поговорить.
– Не сейчас, – отмахивается Вейн. – Сейчас мы проучим нашу Дарлинг.
– А именно? – недовольно уточняет Пэн.
– Да, пожалуйста, просвети нас, Тёмный. Ты говоришь ей бежать и потом играешь с ней в догонялки. А мы как? Остаёмся ни с чем?
– Вынужден согласиться с братом, – подхватывает Кас рядом со мной. – Погоня – это твоя игра.
– Это не обязательно, – возражает Вейн, втыкая сигарету в пепельницу. – Тот, кто найдет её первым, получит право выбрать дырку.
– Ну охренеть теперь! Я в деле. – Я срываюсь с места и устремляюсь к двери. Я не такой быстрый, как Вейн, но у меня есть охотничьи навыки выслеживания, которых нет у него.
Пэн ворчит. Что-то тревожит его с тех пор, как он поднялся из гробницы, но что бы это ни было, наверное, оно подождёт. Я имею в виду, если здесь можно трахнуть киску Дарлинг, естественно, я её трахну.
Мы с Касом выламываемся наружу одновременно.
– Спорим, я найду её первым? – подначивает он.
– Пошёл ты. Это я найду её первым.
Он смеётся, торопливо сбегая вниз по ступенькам.
Над нами взлетают Пэн и Вейн.
– Это жульничество! – кричу я им.
– С воздуха сложнее заметить следы, – напоминает Кас.
– И то правда. Как думаешь, куда она пошла?
Мы уже на окраине двора. Мы неплохо знаем нашу девчонку Дарлинг. Вероятно, она отправилась к лагуне. Это её любимое место на острове.
Но… она не дура. Она бы додумалась, что мы с самого начала решим искать её там.
Я оглядываюсь на противоположную сторону острова, где лунный свет сияет на воде Серебряной бухты.
Если она умная девчонка Дарлинг…
– Я бы сказал, что нам на юг.
– Стоит рискнуть, – соглашается Кас.
Я награждаю его тычком в грудь, он издаёт возмущëнный возглас.
– Кто последний, тот лох! – воплю я.
* * *
В тридцати ярдах от домика на дереве я убеждаюсь, что мы сделали правильный выбор. На дубовой ветке, нависающей над тропинкой от дома к бухте, есть свежий надлом. И он примерно на высоте роста Дарлинг.
Я прикладываю палец к губам, подавая близнецу знак молчать. Он кивает.
Мы давно так не охотились. До того, как нас изгнали из двора, мы несколько раз в неделю выбирались на охоту в северо-западную часть территории фейри. В основном нам попадались олени, иногда куропатки или дикие утки.
Моё тело и разум без особого труда переходят в режим охотника.
Справа от нас слышится треск, и мы с Касом переглядываемся.
– Всё, она наша, – говорит брат.
Чёрт, само собой.
Я поднимаю пальцы, обозначая начало отсчёта.
Три.
Два.
Один.
Мы бросаемся вперёд, разделяясь, чтобы постепенно загнать её с двух сторон.
Снова треск. Громкий звук её дыхания.
Я хватаю Дарлинг первым, ловлю за руку и разворачиваю кругом. Она шумно выдыхает, когда я прижимаю её к груди.
– Ты меня поймал, – говорит она нежно.
– Тёмный пообещал, что победитель сможет выбрать ту дырку, какую захочет.
– А это он теперь устанавливает правила, да? – Её голос делается другим, чуть хрипловатым. Мне в целом нравится и так.
– На этот раз я ему позволю. С радостью определюсь с тем, какую из твоих дырок хочу поиметь, Дарлинг.
Кас подходит к дубу. Он снял футболку и оторвал от неё полоску ткани, сделав что-то вроде плотной повязки, – и теперь завязывает Дарлинг глаза.
– Пусть будет сюрприз, – говорит брат.
– Может быть, эту. – Я оттягиваю пухлую нижнюю губу Дарлинг, и у неё вырывается взволнованный вздох.
Кас подходит к ней сзади и задирает платье.
– Может быть, эту. – Он шлёпает её по голой заднице, и она вскрикивает, отшатываясь, и упирается мне ровно в пах, а стоит у меня уже так, что едва яйца не лопаются.
Я провожу рукой по её бедру и легонько касаюсь киски.
– Или, может быть, эту.
Она уже вся течёт. Ох, чёрт.
Смотрю на брата через её плечо. Технически я выиграл, но в целом не против разделить трофеи.
– Хочешь взять её одновременно? – спрашиваю я Каса.
– Глупый вопрос.
– Чур, мне достанется рот, – требую я.
– Меня устраивает.
– На колени, Дарлинг, – приказываю я ей, и она быстро подчиняется, опускаясь на землю. В этой части леса Неверленда много торчащих узловатых корней, поэтому я магией создаю под нами мягкий ковёр из мха, и Дарлинг тут же вздыхает с облегчением.
Я подхожу к ближайшему дубу и усаживаюсь поудобнее среди толстых корней.
– Иди сюда, шлюшка Дарлинг.
Так и оставшись с завязанными глазами, она на четвереньках ползёт ко мне. Я достаю член и несколько раз толкаюсь в кулак, пока она подбирается ближе. Мой взгляд прикован к её рту, влажным губам, и от одной мысли о том, чтобы полностью погрузиться в её горло, член тяжелеет в руке ещё больше.
Добравшись до меня, она занимает нужную позу, опираясь на мои расставленные ноги. Пахнет она просто божественно: горячо и возбуждённо, как хорошая маленькая шлюшка.
– Открой рот, – говорю я ей, и она опускает челюсть. – Хорошая девочка.
Я хватаю её за волосы и толкаю на себя.
Как только жар её рта обволакивает меня, я зажмуриваюсь и непроизвольно дёргаю бёдрами. Дарлинг проводит языком вверх по нижней части члена, затем круговым движением обводит головку, исследуя уздечку.
– Грёбаный ад, – выдыхаю я.
Брат подходит к Дарлинг сзади, опускает руку к её оттопыренной заднице, и, когда его пальцы скользят по её клитору, она издаёт стон, не выпуская изо рта мой член.
– Если бы я мог каждый чёртов день трахать этот тугой ротик, я был бы самым счастливым человеком на свете.
Она заглатывает целиком и задыхается, отстраняется набрать воздуха, затем снова опускается на всю длину, обхватив основание своей маленькой ручкой.
Яйца у меня напрягаются всё больше.
Кас встаёт между её ног и расстёгивает молнию на штанах. Дарлинг замедляет движения на моём члене, ожидая, когда мой брат войдёт в неё.
– Не останавливайся, Дарлинг, – требую я. – Не останавливайся, сука.
Она начинает работать ртом быстрее и, когда брат толкается в её мокрую киску, издаёт громкий стон.
– Чёрт, Дарлинг… – бормочет Кас и толкается сильнее, качая её вперёд ко мне.
Её сиськи подпрыгивают под тонкой тканью платья, а соски напрягаются от трения. Я трогаю один дразнящим коротким движением, и она стонет.
Кас тянется поиграть с её клитором, и Дарлинг приподнимается ровно настолько, чтобы хрипло выдохнуть на мой член.
– Ей нравится, – замечаю я.
– Просто охеренно, – признаётся она.
– Дарлинг, да ты течёшь мне на яйца. – Кас прижимает её ближе, надавливая на её чувствительную плоть.
– О боже, – стонет она. – Ох, чёрт.
