеца, после чего встал рядом, словно защищая.
– Эту вот вещь, – заметил Камень, подойдя к Каладину, – он уже делать. Когда мы с Лопеном взять его с собой собирать трофеи.
– Он защищает трупы паршенди, ганчо, – прибавил Лопен. – Может сотню раз всадить нож в бок тому, кто тронет хоть одного, точно вам говорю.
– Они все такие, – сказал стоявший позади Сигзил.
Каладин повернулся, вскинув бровь.
– Паршуны-рабочие, – пояснил Сигзил. – Им разрешают заботиться о собственных мертвецах; это одна из немногих вещей, которые их по-настоящему волнуют. Они гневаются, если кто-то другой прикасается к телам. Они заворачивают трупы в холст и уносят в глушь, где оставляют на камнях.
Каладин изучающе взглянул на Шена. «А что, если…»
– Начинайте обирать паршенди, – велел Каладин своим людям. – Тефт, тебе, похоже, придется держать Шена все это время. Иначе он попытается нам помешать.
Тефт бросил на Каладина укоризненный взгляд; он по-прежнему считал, что паршуна надо поставить в первый ряд, чтобы там его убили. И все же, выполняя приказ, повел Шена в сторону; Моаш взялся ему помогать.
– И, парни, – прибавил Каладин, – поуважительней с мертвыми.
– Они же паршенди! – возразил Лейтен.
– Знаю. Но это беспокоит Шена. Он один из нас, так что давайте сведем его раздражение к минимуму.
Паршун неохотно опустил руки и позволил Тефту и Моашу себя увести. Он как будто смирился. Паршуны были тугодумами. Что из сказанного Шен понял?..
– Ты, кажется, хотел отыскать лук? – спросил Сигзил и, присев, вытащил изогнутый короткий лук паршенди из-под трупа. – Тетивы нет.
– У этого есть запасная. – Карта достал что-то из кошеля на поясе другого мертвеца. – Может, пригодится.
Каладин взял лук и тетиву:
– Кто-нибудь умеет этим пользоваться?
Мостовики переглянулись. Лук был бесполезен для охоты на большинство панцирных хищников; вот праща – совсем другое дело. Лук по-настоящему годился только для того, чтобы убивать других людей. Каладин посмотрел на Тефта, тот покачал головой. Ни он, ни сам Каладин не умели обращаться с таким оружием.
– Просто быть. – Камень перевернул труп паршенди. – Наложить стрелу на тетиву. Повернуть в другую сторону от себя. Сильно натянуть. Отпустить.
– Сомневаюсь, что все и впрямь так просто.
– У нас и так не хватает времени, чтобы обучить их владению копьем, – проворчал Тефт. – Ты собрался заняться и стрельбой из лука? Притом что у нас нет сведущего наставника?
Каладин не ответил. Он спрятал лук и тетиву в свой мешок, разыскал несколько стрел, а потом принялся помогать остальным.
Через час они маршировали по ущельям к лестнице, их факелы шипели, приближалась тьма. Тени густели, и далекие звуки: падение капель, шорох камней, завывание ветра – все казалось зловещим. Хотелось побыстрее отсюда выбраться. Парень повернул за угол, и стайка многоногих кремлецов, шустро бежавшая по стене, юркнула в трещину.
Разговоры почти стихли, сам Каладин молчал. Время от времени он оглядывался, бросая взгляды на Шена. Тихий паршун шагал, опустив голову. Мародерство среди трупов паршенди нанесло ему серьезный удар.
«Я могу это использовать, – подумал Каладин. – Но посмею ли?»
Это был риск. И значительный. Его уже один раз наказали за вмешательство в битву на плато…
«Сначала сферы». Если удастся их вытащить, то он сможет вытащить и что-то другое. Наконец наверху показалась тень, пересекающая ущелье. Они достигли первого из постоянных мостов. Отряд прошел еще немного и достиг места, где дно ущелья располагалось ближе к верхушкам плато.
Там он остановился. Мостовики собрались вокруг.
– Сигзил, – Каладин ткнул пальцем в миропевца, – ты что-то смыслишь в луках. Как тяжело, по-твоему, попасть стрелой в тот мост?
– Я пару раз держал лук в руках и не назову себя знатоком. Но, по-моему, это не очень трудно. Сколько до него, футов пятьдесят?
– В чем смысл? – спросил Моаш.
Каладин вытащил кошель со сферами и вскинул бровь:
– Привяжем кошель к стреле и запустим ее, целясь в мост. Потом, когда мы отправимся в вылазку, Лопен и Даббид смогут задержаться, чтобы попить водички возле того моста. Заберутся под него и вытащат стрелу. Сферы у нас.
Тефт присвистнул:
– Умно!
– Мы можем вытащить все сферы, – нетерпеливо проговорил Моаш. – Даже те, что…
– Нет, – отрезал Каладин. – Даже мелкие сами по себе опасны. Люди могут начать задавать вопросы, откуда у мостовиков столько денег.
Ему придется покупать припасы в разных аптеках, чтобы скрыть избыток сфер.
Моаш пал духом, но остальные мостовики приободрились.
– Кто хочет попробовать? – спросил Каладин. – Может, стоит сначала попрактиковаться, а уже потом привязывать кошель к стреле. Сигзил?
– Не уверен, что хочу такой ответственности. Тефт, попробуешь?
Тефт потер бороду:
