Джон приходит с книжкой, укладывается на диван и тоже засыпает.
К моему облегчению, в ответ на стук в дверь Амелия меня впускает. Она по уши занята сборами и изо всех сил делает вид, что все в порядке: оживленно щебечет о балах, концертах и о том, распознают ли в ней по платьям деревенскую клушу.
— Жаль, что вы поедете не с нами, а в Брайтон, — говорит она.
— Нет, Амелия, боюсь, что нет. Я увольняюсь.
— Но почему? — Она садится на кровать с парой чулок в руках. Ее губы дрожат. — Я… я думала, вы будете здесь, когда я вернусь.
— Меня наняли тебе в компаньонки и еще чтобы передать тебе те скудные знания по музыке, коими я располагаю. Я считаю, что я свою роль выполнила, хотя мне безумно жаль расставаться с тобой.
— Куда вы пойдете?
— Найду другое место.
По крайней мере я на это очень надеюсь.
— Но… вы так нам нравитесь. Мы хотим, чтобы вы остались. Я очень хочу видеть вас здесь, когда вернусь. — Она заливается слезами.
— Амелия, пожалуйста, прости меня. — Я обнимаю ее за плечи.
Она вытирает слезы.
— Я не поеду в Бат. Тогда вы останетесь? Мы все поедем в Брайтон, хотя он такой весь из себя модный и там не будет Джейн.
— Нет, это невозможно. — Я сама того и гляди расплачусь. — Амелия, ты должна ехать в Бат со своей новой подругой. Я только прошу тебя, пожалуйста, ни в чем не бери пример с миссис Уилтон, леди так себя не ведут, на самом деле она очень грубая женщина. Подумай только, как весело вы с Джейн проведете там время! Поезжай, а когда вернешься, вы с лордом Шадом снова станете лучшими друзьями. Тебе нужно время, чтобы все обдумать и простить. Я понимаю, каким потрясением для тебя стало то, что ты узнала сегодня.
Она пожимает плечами:
— Ладно, я думаю, быть его сестрой ничуть не хуже, чем дочерью. Жалко только, что мне раньше не сказали.
Она сворачивает чулки и кладет их в саквояж рядом с книгой в кожаном переплете.
— А что ты читаешь?
— Ничего. Это мой дневник. — Она ревнивым жестом кладет на него руку. — Уверена, они возьмут вас в Брайтон с собой. Вы могли бы присматривать за мальчиками.
— Нет, нянька из меня никудышная. Кажется, я сегодня дала им слишком много воли.
Она складывает нижнюю юбку и делает вид, что очень занята.
— Мы будем очень скучать по вас. Мистер Бишоп точно будет.
— Сомневаюсь. — Я встаю. — Ладно, мне тоже нужно собирать вещи.
Я спускаюсь вниз. В столовой Гарри Бишоп с лакеями укрывает мебель полотняными чехлами.
Я замираю в дверях и смотрю на него. Его сюртук расстегнут, в одной руке у него пачка бумаг, в другой — карандаш, и перепачкана левая скула. Волосы взъерошены, и у меня возникает порыв пригладить их.
Я делаю шаг вперед.
Глава 11 Гарри
— Сэр, мне необходимо с вами поговорить. Речь идет о моей кровати.
Господи, пожалуйста, только не это.
— В чем дело, миссис Марсден?
— Я увольняюсь, сэр.
— Что?! — Софи уезжает? Я велю лакеям продолжать без меня и вывожу ее из комнаты, чтобы поговорить с глазу на глаз. — Но… но почему?
— Я думаю, вам это известно.
— Нет. Я думал, вы здесь счастливы. Я что-то сделал не так? Дело в… — Я ощущаю, как пылает мое лицо. — Умоляю вас, скажите, если наше… кхм… Если есть последствия.
— Нет, какая глупость, я не беременна. Я уже, помнится, говорила вам, что в состоянии проследить за этим.
— Мне очень жаль, что вы уезжаете. Что вы станете делать?
У меня голова идет кругом. Как бы сильно я ни любил семейство Шад, я не в силах представить этот дом без Софи.
— Разыщу отца и вернусь на сцену. Очевидно, я не создана для уважаемых профессий. — Она улыбается, полная иронии, красивая и нежная, и мне до боли хочется ее поцеловать. — Так вот, кровать. Не могли бы вы немного подержать ее у себя, пока я не найду для нее новое место?
— Конечно же. Но зачем вам уезжать? И могу ли я чем-то помочь вам?
Она качает головой:
— Вы славный человек, Гарри Бишоп.
— Его сиятельство желает вас видеть, мистер Бишоп. — Из глубин дома является еще один лакей.
Я колеблюсь, и Софи полает мне руку:
— Лучше простимся сейчас, Гарри, потому что вряд ли нам выпадет другой шанс поговорить наедине. Завтра я отбываю в Лондон.
— Но… — Я беру ее за руку. — Это из-за капитана?
— Из-за кого?
— Из-за капитана. Ну, помните, вчера вечером… Он каким-то образом?..
— Ах нет. — Она смеется. — Уверена, его сестра отпугнула его всерьез и надолго. Нет, это из-за… Да не важно. Вам нужно идти к его сиятельству. Ему лучше всех в этом доме известно, почему я должна уехать. Стойте. — Она слюнит палец и трет мою щеку. — Так-то лучше. Прощайте, Гарри.
Ее рука безвольно выскальзывает из моей, и она уходит. Я смотрю ей вслед. Она поднимается по лестнице, понурив голову, без тени обычной грации и живости.
Лорд Шад! Неужели она о нем говорила? Нет, она, разумеется, ошиблась. Я с десяти лет на службе и повидал самых разных господ. Я прекрасно знаю, почему женщины, особенно хорошенькие, бывают вынуждены оставить место. Такое случается сплошь и рядом.
Лорд Шад у себя в кабинете, по уши в бумагах. Впрочем, в данный момент он пакует свои рисовальные принадлежности.
— Бишоп, ну что я такого сделал? Мой дом поел он плачущих женщин, и ни одна из них не желает со мной разговаривать. Ладно Гарриет, она пока не умеет, только кричит ночи напролет. Итак, он указывает на кипу бумаг, — это документы по перестройке дома. Строитель Булмерш со своими людьми будет здесь завтра. Пожалуйста, проследите, чтобы они снесли стену именно в той гостиной, и никакую другую. И что, черт подери, вы сделали миссис Марсден?
— Простите, сэр?
— Вы ее совратили?
— Милорд! Определенно, нет. Она боится домогательств другого человека, того, против кого она совершенно беззащитна.
Я жду, готовый к тому, что его сиятельство вышвырнет меня из дома, но вместо этого он кладет охапку кистей на стол и ледяным тоном приказывает:
— Сядьте.
Я сажусь. Он падает в кресло напротив меня и долго пристально меня изучает. Мне неуютно под его взглядом, а времени вполне хватает на то, чтобы живо представить свое позорное возвращение в Лондон, замешательство и разочарование родителей…
— Из ваших слов я могу сделать вывод, — начинает он после того, как я уже вообразил худшее, — что миссис Марсден решила, будто та самая нарядная шаль — это подарок от меня. Как так получилось, Гарри? Нет, не отвечайте, это я вам скажу как: вам не хватило ни мужества, ни здравого смысла признаться ей в своих чувствах.
Я крепко сжимаю кулаки. Впервые в жизни мне хочется кого-нибудь ударить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
