Будьте вы все прокляты, думал Джон. В какой-то момент его мысли превратились в крик. Джон поднял руки с воображаемыми водяными пистолетами. Впереди показался поворот, и Джон повернул. Он отправился на новое место жительства: улицу Сумасшедших.
Сходить с ума – работенка не из легких. Джон быстро устал и свернулся калачиком за шинным магазином.
На следующее утро смеющиеся продавцы разбудили Джона пинками. Отличное начало. Джон снова побрел куда глаза глядят. Он говорил сам с собой и размахивал руками. Навстречу по тротуару шел человек. Бездомный. Седобородый, в шляпе, утыканной игрушечными ветряными мельницами. Он тоже говорил сам с собой и махал руками. Разминувшись, оба кивнули друг другу из профессиональной солидарности.
Вскоре Джону предстояло перезнакомиться со всеми бомжами – тайной армией, что жмется к потрепанному подолу общества, моет машины, собирает алюминиевую тару и поддерживает пивоваренную промышленность. Вот, например, человек, который только что встретился Джону, Эрни. Алкоголизм в поздней стадии, шизофрения в более чем запущенной. Эрни являлся исключением, лишь подтверждавшим правило: он ухитрялся оставаться в живых на улицах Тампы с 1985 года, хотя люди жили там обычно не дольше собак.
Эрни не считал себя бездомным – скорее абсолютным холостяком, каковым он, по сути, и был. Эрни страдал комплексом Иисуса Христа: ходил в сандалиях и белой сорочке, мастерил терновые венцы из ершиков и пластмассовых колец от упаковки пива. Большей частью он нежно пас свою паству: благословлял водителей на перекрестках, отпускал грехи покупателям на стоянках, миропомазывал страждущих на вокзалах. За исключением периодов запоя – тогда Эрни обычно маялся рвотой посреди оживленного шоссе. По всем понятиям, его давно должны были задавить, но водители – народ суеверный и не станут нарываться на невезение, которое гарантировано, если сбить человека, похожего на Христа.
В отличие от большинства бездомных у Эрни была своя немезида. Немезиду звали Бертом. Тоже бездомный, Берт убедил себя в том, что выпивает только в компании, а компания его состоит из Дилана Томаса [8], Джека Керуака [9] и Джона Бонэма [10]. Ему досталась мания Антихриста. Он брил череп наголо и ржавой бритвой вырезал на лбу демонические знаки.
Христос и Антихрист, Эрни и Берт вели по всему заливу Тампа ожесточенный бой за души человечества. Словно инспектор Клузо и Като, каждый день они выслеживали друг друга по всему городу и устраивали засады, а потом дрались. Иногда они неплохо ладили, играли в библиотеке в шашки, подсаживали друг друга, чтобы залезть в большой мусорный бак, по очереди толкали магазинную тележку. То есть были нужны друг другу. А вечером скидывались на пиво.
К сожалению, Антихрист был буен во хмелю. Трезвый – хоть к ране прикладывай, а вот под мухой – совсем другая история. В нем пробуждался зверь. Когда Мессия забегал в магазин за новой бутылкой, Берт мог подстеречь его на выходе и исподтишка повалить хуком справа.
Полиция арестовывала их десятки раз. В конце концов им даже надоело брать отпечатки пальцев. Полицейские просто бросали Христа и Антихриста в камеру, чтобы протрезвить, а сами безжалостно их дразнили: «Эй, Иисус, погоди, все мамочке расскажем!», «Эй, Антихрист, и кто из вас плохой?» – то есть дразнили раньше, до введения в правоохранительных органах образовательного ценза.
Со временем Джон узнает всю эту предысторию. Но пока он просто уходил подальше от салона. Вдруг раздался треск, словно вот-вот сломается большая ветка. Джон обернулся. По тротуару шел человек в шляпе с игрушечными мельницами. Над тротуаром нависала ветвь старого дуба, на которой затаился другой бездомный.
Ветка сломалась.
Бездомные лежали на спинах и стонали. Джон кинулся на помощь и стащил с них ветку. Оба поблагодарили Джона и прыгнули друг на друга. Тут же упали и скатились в канаву. Мимо проезжали автомобили – и, кабы не драка, день можно было бы назвать вполне приятным. Небо налилось кроваво-красным, над городом мелькнула фиолетовая молния. Над головой засияли две луны. На шоссе разверзлась земля, выплюнув поток магмы. Магазины взорвались. Поток лавы затормозил машины; трехметровые крылатые ящерицы вытаскивали водителей и отрывали им руки.
Внезапно Берт вскочил, вцепившись в шляпу, словно это голова его врага.
– Есть! Есть!
И убежал.
Джон снова помог Эрни встать и отряхнул сорочку от листьев. Эрни спросил, как Джона зовут. Джон ответил. Эрни его благословил.
– Ты кроткий агнец. Отныне твое апостольское имя – Джон.
– Меня уже зовут Джон.
– То другой Джон.
– А!
Эрни нагнулся и воткнул большой палец в землю. Потом отступил назад и прижал палец ко лбу Джона, будто проводил церемонию в пепельную среду.
– А теперь ступай. Тебя ждут великие дела.
– Что мне делать?
– Об этом скажет Помазанник. Посланец, что откроет все!
– А кто этот Посланец?
Эрни ткнул пальцем вниз по улице.
– Поспеши!
И Джон поспешил. Быстро. Еще быстрее. Рысью. Наконец он пустился бежать со всех ног: наконец у него есть миссия! Только бы узнать ответ на два вопроса: что это за миссия и кто ее должен «открыть»?
Мимо Джона проносились машины. «Мицубиси», «порше», «датсуны» и синий «бьюик-регал».
Команда Э ехала развлекаться. Старушки достали купоны на бесплатный ленч в «Горячих булочках», новом мужском кабаре на севере Тампы. Эвника поставила «бьюик» на стоянку.
Двадцатью минутами позже «бьюик» стоянку покинул. Команда Э в полном составе набросилась на Эдит.
– Я хотела смотреть дальше! – закричала Эдна.
– Я тоже! – добавила Эвника.
– Вы представьте, нас туда больше не пустят! – вздохнула Этель.
Эдна сердито посмотрела на Эдит.
– Все знают, что нельзя трогать танцоров!
– И вылезать на сцену, – вставила Эвника.
– Подумаешь! – сказала Эдит. – Капустный салату них никудышный.
Эвника медленно и методично подбиралась к въезду на шоссе. Чтобы переехать с одной полосы на другую, Эвнике обычно требовалось больше места, чем «Боингу-747» для взлета. Правда, если на полосу выезжала другая машина, проблема решалась чрезвычайно быстро.
Въезд приближался. Эвника ехала по предупреждающей разметке на разъезде. Левые колеса, как обычно, пересчитали светоотражатели: тук-тук-тук. Ограждение перед носом – нет, еще можно свернуть. Так, желтые полосы кончились, значит, три четверти пути пройдено без эксцессов.
Вдруг на скорости девяносто миль в час их подсек «гео» без поворотника. Эвника крутанула руль влево, чудом избежав столкновения крылом. Все, включая Эвнику, плотно закрыли глаза и ждали удара. Удара не было. Подружки открыли глаза. И обнаружили, что едут по полосатому треугольнику прямо на ограждение. Без вариантов. Удар. Сработали подушки безопасности: хлоп-хлоп. Куклы, болтавшиеся в заднем окне, полетели через весь салон. Подпорки ограждения одна за другой сломались – трах-трах-трах – и отскочили от ветрового стекла. Красные и оранжевые отражатели полетели во все стороны; горизонтальная полоса из алюминия свернулась как стружка. В окна сыпанули земля и гравий. Все четыре колпака оторвались от колес и продолжили путь самостоятельно; «бьюик» выбросило на покрытый травой склон по ту сторону ограждения. Машина понеслась вниз и наконец замедлила ход: сорок миль в час. Тридцать. Двадцать. Старушки облегченно вздохнули. Однако уклон все это время становился круче: двадцать градусов. Тридцать. Сорок. Когда «бьюик» уже почти остановился, угол достиг шестидесяти градусов. Машина уперлась в землю правыми колесами и медленно перевернулась.
Тишина. Старушки огляделись: все висели вниз головой на ремнях безопасности.
– Как в фильме «Приключение Посейдона»! – заметила Эдит.
– Заткнись! – сказала Эвника.
– Слава богу, что все кончилось, – вздохнула Этель. Министерству транспорта США нужно отдать должное: трава была гладко пострижена. И влажная от росы. «Бьюик» только что натерли воском.
Машина дернулась. Старушки замолчали.
Машина дернулась снова.
И заскользила на крыше вниз по насыпи.
Эдит выглянула из окна, но трава оказалась выше ее головы.
– Черт!
«Бьюик» снова набрал скорость. Десять, пятнадцать, двадцать миль в час – все быстрее и быстрее к пруду, заросшему гиацинтами, тростником и рогозом. Благодаря удобрениям, стекающим в водоем, растения достигли невероятных размеров. «Бьюик» врезался в рогоз, снова перевернулся и опустился на воду в пятнадцати ярдах от берега. Снова наступила тишина.
– Давайте относиться к жизни оптимистично, – предложила Эвника. – Хуже не будет.
«Бьюик» начал погружаться. Из заклепок в противопожарной перегородке брызнули мутные струйки. Старушки смотрели, как пол заливает прудовая вода с мальками.
– Помните, как в «Приключении Посейдона» Шелли Уинтерс задержала дыхание?
– Заткнись!
