– Фелиция, – начала президент, – мы не можем позволить себе уничтожить клан Алленби по частям – особенно прямо сейчас – по многим причинам. Вы знаете их образ мыслей. Если мы решим «разобраться» с кем-нибудь одним, то будем вынуждены «разбираться» и со всеми остальными, а последствия устранения самой многочисленной, наиболее высококвалифицированной и самой прибыльной группы проводников не сделает нашего любимого господина Паркмена счастливее. И честно говоря, я не думаю, что твоим людям и в правду доставит удовольствие преследовать в горах тех, кому они дом родной. О, я не сомневаюсь, что ты, в конце концов, сможешь прижать их, – быстро поправилась она (слегка слукавив), заметив, как меняется выражение лица Караксис, – но это не будет лёгкой прогулкой, и я совершенно убеждена, что это займёт несколько больше времени, чем любая из нас в данный момент может предположить. Что ещё хуже, Алленби далеко не единственная кучка недовольных в тех горах, кто будет, мягко говоря, слегка обозлён деятельностью твоих людей по поимке Флойда или кого-то бы ни было ещё.
Караксис, сердито блеснув глазами и не вынимая изо рта сигариллы, что-то недовольно буркнула, но, по сути, не стала оспаривать слова Шуман.
– Более того, – продолжала президент, – пока ещё, можно сказать, Алленби не единодушны по вопросу поддержки Флойда. Да, все они ненавидят нас до глубины души, но прямо сейчас, по крайней мере, большинства членов клана, похоже, не считает открытое выступление против нас лучшей стратегией.
– Естественно, не окончательно же они сошли с ума, – хмыкнула Караксис. – Стоит им в открытую выступить против нас, мы тут же раскатаем их всмятку!
– Уверена, это одна из причин, – согласилась Шуман. – Но проблема в том, что они настоящие маньяки. И если мы попытаемся их прижать, то они могут наплевать на последствия своей попытки возмутиться. Вспомни, что вытворял старый Саймон!
Это напоминание заставило умолкнуть даже Караксис, генерал лишь понимающе кивнула.
– По крайней мере, Флойд не реципиент пролонга, – продолжила Шуман. – Сколько ему сейчас? Тридцать? Тридцать пять? Ещё пару Т-лет, и он, скорее всего, решит, что это его «освободительное движение» – забава для юношей. Посмотри на проблему с этой стороны – время работает на нас, не так ли?
Караксис неуверенно кивнула. Шуман подозревала, что генерал вспомнила Саймона Алленби, дедушку Флойда. Старость не ослабила Саймона сколь-нибудь заметно. Согласно традиции – и, Шуман была вполне уверена, правильной традиции – Саймон Алленби дрался на своей последней дуэли в «нежном» возрасте девяноста лет.
И победил.
С блеском.
Ему даже не потребовалось убивать своего противника, он просто вывел того из строя.
– Фелиция, пойми. В любом случае, – пожимая плечами, указала президент, – я сейчас не могу дать зелёный свет такой операции, даже если бы была абсолютно убеждена в её целесообразности. Не с этой занозой в заднице Лютером и его друзьями из Фонда Никсона здесь, в системе.
Хмурый взгляд Караксис превратился в явно раздражённый. Шуман её отлично поняла, она просто жаждала устроить феерический (и желательно фатальный) несчастный случай для Джерома Лютера и остальных членов из команды Фонда Никсона, пытающихся расследовать какие-то смехотворные слухи о нарушениях прав человека здесь, на Ласточке. Более того, она уже была готова дать санкцию на эту операцию, но тут Паркмен предупредил её, что экспедицию Фонда Никсона финансируется одним из конкурентов «Таллулы» в надежде раскопать нечто достаточно вопиющее, чтобы оправдать вмешательство Пограничной Безопасности. «Таллула» в настоящее время была вовлечена в «аукцион» за благосклонность УПБ и пока ситуация не прояснится корпорация и её друзья были вынуждены всеми силами избегать создания предлогов, которыми Пограничная Безопасность могла бы воспользоваться как мандатом для изменения «régime» и передачи… приручённой Ласточки (и потока её наличности) кому-то ещё. Или, что ещё хуже, перевести всю систему под прямой протекторат УПБ, а это означало, что большая часть экономики системы оказалось бы непосредственно в кармане Пограничный Безопасности.
– Именно поэтому я и говорю, что мне не нравится всё это, – продолжила Шуман. – Если мы позволим втянуть себя в крупномасштабную операцию в Калеках, это обязано выйдет наружу, и оглянуться не успеешь, как там будут крутиться эти назойливые типы из «Никсона». Мне кажется, эти недоумки и правда полагают, что их фонд действительно может что-то изменить здесь, а если мы ещё и дадим им основание…
Она позволила своему голосу затихнуть и пожала плечами. Караксис, всё так же сердито сверкая глазами, не спешила отвечать.
– Ладно, – наконец сказала генерал. – Я поняла твою мысль, и я тоже не испытываю особого желания вываливать телегу дерьма посреди улицы. Но если слухи, которые доносят до меня мои люди, точны – если Алленби и другие действительно планируют начать своего рода активную партизанскую кампанию – мы окажемся перед необходимостью как-то реагировать. И когда мы начнём отвечать, это вызовет подъём активности с той стороны. Именно поэтому я всё ещё убеждена, что было бы лучше сейчас по-быстрому всеми силами прищемить им яйца, чтобы пресечь в корне всяческие поползновения с их стороны, вместо того, чтобы позволить всему этому затянуться и превратиться в нечто ещё более глобальное и более кровавое.
– Согласна, есть риск такого вариант развития событий, и я обратила внимание Паркмена на это. Но его теория состоит в том, что пока мы просто реагируем на провокации с другой стороны, мы остаёмся в рамках стандартной правоохранительной деятельности и преследования преступников, ничего не имеющих общего с военной кампанией против какой-либо политической организации сопротивления. Честно говоря, я думаю, что он вправду надеется, что Лютер и прочий сброд из «Никсона» устанут и отправятся домой прежде, чем этот нарыв прорвётся. Как только они уберутся отсюда, мне будет гораздо проще дать тебе санкцию на прямые действия. Мы всего лишь должны удержать крышку на этом вареве ещё несколько Т-месяцев. Возможно Т-год.
– Я-то готова не подкидывать дровишки в огонь под твоей кастрюлей, – огрызнулась Караксис. – Вопрос в том, согласятся ли на то же самое Алленби!
* * *
– Флойд, ты считаешь, что шансы есть? – задал вопрос Джейсон МакГрудер.
– Шансы на что? – Флойд Алленби отхаркнул сгусток мокроты и сплюнул в костёр. – Будет или нет снегопад? Или ты имеешь в виду охоту на снежного медведя?
– Я имею в виду, «будем ли мы живы или нет» в это же время через год? – Конкретизировал МакГрудер свой вопрос.
– А, ты об этом, – Алленби пожал плечами и снова опустил глаза на чинимый им снегоступ. – Не знаю, Джейсон. Как по мне, так у нас всего один способ это узнать.
– «Поживём – увидим», хотел ты сказать, – уныло кивнул МакГрудер, чем вызвал улыбку Алленби.
МакГрудер был его троюродным братом. С теми же самыми каштановыми волосами и карими глазами – не говоря уже о фамильном орлином носе Алленби – хотя МакГрудер относился к высокорослой, даже долговязой, генетической линии семьи, в то время как сам Алленби был из невысоких и широкоплечих – этакая коренастая тумба. По сути других различий между ними не было, но у МакГрудер положительно был дар видеть всё с мрачной стороны.
Не то, чтобы в данный момент хоть в чём-то можно было найти светлую сторону.
Алленби закончил замену порванной шнуровки из сыромятной кожи, завязал узел и аккуратно отрезал лишнюю длину. Он отставил отремонтированную обувь в сторону и, наклонившись поближе к огню, налил себе чашку кофе из видавшей виды пивной кружки. Сев на место, он откинулся на плоскую каменную плиту, удачно скрывающую огонь костра и отражающую его тепло обратно в их крошечный лагерь.
– Ты знаешь, Флойд, – устроившись в собственном спальнике и закинув руки за голову, задумчиво сказал МакГрудер, – наше могучее освободительное движение откусило, кажется, несколько больше чем может прожевать.
– Ну-у, – кивнул Алленби.
– Кол мне в глотку, нас ведь «капельку» превосходят в численности, – продолжал Макгрудер. – Что-то… где-то приблизительно три-четыре тысячи к одному?
– А насчёт того дерьма?
– Аэромобили, автономные разведплатформы, штурмовые шаттлы, бронетранспортёры, тяжёлое оружие? Чёрт, Флойд, я слышал, они получили даже танки!
– Я тоже, – отозвался Алленби, потягивая обжигающе горячий кофе.
– Ты не считаешь, что это несколько слишком круто даже для Алленби?
– Возможно, но только чуть-чуть.
МакГрудер пренебрежительно хмыкнул, но его губы задрожали, и Алленби постарался скрыть собственную улыбку за очередным глотком кофе. И уже потом, согнав веселье с лица, обернулся.
– Джейсон, правда в том, – начал он намного более серьёзно, – что, скорее всего, мы проигрываем. Ты уверен, что хочешь остаться?
