– Сказал. Примчалась, вот еды привезла, – указываю на контейнеры. – Давай ужинать?
Останавливаю Нику, когда собирается подняться, чтобы поухаживать. Разогреваю еду, выставляю посуду, кажется, впервые найдя в ящиках полезные предметы для кухни, и делаю чай, как любит Вероника – с ароматом лесных ягод. Ещё в парке задавал вопросы, прощупывая, что нравится девушке кроме фисташкового мороженого и колеса обозрения. Идею пойти на аттракцион обходил как мог, понимая, что не хватает грохнуться в обморок, когда кабинка займёт максимальную точку наверху. Туда я бы не залез даже за фирму.
– Останешься? – спрашиваю осторожно, не наседая с положительным ответом.
– Дети с сестрой, но им тоже нужна мама. Завтра выходной, а я так хочу выспаться… И не хочу шевелиться, если честно. Как подумаю, что ещё ехать чёрт знает куда на ночь глядя…
– Оставайся, – ловлю недобрый взгляд Ники. – Ни к чему не принуждаю. Можешь лечь в другой комнате, но в моей есть телевизор. Предлагаю найти какой-нибудь интересный фильм, набрать вкусностей и провести вечер за просмотром. Если моя идея не по вкусу, приму любую твою.
Я уже понял, что девушке необходимо давать право выбора, иначе она встаёт на дыбы и не желает идти на компромисс.
– Ты подозрительно вежлив, – прищуривается, перегибаясь через стол и испытывая взглядом. – А просмотр фильма не перетечёт в секс?
Вопрос резкий, но ожидаемый, потому что ещё вчера, несмотря на боль и несколько швов, все мысли и желания были сосредоточены на девушке, прижимавшейся к моему телу. И если раньше я был уверен, что Ника не совсем в моём вкусе, то сейчас могу заявить об обратном. Но подобная наглость приведёт лишь к агрессии, поэтому я дождусь, когда красный свет сменится на зелёный по доброй воле.
– Выделю отдельное покрывало, в которое ты можешь замотаться, тем самым отрезав всяческие поползновения к телу. Никаких движений без разрешения.
С минуту думает, но затем соглашается и плетётся в спальню, чтобы устроиться на кровати и уже через пять минут сопеть на моём плече. Ещё несколько часов переключаю каналы, натыкаясь на разные фильмы. И кто бы мне сказала ещё полгода назад, что я буду лежать в позе солдатика, только для того, чтобы не потревожить сон девушки, не поверил. Я не забыл о споре и награде, а в её присутствии помню ежесекундно, но ещё не решил, что делать с Никой после победы.
Глава 15
Вероника
– Может, я всё-таки не поеду? – стою у машины Макара, не решаясь сесть. Точнее, сомневаюсь, что мне стоит присутствовать на семейном ужине Марецких.
– Мама пригласила – ты дала согласие. Нас ждут.
Макар открывает дверь, приглашая сесть впереди. Чувствую, что он напряжён и скован, и не по причине последствий ранения – другое. Швы сняли вчера, потому что заживает на нём всё быстро. Практически всю неделю я провела у него, лишь на день оставшись дома, чтобы элементарно выспаться.
Я всё время жду от Марецкого подвоха, неожиданного выпада, который поставит в тупик, не позволив найти мгновенное решение. Неустанно повторяю самой себе, что это лишь игра ради победы в споре, но иногда Макар так откровенен, что я начинаю сомневаться – а мы ещё играем? Лиза предупредила, что родители в курсе плана Кирилла, но сегодняшнее знакомство однозначно является лишним.
Я много слышала о главе семейства – жёсткий, непреклонный, предпочитающий говорить в лицо всё, что думает. Неужели и его подключили? Много раз анализировала разговор с женой Кирилла в день корпоратива, не понимая, что же такого совершил Макар. Прошерстила его соцсети, не найдя ничего противозаконного, а несколько дней назад он и вовсе почистил страницу, удалив фото со всеми девушками. Или приз на кону стоит таких жертв, или… Не хочу принимать, что сделал он это после моих претензий. Мне вообще не хочется думать, что Марецкий способен совершить что-либо ради меня, ведь тогда это свидетельствовало бы о не безразличии.
– Дети с сестрой? – Макар задаёт уже ставший привычным вопрос. Удивительно, но о «моих» детях он помнит лучше меня.
– Да. И завтра тоже. Я на работе. Они с мужем хотели уехать, но не получается…
– Привози их ко мне.
– Ты серьёзно? Это не четыре часа, а целый день, понимаешь? Их нужно кормить, играть, ублажать, улаживать конфликты, споры и ругать, если кто-то, а точнее, Ваня, сделал что-то из ряда вон выходящее.
– Я готов! – заявляет Макар, а я ликую, потому что обещала Даше поговорить и сплавить ему детей.
Сестра с мужем запланировали, как оказалось, отдых ещё неделю назад, а вчера объявили, что в воскресенье племянники едут к Макару. А как я буду с ним договариваться, не их проблема. Мне повезло, что он сам предложил свою помощь.
– Ладно. Доставлю их в девять. Будь готов. Еду привезу с собой.
Я: Он согласен. Приготовь еду, собери рюкзаки. Скажи мелким, что завтра мы снова играем в «маму». Заеду в восемь. С твоего мужа машина.
Даша: Вещи собраны, еда упакована, инструкции озвучены.
Быстро, однако. Или Дашка не сомневалась? В любом случае Марецкому придётся непросто.
– Расскажи о Шаталовых, – прошу Макара, вспоминая, что на ужине будут ещё люди, кроме членов семьи.
– Друзья мамы и папы. Долгая и крепкая дружба, совместные праздники, обоюдная помощь. Приятные и лёгкие люди. Не бойся, никто тебя не обидит.
– Я не боюсь. Только не понимаю, зачем это всё…
Зачем это всё, если через неделю истекает срок спора и больше этих людей, как и тебя, я не увижу?
– Ни одну девушку я не знакомил с родителями. Маме приятно представить тебя подруге, которая слишком часто интересуется моей жизнью.
– А я твоя девушка? – вопрос вылетает неожиданно, но дороги обратно нет.
– Если сейчас ты едешь к моим родителям по личному приглашению мамы, то да.
– Интересно, а когда я должна была об этом узнать?
– Сейчас и узнала. Что не так?
– Мы этот момент не обговаривали, – возмущаюсь, не ожидая подобного от Марецкого. Спор спором, но всё, что сейчас закрутится, превратившись в огромный снежный ком, потом придётся разгребать. И, скорее всего, не ему. – Точнее, отношения между нами больше похожи на дружеские.
– Да? А кто так решил? О своих намерениях я объявил сразу.
– Если ты о высокопарных словах любви, – вспоминаю момент на базе, когда то, что произнёс Марецкий, больше походило на рисковый способ завладеть моим вниманием, – то они были фальшивыми.
– Вот так, значит? То есть, ты не веришь, что можно влюбиться в человека с первого взгляда?
– В твоём случае со второго. Сразу после того, как ты меня унизил, а затем уволил. А потом вдруг решил, что влюбился. Не вяжется, Макар Витальевич. От слова «совсем».
– Как только приедем, я попрошу маму поведать их с отцом историю. Любовь с первого взгляда, возникшая, кстати, если уж быть честным, со второго, потому что сначала папа сказал, что у мамы некрасивое платье и слишком короткая чёлка. Так что, и так тоже может быть.
– Я думаю, что в их случае это чувство было обоюдным. В отличие от нас.
– То есть, я тебе по-прежнему не нравлюсь?
Нравишься. Едва сдерживаю ненужные слова. Стараюсь быть равнодушной и не замечать, что в Марецком имеются и хорошие качества, которые он многократно проявлял на этой неделе. И основное – забота. Обо мне заботилась только бабушка, потому что Дашка всегда была, скорее, младшей сестрой. Нерешительная, слишком скромная девочка, которая даже поступать в институт ходила за ручку со мной. Но что удивительно, Тимофею пришлось очень постараться, чтобы её завоевать. Я же забочусь о себе сама, принимая решения с высоты собственного, небольшого жизненного опыта. И иногда мне очень хочется, чтобы нашёлся тот, кто подумает за меня и принесёт готовое решение. Вряд ли это будет Марецкий, но в чём-то сестра права – я могу его использовать до окончания срока.
– Нравишься. Немного.
– Что ж, хотя бы так, – разочарование в голосе удивляет.
