это значит, что он тоже Вас любит!
Надеюсь, что Володя станет хорошим специалистом, а вы будете гордиться сыном».
Саша Федосеев, инвалид без ноги, не поступил в ТПУ. Собрался он ехать домой в Северск, но решил зайти в ТИРиЭТ. Там, в левой стороне, на правом этаже сидел Помыткин в приемной комиссии.
Саша спросил Михаил Павловича:
– К вам без ноги можно?
– К нам без головы нельзя, а без ноги – без проблем!
* * *
Раньше в институте у каждой группы был куратор. У нас эту роль играл Олег Тисленко. Молодой, высокий, красивый, энергичный человек. Так он тоже писал письма, и мне удалось найти в Москве одно из них.
После я приведу его целиком.
Позже кураторство убрали, а зря. Часто молодые люди нуждаются в общении с более старшими – нес родителями, чтобы определить свою позицию по тем или иным вопросам. Наш Тисленко был как раз тем человеком, с которым можно было и поговорить, и решить свои проблемы. Конечно, куратор не должен быть для галочки или, еще хуже, надзирателем, он должен быть если не отцом, то хотя бы старшим братом.
XIII
Мы с группой часто ходили на Южную в лес, ближе к реке, иногда с ночевкой. Володя Семенчуков играл на гитаре, а мы пели песни, сидя вокруг костра, и нам было весело. В березовой роще, там, где сейчас торгуют цветами и саженцами, мы играли в футбол.
Напротив общежития, в 50 метрах, было небольшое озерко, глубиной около двух метров. Зимой его облюбовали моржи.
С этим озерком связано мое чудесное выздоровление. Однажды, пробежав зимой около 10 километром и прилично вспотев, я решил пройтись метров 500, и меня, видимо, продуло, да так, что я заработал грудной радикулит. Утром, чтобы встать, мне нужно было сделать несколько упражнений, а днем я часто ходил с платком. Мы недавно разговаривали с Олегом Болдыревым, и он вспомнил, как я ходил с платком и снимки рентгеновские рассматривал… Он и напомнил мне про платок.
В межвузовской больнице пытались лечить меня, но в итоге предложили съездить в Кисловодск на вытяжку. Но о какой поездке может идти речь? Ведь на это нужны деньги.
Я боролся с болезнью упражнениями, но это не помогало.
Помню, было 28 февраля 1973 года. К нам в комнату зашел отец Семенчукова и, увидев бутылочку водки на подоконнике, спросил: «Что у вас за праздник?»
А Вовка отвечает: «Батя, так день рождения сына твоего, между прочим».
Отец вспомнил, что сын рожден 29 февраля, но год-то был не високосный…В общем, решили вечером отметить. Во время празднования к нам забежал слегка полысевший Боря Либстер с просьбой подолбить лед – ему это было надо для моржевания. Как не помочь хорошему человеку?
Мы пошли, а Вовка предложил всем искупаться, мол, что трудиться даром. А на улице мороз 27 градусов. Все пошли купаться, не мог же я отстать. Искупались. Утром проснулся, а у меня грудь свободна. Сразу встал, ничего плохого не почувствовал. Одним словом – чудеса, клин клином выбил.
Так и стали купаться многие: Олег с Мишей Болдыревым, Юра Комлев, наш знаменитый дельтапланерист, Саша Сорокин, Витя Гнездилов…
Через месяц я пришел в больницу, все ахали да охали – радикулит исчез! Но это не фантастика, это – реальность.
Наш организм – интересная штука. Во время моржевания организм получает мощный стресс, и, если сердце хорошее, то вегетативная система, если она имеет высокую реактивность, совершает чудеса.
Я думаю, что таким образом можно лечить даже страшные болезни типа системной красной волчанки. Но для этого нужно количественно измерять реактивность вегетативной системы. Прибор для ее измерения наш куратор Тисленко предлагал сделать медикам, но не нашел у них интереса…
Я много могу писать про купание в холодной воде. Расскажу про один забавный случай, который произошел со мной и известным сегодня моржом Томска Георгием Гришаевым. Мы как-то парились у него в бане, которая располагалась в районе Заварзино, в 300 метрах от Ушайки. Был октябрь, на улице около нуля. Уже стемнело, и нам захотелось искупаться. Рядом не было ни одного человечка, и мы решили нырнуть голышом. Зачем одежду мочить? Прибежали на речку, бултыхнулись в нее, поплавали и только собрались вылазить, как две машины нарисовались, прорезав темноту фарами.
Сидим мы в воде и смотрим на них, как партизаны на немцев, а у самих и трехлинейки нет, нечем врага спугнуть. А кое-что и мерзнуть начинает!
Тут я вспомнил легендарного сибирского комдива Великой Отечественной войны Белобородова (Сталин после войны ему – единственному военному – дал квартиру в доме, где жили члены Политбюро), его первые ночные атаки на немцев… И предложил Георгию резким марш-броском пересечь дорогу и забежать в баню. Так мы и сделали. Враги не успели очухаться. Единственное, что мы услышали: «Там вроде нудисты бегают».
Вот так и спаслись. Прибежали в баню, а она потухла. Пришлось снова топить.
Вспомнился еще один случай, коли про немцев заговорили.
Как-то вечером в ноябре в Швейцарии я решил искупаться на озере Тун. Смотрю – никого нет, темнота надвигается. Думаю: зачем плавки мочить? Зашел в воду, а она холодная, как в Байкале. Озеро было сильно мелким, поэтому, прежде чем поплавать, мне пришлось пройти метров 100. Быстренько, почти бегом я выбрался из воды на берег, но промахнулся с местом, где лежала одежда. Смотрю – на берегу мужик хватает удочку, велосипед и бежит от меня как угорелый. Про себя думаю: и здесь бедный немец испугался русского десанта, даже голого…
А вообще хочу, чтобы каждый из вас принимал контрастный душ по утрам следующим образом: нагревайте себя горячей водой минуты 2–3, да так, чтобы противно стало, и резко переключайте на холодную, обливайте себя с головы или со лба. И так три раза. Лучшего способа для закалки и пробуждения я не знаю. А по вечерам советую вам мыть ноги холодной водой! Делайте, не пожалеете…
XIV
Как я уже говорил, у нас в группе было четыре девушки – Ольга Герасимова, Татьяна Булдакова, Люба Васильева и Наталья Коскина.
Ольга Герасимова сразу задружила с Сергеем Беличенко, нашим единственным Ленинским стипендиатом. Татьяна и Люба жили в общежитии и были у на нашем празднике жизни хозяйками. Веселые, симпатичные, всегда готовые на помощь или на подвиги. Никто из нас не заводил с ними служебных романов, потому что мы воспринимали их как сестер.
Наташа Коскина жила в Тимирязеве, но тоже любила молодую компанию, хотя попадала в нее реже
